Макс Брэнд - Возмутитель спокойствия Страница 28

Мы оказались у дверей тюрьмы, когда толпа перед гостиницей упорядочила свои ряды, и, испустив воинственный клич, процессия двинулась по улице; с каждой минутой шествие становилось все более и более многочисленным, по мере того, как к нему присоединялись выбегавшие из домов горожане — мужчины, мальчишки и даже женщины. Никому в Манорвиле не хотелось пропустить такого захватывающего развлечения.

Ворвавшись в тюрьму, мы с Чипом оказались в кромешной темноте. На полу происходила какая-то возня, и время от времени из темноты доносились сдавленные ругательства, так что определить, что же все-таки там происходит, было можно лишь на ощупь.

Глава 16

Я замер в нерешительности, но Чип не растерялся. Он просто нырнул в темноту на полу, словно в воду, и я услышал приглушенный голос Ньюболда, ворчливо приветствовавший его.

Очевидно, Чип уже активно ему помогал.

Я чиркнул спичкой, и её дрожащий огонек на мгновение выхватил из темноты тюремщика, который, если верить Чипу, был законченным дураком и негодяем. Теперь на его бульдожьем лице красовалось несколько кровоточащих шрамов, и подобно разъяренному бульдогу он пытался достать зубами своих обидчиков, так как руки были надежно скручены у него за спиной.

Ньюболд его держал, а Чип угрожающе наставлял на него пистолет, но тюремщик держался бесстрашно, как самый настоящий герой. Скорее всего, Чип знал заранее, что так оно и будет, а историю об идиоте-тюремщике придумал нарочно, чтобы вселить в меня уверенность.

По полу с грохотом каталась лампа, я поднял её и зажег. В то же самое время тюрьму огласил радостный вопль, изданный нескладным хором из полудюжины голосов.

Дело в том, что Уотерс был не единственным заключенным, и теперь остальные сидельцы тоже заметно оживились, пробуя голос, словно петухи, решившие, будто утро уже наступило.

Разыскав веревку, Ньюболд старательно связал тюремщику руки за спиной и уложил его на пол лицом вниз.

— Глаза закрыть. Головы не поворачивать, — приказал Ньюболд. — Или тебе не жить! — Он подал мне знак.

Я склонился над охранник и ткнул ему в затылок дулом своего револьвера.

— Послушай, кореш, — искренне сказал я. — Ты не думай, ведь мне и выстрелить недолго. Если только попробуешь повернуть голову, чтобы поглазеть на меня или на остальных, я просто вышибу тебе мозги.

Зрелище было поистине незабываемое. Честное слово, никогда в жизни я не видел столь ярко выраженного бойцовского инстинкта, так как даже лежа на полу он поскуливал и хрипел, словно рвущийся в драку пес, которого удерживают на коротком поводке. Так что я продолжал тихо разговаривать с ним, время от времени напоминая тычками дула о том, что в руке у меня пистолет.

Все это время он скрипел зубами, и на его плечах перекатывались бугры железных мышц. Он ругался и хрипел, и снова ругался. Его била дрожь от непреодолимого желания вскочить на ноги и снова броситься в драку. Не удивительно, что этот парень открыл дверь тюрьмы по первому же требованию. Ему было решительно наплевать на то, поджидает ли его на пороге опасность или нет. А чего бояться-то? Он бы и сам не отказался нарваться на неприятности; к тому же, чем больше непрятностей, тем интереснее!

Я ещё никогда в жизни не встречал такого человека, как он. При одном лишь взгляде на него у меня по спине бежали мурашки!

Чип к тому времени уже завладел связкой ключей охранника и бросился в коридор, куда выходили двери тесных камер, и остановившись перед дверью самой дальней камеры, принялся подбирать ключ к замку.

Мне показалось, что на это ушла целая вечность, потому что все это время я прислушивался к доносившемуся с улицы гулу надвигающейся толпы. Вы никогда не слышали, как набегают волны вот такого людского прибоя? Такое невозможно слушать спокойно. У вас тут же перехватывает горло, и этот ком поднимается все выше и выше, а задняя часть языка намертво прилипает к небу.

Но в конце концов нужный ключ все-таки был найден, железные петли натужно скрипнули, и дверь распахнулась.

Из камеры вышел Уотерс. Тусклый свет фонаря лег на его лицо, выхватив из темноты висок и впалую щеку, на которой залегла тень, похожая на след от копоти.

Верзила Ньюболд подхватил его под мышки и буквально выволок за порог. Чип радостно вертелся у них под ногами. Остальные же обитатели тюрьмы, видя, что их освобождать никто не собирается, взвыли разом, словно стая бешенных волков. Черт возьми! От этого душераздирающего вопля кровь стыла в жилах!

Я последним выскочил из тюрьмы, с грохотом захлопывая за собой дверь, и на глазах у надвигающейся прямо на нас по улице и срывающейся на бег толпы, вслед за подельщиками поспешил скрыться за углом тюрьмы.

Я знал, что нам конец. Или, вернее сказать, догадывался об этом, так как бежать достаточно резво, чтобы выскользнуть из рук шайки разъяренных душегубов, да ещё с такой поклажей, как Уотерс, будет все равно невозможно.

Но тут малыш Чип остановился у угла здания и обернулся, взвизгивая, словно дикий кот, которому наступили на хвост; в тот же самый момент он выхватил самый настоящий кольт и открыл стрельбу по толпе!

Сначала мне показалось, что он стреляет в толпу, но я ошибался. Он стрелял в землю перед ними. Однако, на толпу безумный мальчишеский крик, похоже, произвел ещё большее впечатление, чем на меня, и, скорее всего, когда пули взрыли землю под ногами у зачинщиков, обдавая их с ног до головы пылью, то этот довод показался им вполне убедительным.

Потому что шествие остановилось. Черт возьми, этот чертенок всего тремя пулями остановил целую толпу; а следующими тремя выстрелами и вовсе разогнал её, обратив в бегство. Люди разбегались, ища спасения от пуль, не сомневаясь в том, что головорезы ни перед чем не остановятся!

Вот так мы добрались до лошадей и покинули негостеприимный Манорвиль, благополучно разминувшись со снаряженной в погоню шумной кавалькадой всадников, со стрельбой и воинственным гиканьем отправившихся искать нас совсем в другой стороне.

Так что все остались довольны и счастливы!

Впрочем, мне это приключение особой радости не доставило. Я преступил закон, и мысль об этом не давала мне покоя. Как было бы здорово остаться в стороне и пребывать в счастливом неведении. Но уж что сделано, то сделано!

Однако, на следующий день мы узнали, что обстоятельства сложились необычайно благоприятно.

Уотерс и Чип отправились искать убежище за холмами, мы же с боссом поехали другой дорогой и вернулись домой; к полудню следующего дня весть о побеге из тюрьмы докатилась и до нашей делянки — но о предписании на наш арест ничего не было слышно!