Томас Рид - Белый вождь Страница 8

– Я дам и двадцать золотых, Карлос, на что угодно, но только не на это. Ведь это безумие!

Это сказал молодой скотовод, тот самый, что уже и прежде вступался за Карлоса.

– Спасибо, дон Хуан, – ответил охотник. – Я знаю, ты всегда ссудил бы меня деньгами. Все равно спасибо. Не бойся! Я выиграю золотой. Не для того я двадцать лет не слезаю с коня, чтобы какой-то ачупино насмехался надо мной!

– Сударь! – в один голос крикнули Вискарра и Робладо, разом схватившись за эфесы шпаг и грозно хмуря брови.

– О, прошу прощения, господа, – с плохо скрытой насмешкой сказал Карлос. – Это у меня нечаянно слетело с языка. Право, я никого не хотел оскорбить.

– Тогда держите язык за зубами, приятель! Еще раз вылетит такое слово, а там как бы голова не слетела с плеч, – пригрозил Вискарра.

– Благодарю вас, сеньор комендант, – ответил Карлос, все еще смеясь. – Пожалуй, я послушаюсь вашего совета.

Комендант только яростно выругался в ответ, но Карлос не обратил на него внимания, ибо в эту минуту его сестра, только что услышавшая о безрассудном намерении брата, выпрыгнула из повозки и в отчаянии кинулась к нему.

– О Карлос! – воскликнула она, обнимая колени всадника. Неужели правда? Нет, не может быть!

– Что, сестренка? – с улыбкой спросил Карлос.

– Что ты...

Голос изменил ей, и она только взглядом указала на утес.

– Конечно, Росита. А почему бы и нет? Стыдно, родная! Не тревожься. Поверь, тут нечего бояться. Я и прежде так делал.

– Карлос, дорогой! Я знаю, ты прекрасный наездник, никто с тобой не сравнится. Но подумай, как это опасно... Боже милостивый! Подумай...

– Фу, сестра! Не позорь меня перед людьми! Поди спроси мать. Послушай, что она скажет. Уж она-то не станет тревожиться.

И охотник направился к повозке; сестра последовала за ним.

Бедная Росита! В эту минуту на тебя были устремлены глаза человека, впервые заметившего тебя, и в темной глубине этих глаз блеснул огонь, не суливший ничего хорошего. Твоя стройная фигурка, твое ангельски прекрасное лицо, быть может, и самое твое горе заставили быстрее забиться сердце человека, чья любовь могла принести лишь гибель той, которую он полюбит. То было сердце полковника Вискарры.

– Смотрите-ка, Робладо! – негромко окликнул он своего подчиненного и соучастника во всех дурных делах. – Взгляните вон туда! Пресвятая дева! Да поглядите же! Вот настоящая Венера – это так же верно, как то, что я христианин и солдат! Хотел бы я знать, с какого неба она свалилась?

– Ей-Богу, я никогда ее не видал, – ответил капитан. Наверно, она сестра этого парня. Так и есть! Послушайте их! Они называют друг друга братом и сестрой. Она и в самом деле недурна.

– Горе мне! – вздохнул комендант. – Да это находка! Я уж просто отупел от здешней скуки и однообразия. Хорошо, что нашлось новое развлечение. Теперь я, пожалуй, смогу вытерпеть еще месяц. Как вы думаете, хватит мне ее на целый месяц?

– Едва ли... если дело пойдет, как с другими. Неужели вам уже надоела Инес?

– Хо-хо! Она слишком горячо любила меня, а я этого терпеть не могу. Я предпочитаю, чтобы со мной были похолоднее.

– Если так, эта блондинка, пожалуй, больше вам подойдет. Но смотрите: они ушли!

Пока офицеры беседовали, Карлос с сестрой приблизились к повозке, в которой сидела их старая мать.

Комендант, капитан и еще многие зрители последовали за ними и обступили их, прислушиваясь.

– Матушка, она хочет отговорить меня, – раздался голос Карлоса. Он уже успел рассказать матери о своем намерении. Без вашего согласия я ничего не стану делать. Но послушайте, матушка, я уже наполовину связал себя обещанием и хотел бы исполнить его. Ведь это дело чести, матушка.

Последние слова были произнесены громко, внушительно, прямо в ухо старой женщине – она, видимо, была глуховата.

– Кто отговаривает тебя? – спросила она, подняв голову и оглядывая окруживших их людей. – Кто?

– Росита, матушка.

– Пусть Росита ткет и вяжет шали – вот ее дело. А ты, сын мой, можешь совершить великие дела... подвиги. Да, подвиги! Разве в жилах твоих не течет кровь твоего отца? Ведь он – он совершал подвиги, да... ха-ха-ха!

Странный смех и безумный взгляд этой женщины заставили зрителей содрогнуться.

– Иди! – закричала она, откидывая назад длинные пряди своих белых волос и размахивая руками. – Иди, Карлос, охотник на бизонов, и покажи этим обгоревшим на солнце трусам, этим рабам, на что способен свободный американец! На утес! На утес!

Отдав этот ужасный приказ, она опустилась на сиденье повозки и вновь погрузилась в молчание.

Карлос больше ни о чем не стал ее спрашивать. Резкие слова, слетевшие у нее с языка, вызвали у него желание поскорее закончить этот разговор: он заметил, что кое-кто из стоявших поближе не пропустил их мимо ушей.

Офицеры, священники, алькальд обменялись многозначительными взглядами.

Снова усадив сестру в повозку и обняв ее на прощанье, Карлос вскочил в седло и поскакал по долине. Отъехав немного, он сдержал коня и бросил взгляд на ряды скамей, где расположились городские сеньоры и сеньориты. Там царило смятение. Они узнали о предполагавшемся испытании, и многие готовы были отговорить охотника от опасной затеи.

Среди них была и та, чье сердце, казалось, вот-вот разорвется; страх и тревога переполняли его, как и сердце сестры Карлоса, но тем, кто окружал ее, она не смела этого показать. Ей приходилось молча страдать и терпеть.

Карлос знал это. Он достал белый платок, хранившийся на груди, и махнул им, словно посылая кому-то последнее «прости». Ответили ли ему – трудно сказать, но мгновение спустя он повернул коня и поскакал к утесу.

Каких только не было догадок у сеньор и сеньорит, у деревенских красоток о том, кому же предназначался этот прощальный привет! Много предположений было высказано, много имен названо, и пошли толки и пересуды. Лишь одна из всех знала, с кем прощался Карлос, и душа ее полна была любви и страха.

Глава VI

Все, у кого были лошади, последовали за охотником, который держал путь прямо к тропе, что вела их долины вверх, на плоскогорье. Эта тропа крутыми извивами взбиралась по скалам, и кроме нее отсюда не было другого пути на плоскогорье. Такая же дорога вилась по противоположному каменному откосу, в этом месте можно было пересечь долину – на много миль вокруг это был единственный путь, ведущий с одной стороны плоскогорья на другую.

Всего тысяча футов отделяла долину от плоскогорья, но тропа, поднимавшаяся вверх, тянулась чуть не на милю; а так так место праздничных игр было в нескольких милях от подножия утеса, Карлоса сопровождали лишь те, кто был на конях, да еще несколько человек, решивших во что бы то ни стало своими глазами увидеть во всех подробностях это опасное испытание. Офицеры, разумеется, были среди тех, кто поднимался по тропе. Те, что остались внизу, двинулись поближе к скалам, чтобы не пропустить самую интересную и волнующую часть зрелища.