Макс Брэнд - Мчащиеся мустанги Страница 41

Она сжала кулаки, так что ногти впились в ладони, желая физической болью заглушить душевную. Но в следующий момент, беззаботно улыбаясь, небрежной походкой вошла в библиотеку.

— Какого черта надо куда-то тащиться? — вопрошал в этот момент Дэвид Пэрри.

— Тебе нужен свежий воздух.

— Чепуха! Достаточно открыть окно.

— А луну видел?

— Что ты имеешь в виду?

— Там над деревьями плывет потрясающая луна!

— Не сомневаюсь, черт побери!

— Как огромная желтая птица…

Дядюшка зевнул, словно приходя в себя после сна. Потянулся, откинулся на спинку кресла. Лениво запрокинул голову и увидел жену.

— А вот и Беатрис!

— Она пойдет с нами, — сказала Алисия.

Миссис Пэрри в холодном бешенстве посмотрела на девушку и произнесла:

— Зачем еще куда-то идти? Я бы предпочла остаться дома… но если тебе очень хочется, Дэвид…

Он не ответил. У него была грубая привычка оставлять вопросы без ответа, правда, не такая дурная, как казалось на первый взгляд. Он как бы давал понять, что раздумывает над последним замечанием, решает, как отреагировать.

— Что за ерунду я тут слыхал, Беатрис? — вдруг спросил он.

— Какую ерунду?

— Да ту, что носится в воздухе.

— Не понимаю, что ты имеешь в виду.

— Подойди-ка сюда!

Беатрис подошла к креслу. Для нее наступил самый трудный момент. Ближайшие пять минут могли обернуться страшной катастрофой, но она держалась великолепно.

— Так о чем ты, Дэвид? Что тебя беспокоит?

— Слухи, Беатрис. Слухи, которые ходят по дому.

— Да они всегда ходили!

— Но только не такие. Обычно мне все рассказывают, а сейчас скрывают.

— Скажи мне, что за слухи.

Пэрри, впившись в нее глазами, подался вперед:

— Так вот, моя дорогая Беатрис, говорят, Дэвид, мой сын, не доехал до ранчо.

— Абсурд! Где же он тогда?

— Говорят, здесь.

— Боже мой! Ты понимаешь, что несешь?

— Вполне.

— Довольно чудной разговор!

— Потому что в голове такие же мысли. Говорят, маленький Дэвид вернулся… и без охранявшего и сопровождавшего его человека.

Она беспомощно развела руками:

— У меня голова идет кругом! Кто тебе такое наболтал?

— Кое-кто из домашних. Не скажу кто. Ты должна знать, дорогая, в этой стране все мгновенно становится известным от Анд и до моря.

— Очень странная история, Дэвид. Не знаю, что и подумать!

— Расскажу так, как слышал. Говорят, ты уговорила меня услать моего мальчика в Штаты не потому, как ты мне объясняла, что он не моя кровь, а потому, что знала — он мой сын и наследник, и хотела убрать его с пути. И что ты действительно попыталась это сделать и покушалась на его жизнь, в результате чего телохранитель погиб, а малышу чудом удалось спастись. И что какой-то драчливый американский чудак ковбой помог ему бежать и вернуться в страну. И что на всем пути ты пыталась остановить его пулями, ядом, и всякое такое!

Выплеснув все обвинения, Пэрри замолчал. Беатрис слушала, спокойно кивая:

— Нет, они никогда не перестанут…

— Что не перестанут?

— Не перестанут злобно клеветать на меня. Никак не простят, что я строго поддерживаю в доме порядок. Разумеется, я говорю о прислуге. Видно, кто-то из них и наплел тебе эту небылицу.

— Не скажу кто. Но у меня какое-то странное предчувствие, что, пожалуй, в этой истории есть правда!

— Что мальчик вернулся?

— Да.

— Кажется невероятным, так?

— Конечно. Но предположим, это правда.

— Трудно представить, но скажем, это правда, — с поразительным спокойствием согласилась она.

— Что он прорвался в Сан-Франциско, проплыл вдоль побережья, пересек горы и добрался до дому?

— И теперь предположим, что сейчас постучит в дверь, — улыбаясь, закончила она.

Алисия слегка повернулась, изумленно глядя на потрясающее лицедейство кузины.

— Предположим, это правда или хотя бы наполовину правда, — изменившимся, более твердым голосом заговорил Пэрри. — Скажу тебе, Беатрис, что это значит для меня. Это значит, что, несмотря на свою внешность, он мой сын, моя кровь! Потому что, окажись я в детстве на его месте, я бы поступил бы точно так же. Преодолел бы все препятствия, вернулся бы в родительский дом, открыл дверь, заявил, что меня пытались убить, и потребовал меня защитить! И клянусь Небом, он получит защиту! Получит! — Сверкая глазами, Дэвид Пэрри вскочил с кресла, схватил жену за плечи и вдруг с детской непосредственностью спросил: — Беатрис, это правда?

Глава 33

ПРЕДСМЕРТНЫЙ КРИК

Когда он навис над ней, Беатрис, побледнев, задрожала. Но тут же побагровела от ярости.

— Не желаю отвечать на такой отвратительный вопрос! — бросила она. — Не желаю верить, что ты вообще мог его мне задать. Дэвид, каким чудовищем надо быть, чтобы не ответить «нет»?

Он с явным облегчением вздохнул:

— Скажи снова и без всяких оговорок! Нет — и все!

— Нет, — послушно повторила она и со злобной улыбкой повернулась к Алисии. — А ты, Дэвид, вижу, даже приготовил свидетельницу!

— Да что ты, дорогая, — запротестовал муж. — Алисия наш старый друг. Что мы только не говорим в ее присутствии!

— О, конечно, — согласилась Беатрис. — Мы от нее ничего не скрываем. Однако ты меня немного расстроил… этим совершенно диким разговором!

Пэрри, смущенно озираясь, пожал плечами. Он был способен справляться только с такими неприятностями, которые можно решить в открытом поединке собственными руками. Но неожиданно нашелся:

— Давайте немного прогуляемся. Сейчас прохладно, свежий воздух. Пошли, Беатрис. Это тебя взбодрит.

Беатрис снова испытующе взглянула на Алисию. Потом глазами полными слез посмотрела на мужа:

— Не могу, Дэвид. Я так расстроена тем, что ты мне сказал. Нет, не из-за того, что повторил эту небылицу, а потому, что не поверил мне! Как ты мог? У меня сердце обливается кровью!

Закрыв лицо руками, она опустилась в кресло.

Муж, тяжело вздохнув, повернулся к Алисии.

— Ну вот, сам все испортил, — пожаловался он. — Плачет. Второй раз в жизни вижу ее плачущей!

— Бедняжка Беатрис! — спокойно произнесла Алисия. — Конечно, немножко расстроилась. Я бы ее не трогала, пускай успокоится. Чем ты ей поможешь? Пойдем на воздух, она нас догонит.

— Да, да! — с радостью согласился он и поспешил из комнаты.

— Дэвид! — захлебываясь слезами, крикнула вслед Беатрис, но тот, притворившись, что не слышит, поспешно захлопнул за собой дверь и, тяжело дыша, догнал Алисию.

Оставшись одна, коварная женщина тут же забыла о слезах и в приступе ярости ринулась к двери, но, уже взявшись за ручку, сообразила, что так не пойдет. Показывай сколько угодно свое огорчение и расшатанные нервы, но ни в коем случае не выплескивай свою злость. Какое-то мгновение она стояла, не зная, что предпринять, и лишь повторяла: «Изменница! Предательница!» Потом, хлопнув дверью, выскочила в прихожую.