Роберт Говард - Джентельмен с Медвежьей речки Страница 3

— Что такое? — зловеще протянул мистер Вилкинсон, медленно вставая со скамьи и принимая позу кугуара, изготовившегося к прыжку.

— Пошел вон! — заорал папаша Макгроу, вскакивая со стула и хватаясь за кочергу. — Как я поступлю со своей дочерью, тебя не касается! Мистер Вилкинсон дает мне за нее превосходный винчестер и пять долларов наличными!

А что можешь предложить мне ты? Кто ты такой — гора безмозглых мускулов и только-то!

— Смотри, не продешеви, старый скряга, — сказал я в запальчивости, помня, однако, о хорошем тоне. Оскорблять его не имело смысла; к тому же, несмотря на гадости в мой адрес, я был решительно настроен довести разговор до конца.

Итак, я продолжал: — Тому, кто готов продать собственную дочь за ружье и пять долларов, следует поостеречься будущих родственников. Попробуй выдать Глорию за мистера Вилкинсона и увидишь, что ничего, кроме неприятностей, тебе это не принесет.

— Да как ты… — захлебнулся яростью старик и замахнулся на меня кочергой. — Если сейчас же не заткнешься, я проломлю твой дурацкий череп, как орех! А мистер Вилкинсон как зарычит:

— Позвольте, дорогой тестюшка, я сам им займусь! У меня руки так и чешутся набить наглецу морду. Эй ты, лопоухий осел! Ты, сам уберешься отсюда или предпочитаешь вылететь с треском?

— Чего же ты топчешься, полосатое брюхо, если такой сильный? — учтиво так возразил ему на манер придворного щеголя, а он в ответ заревел, как медведь, и схватился за кольт; да только я оказался проворнее, и не успел он нащупать курок, как выстрелом выбил кольт из его руки вместе с отстреленным пальцем.

Он взвыл и, пошатываясь, отступил к стене, с яростью глядя то на меня, то на кровь, капающую из култышки. Я засунул свой верный кольт обратно в кобуру и сказал:

— Может быть, у себя дома вы и считаетесь неплохим стрелком, но здесь, на Медвежьей речке, я бы посоветовал вам вести себя осмотрительнее, чтобы не свалять дурака. Катитесь-ка домой, мистер, и…

И в этот момент старик Макгроу огрел-таки меня своей кочергой. Он здорово постарался, и не будь у меня на голове енотовой шапки, этот довод оказался бы решающим. Я рухнул на колени, ничего не соображая. Воспользовавшись случаем, братья Глории гурьбой подскочили ко мне и принялись дубасить стульями, скамьями и ножкой стола. В мои планы не входило драться с родичами Глории, но при ударе кочергой я случайно прикусил язык, а это всегда действует мне на нервы. Я понял, что в любом случае продолжать разговор не имеет смысла: все они жаждали крови — моей крови, разумеется.

Итак, я поднялся с колен и, ухватив Джоя за шею и промеж ног, швырнул его со всей возможной осторожностью в окно. Да только совсем запамятовал, что окно-то забрано деревянной решеткой от любопытных медведей, так что Джой вылетел из окна вместе с решеткой и, должно быть, чуток ободрался. Я услышал снаружи пронзительный вопль Глории, и уже открыл было рот, чтобы крикнуть в ответ, что со мной все в порядке и она может за меня не волноваться, как в этот момент Джон сунул мне в зубы обломком ножки стула.

Такое обхождение и святого выведет из себя, но все же я никак не ожидал, что удар окажется настолько силен. В результате Джон беспорядочно отступил через дверь, придерживая руками вывихнутую челюсть.

Папаша Макгроу, прыгая вокруг меня, пытался изловчиться и трахнуть еще разок своей погнутой железякой, а Билл, не тер времени, обрабатывал мою голову стулом. Один мистер Вилкинсон не принимал участи в драке. Он стоял, прислонившись к стене, и с диким выражением на бледном лице взирал на происходящее. Наверное, ему были в диковинку молодецкие забавы жителей Медвежьей речки.

Я вырвал из рук Билла стул и съездил парню по башке, чтобы охладить страсти, и тут папаша Макгроу чуть не достал меня кочергой. Но я сумел увернуться и крепко обхватил его руками. В это время Билл, наклонившись и высматривая на полу нож, выпавший из чьего-то сапога, как раз повернулся ко мне спиной. Грех было упускать такой случай, и, изловчившись, я со всей силой припечатал копытом ему в задницу. С отчаянным воплем, головой вперед, он вылетел в дверь. Снаружи кто-то вскрикнул — похоже, снова Глория. Я не знал тогда, что она подбежала к двери в аккурат навстречу вылетавшему во двор братцу Биллу.

Я не мог видеть, что там происходит, потому как папаша Макгроу с остервенением грыз мой большой палец, а когтищами уже подбирался к глазам, так что мне пришлось выбросить его вслед за сыновьями. Кстати, он врал потом, будто я нарочно отправил его в сторону дождевой бочки. Я и не подозревал, что там стоит бочка, до тех пор, пока его голова в нее не врезалась и не пробила в досках огромную брешь.

После чего я обернулся к мистеру Вилкинсону, намереваясь продолжить нашу беседу, но тот вдруг выпрыгнул в окно, через которое прежде вылетел Джой, а когда я захотел последовать за ним, то не смог протиснуться между перекладинами. Поэтому пришлось воспользоваться дверью. И только я выскочил во двор, как повстречал Глорию, которая закатила мне оглушительную пощечину, прозвучавшую в наступившей тишине, точно удар бобрового хвоста по мокрому бревну.

— Ты чего это? — воскликнул я, оглушенный, глядя прямо в горящие глаза и на вставшие дыбом золотистые волосы. Она была вне себя от гнева, рыдая в три ручья, — я впервые видел ее в таком состоянии. — Что произошло? Что я такого сделал?

— Что ты сделал? — бушевала она, вытанцовывая босыми ногами нечто вроде пляски войны. — Бандит! Убийца! Помесь шакала и скунса! Полюбуйся на дело своих рук!

Она указала на отца — тот делал слабые попытки вызволить голову из дождевой бочки — и на братьев, в беспорядке разбросанных по двору в самых свободных позах. В воздухе слышались их громкие стоны.

— Ты чуть не укокошил мою семью! — кричала она, потрясая кулаком перед моим носом. — И ты нарочно швырнул в меня Биллом!

— Да что с тобой, Глория? — воскликнул я, потрясенный несправедливым обвинением. — У меня и в мыслях ничего такого не было! Знаешь ведь — я и пальцем не посмею до тебя дотронуться. Я старался ради тебя, только ради тебя.

— Ты искалечил отца и братьев! — билась она в истерике. Ну что за глупая девчонка! А сама все кричит:

— Если бы ты в самом деле любил меня, то не полез бы в драку! Просто у тебя натура такая подлая! Я ведь тебе говорила — говорила: веди себя тихо и учтиво. А ты что? Заткнись! Видеть тебя не хочу! Ну, что стоишь, как воды в рот набрал, бестолочь!

— Я старался действовать аккуратно, — сказал я, задетый до глубины души. — Я не виноват. Будь у них хоть капля мозгов.

— И ты еще смеешь оправдываться?! — завизжала она. — Что ты сделал с мистером Вилкинсоном?