Макс Брэнд - Парень с границы Страница 4

И вскоре начал разговор о том, что привело его в этот дом.

— Я коммерсант, ведущий дела по обоим берегам реки, — пояснил он, — поэтому мне постоянно требуется пользоваться то английским, то испанским. Но что самое главное, мне позарез не хватает надежного, умелого помощника.

Далее Бенн перечислил качества, которыми необходимо обладать его помощнику: во-первых, он должен быть молод, чтобы научиться делу; во-вторых, должен одинаково свободно говорить на обоих языках; в-третьих, быть смелым и отважным; в-четвертых, — честным. Причем заметил, что все эти качества он с первого взгляда рассмотрел в молодом Пересе, а поэтому, не колеблясь, предлагает этому счастливчику поехать с ним и стать кем-то вроде младшего партнера, получая зарплату, для начала, скажем, в сто долларов в месяц…

— Сто долларов в месяц! — выдохнул Антонио Перес, невольно сразу же вспомнив свое прошлое, когда ему было столько же лет, сколько сейчас Рикардо, и когда его спина и ноги чудовищно ныли от непосильного груза, который он таскал на своих еще не окрепших юношеских плечах вверх-вниз по лестницам рудника. Затем задумался о своих нынешних заработках, на которые содержит трех мулов, дом, жену, четырех растущих молодых людей, и снова пробормотал: — Сто долларов в месяц!

— Но это только для начала, — добавил Уильям Бенн, чтобы его правильно поняли. — Только пока Рикардо будет учиться делу. Ведь удачливого коммерсанта за один день не слепишь. — И почему-то усмехнулся.

Отец простер обе руки вверх, как бы воздавая хвалу небесам за такую щедрость, но юный Рикардо вдруг заявил:

— Вот вы сказали, что помощнику нужно иметь четыре качества. Что ж, вы сами слышали, как я одинаково хорошо говорю и по-испански, и по-английски. Знаете, что я достаточно молод, чтобы учиться. Видели, как я не отступил даже перед шестью противниками, и, значит, смел. Но что, интересно, заставляет вас думать, что я честен?

Мистер Бенн опустил глаза вниз, затем бросил на него взгляд из-под бровей, улыбнулся своей странной улыбкой, при которой поднимались уголки рта, и ответил:

— Я знаю, что ты будешь честен, потому что ты прямой парень, потому что ты сын честного Антонио Переса и, что самое главное, потому что я привяжу тебя к себе сотнями милостей, о которых думаю уже сейчас!

— Ну… — равнодушно протянул Рикардо, на которого эти слова явно не произвели особого впечатления.

Отец тут же перебил его:

— Рикардо, ты говоришь как последний дурак! Ты слышишь? Как самый настоящий дурак! Неужели тебе не ясно, что этот добрый джентльмен обещает тебе сотни милостей? Святая Мария! А ты что? Что ты мелешь? Как тебе не стыдно?!

Рикардо замолчал. Но в его глазах оставалось сомнение. Они в упор уставились на Уильяма Бенна, на его загнутые вверх кончики губ. Затем он вышел из-за стола и направился к матери, которая хлопотала в углу единственной комнаты, занимаясь обычными домашними делами — что-то чистила, убирала, перекладывала… Рикардо взял ее за руку и вывел во двор, где сидели трое его братьев. Они тут же окружили их. Педро и Винсент подошли вплотную, а Хуан, словно осторожная лиса, держался чуть подальше. Он никогда ни к кому не присоединялся, потому что не любил участвовать в каких-либо сборищах.

— Ну что? Ты уезжаешь с ним? И на самом деле будешь получать сто долларов в месяц? — засыпал его вопросами Винсент, который не умел сдерживать своих чувств.

— Вы, трое, дуйте отсюда, — беззаботно отмахнулся Рикардо. — Сейчас мне не до вас. Если хотите что-нибудь узнать, отправляйтесь в город гринго и посмотрите сами.

Он коротко хохотнул, когда братья послушно отошли назад, и зашагал взад-вперед по двору, по-прежнему держа крепкую, твердую руку матери, которая сохранила свободную и даже грациозную поступь, несмотря на годы тяжелого труда по дому и в поле.

— Что ты думаешь обо всем этом? — спросил ее Рикардо.

— О незнакомце? Кто думает, когда небеса посылают ему свое благословение?! — вопросом на вопрос ответила она. — Лично я не думаю. Кто думает, когда он голоден, а к его губам подносят еду? Он только ест!

— И иногда съедает яд, — язвительно уточнил Рикардо. — Раздувается словно жаба и умирает в страшных мучениях, как Лопес Альмагро.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Не знаю, — пробормотал он. — Я вывел тебя сюда, потому что там в доме, рядом с отцом, ты совсем не хочешь самостоятельно думать. Твой язык говорит только то, что он хочет от тебя услышать.

— Ах ты негодник! А кроме того, ты слишком много знаешь, — воскликнула мать, но тем не менее тихо засмеялась. Тихо-тихо, словно мягкий шелест листвы.

— Сейчас, когда ты здесь и звезды почти рукой достать…

— Что за глупости ты несешь, сынок! — перебила она. — Звезды далеко. Это свет вигвамов в мире ушедших…

— Ты забываешь, чему учит священник, — напомнил он.

Она неожиданно перекрестилась.

— Да, правда. Ну, так что ты хотел мне сказать, Рикардо?

— Хочу, чтобы ты помогла мне решить. Самому мне это почему-то трудно сделать.

— Я?.. Что ж, конечно, попробую, — согласилась мать. — Но все-таки лучше доверься отцу.

— Отец будет польщен, но когда ему льстят, он полностью теряет разум. Отец скажет, чтоб я ехал с гринго. А я не хочу!

— Тебе не хочется расставаться с нами, — мягко заметила она. — Именно так каждый юноша и должен думать о своем доме. Господь знает, как я старалась сделать его твоим домом… Настоящим домом.

Рикардо молча поднес ее огрубевшую руку к своим губам.

Она вздохнула:

— Ну хорошо. Что тебя тревожит?

— Послушай, — обратился к ней Рикардо. — Сейчас все слишком возбуждены. Отец, Педро и, конечно, Винсент. Даже у Хуана в глазах загорелись красные огоньки, когда он слушал про такие деньги каждый месяц. У меня другие мысли. Я хочу, чтобы ты внимательно выслушала меня. Этот добрый сеньор Бенн не говорит нам всего, что у него на уме. Даже половины того. Я в этом уверен, потому что следил за его лицом.

— Успокойся, дитя мое, — сказала мать. — Неужели ты уже настолько взрослый, что можешь читать мысли такого великого и богатого человека?

— Богатые мало чем отличаются от нас, бедных, — возразил Рикардо. — Когда я смотрел ему в глаза, он, конечно, не давал мне возможности заглянуть в него глубоко и понять, о чем он на самом деле думает. Это правда. Но я все же попытался! И мне не понравилось очень многое. Он говорит, что богат, но откуда нам это знать? Называет себя коммерсантом, но мы никогда не встречали его раньше. И больше всего мне не понравилось, как он смотрит из-под бровей, как загибаются вверх уголки его рта.

— Значит; так, — перебила мать, — ты говоришь как маленький ребенок. Так считают только женщины и дети. Но ведь лицо человека не имеет ничего общего с его душой! Посмотри на отца, Рикардо. У него такой вид, будто он в любой момент готов вытащить нож, но на самом деле в груди его сердце ягненка.