Бернард Корнуолл - ПОЛК СТРЕЛКА ШАРПА Страница 11

Принц желал знать, почему Феннер собирается распустить Южно-Эссекский полк:

— Ну, признавайтесь!

Министр бросил холодный взгляд на Шарпа, безошибочно уяснив, откуда ветер дует, и спокойно сказал:

— Что вы, Ваше Высочество, и в уме не держал. Это печальная необходимость.

— То есть?

— Нет рекрутов, сир.

— Рекрутов полно! — вмешался Шарп.

Лорд Феннер растянул губы в сожалеющей усмешке:

— Истощённые, больные, старые.

Принц, похоже, начал раскаиваться в том, что сунул нос в дела военные, но не отступал:

— Куда пропал второй батальон, а? Просветите нас, Феннер!

— Пропал, сир? — министр недобро покосился на Шарпа, — Скорее, сошёл на нет.

— Что значит «сошёл на нет»? На небеса живьём вознёсся, так, что ли?

— Не совсем. — лорд тяжело вздохнул и, как человек, вынужденный растолковывать элементарнейшие вещи недоумкам, объяснил, — Он существует на бумаге, сир. Обычная бюрократическая уловка, дающая нам возможность не вышвыривать на улицу ветеранов, кои по возрасту ли, по здоровью, не смогут самостоятельно найти пропитание за пределами армии. Коль майору Шарпу угодно закопаться в документацию, я прикажу кому-нибудь из чиновников показать ему бумаги и разъяснить всё, что будет непонятно нашему многоуважаемому герою, а равно и Вашему высочеству.

Последние слова Феннера содержали в себе тонкий, почти незаметный оскорбительный подтекст, ибо принц-регент, властвуя над Англией, был не властен в армии и военном министерстве.

Не властен, хотя влиятелен. Брат принца, герцог Йоркский, безраздельно распоряжался армией, политиканы распоряжались военным министерством, принц не распоряжался ничем, но имел влияние, которое Шарп и пытался обратить на пользу себе и своему полку. Увы, тщетно. Лорд Феннер был непробиваем:

— Полагаю, ваш неожиданно проснувшийся интерес к армейским делам приятно удивит вашего брата, сир.

— Едва ли! — невесело хохотнул регент. О том, что между ним и его братом, герцогом Йоркским, Главнокомандующим, кошка пробежала, в Англии не слышал только ленивый, — Фредди считает, что армия принадлежит ему одному. — Как ни сдерживался принц, в голосе его прозвучала злоба, — Значит, Феннер, пропавших батальонов нет?

— Боюсь, нет, сир.

Принц повернул к Шарпу густо набеленное лицо:

— Слышали, майор? Сгинул ваш батальон в бюрократической пучине!

Лорд Феннер смотрел на стрелка. Взгляд его не сулил Шарпу ничего хорошего, но интонация была елейной до липкости:

— Будьте уверены, сир, мы постараемся подыскать майору Шарпу другой полк.

Регент просиял:

— Так бы и сразу, Феннер! Только не тяните!

Феннер смиренно склонил голову:

— Где вы остановились, майор?

— Постоялый двор «Роза».

— Завтра ждите предписаний.

Майор Шарп надеялся перехитрить хитреца, но потерпел неудачу. Ссориться с военным министерством из-за стрелка принц не желал.

— Пошлите его в Испанию, Феннер! — принц махнул лакею плеснуть ещё вина и хлопнул пухлой ладошкой Шарпа по плечу, — Впустую съездили на родину, майор? Ну, по крайней мере, это дало нам оказию свидеться снова!

Снова? Шарп хотел было поправить явно оговорившегося регента, однако сидевший напротив Россендейл, угадав намерения стрелка, отрицательно качнул головой.

— Помните, майор, каким жарким выдался тот денёк, когда мы с вами захватили Орла?

«Мы с вами»? Лорд Россендейл задействовал все мимические мускулы лица, умоляя Шарпа не перечить царственной особе, и стрелок подтвердил:

— Очень жарким, сир.

— Помню, да.

Вероятно, безумие, поразившее отца, не обошло и сына. Принц искренне думал, что был вместе с Шарпом в долине Портина, где стенания увечных резали слух. Там были маленькие чёрные змейки, спасавшиеся от пожирающего траву пламени. Разум Шарпа сейчас походил на клубок вот таких вот змеек: бессмысленное переплетение обрывочных воспоминаний, несбывшихся надежд и мрачных предчувствий. Его усилия пропали втуне. Завтра Феннер отправит его обратно, подкреплений для Южно-Эссекского нет, и полку — конец.

Принц дружески пихнул Шарпа локтем:

— Здорово мы их тогда! А, майор?

— Здорово, сир.

— Ах, что за день был! Что за день! — принц тряхнул париком, роняя пудру прямо Шарпу в бокал, — О! Сладкие сливки с вином! Угостите майора! Кстати, повар у нас — француз! Каково, майор?

Вырваться от принца Шарпу удалось лишь около четырёх утра. Честная компания уселась за карты, и стрелок, отговорившись неумением играть в вист, улизнул.

Уверения регента напоследок в том, что не пройдёт и двух дней, как Шарп получит новое назначение, не могли погасить бушующий в душе стрелка пожар ярости и самобичевания. Вырядился, как дурак на ярмарку, губу раскатал! Тоже мне, интриган-недоучка! Лорд Феннер, стреляный воробей, от вопросов науськанного Шарпом принца отмахнулся, как от мух. Феннер врал. Шарп верил сержанту Кэрью и не верил военному министру.

Поездка в Англию обернулась провалом. Плечи Шарпа облекал новый мундир (выброшенные на ветер деньги!), голова была свинцовой от сигарного дыма, а настроение — прямо противоположным тому чувству, что окрылило стрелка в миг, когда принц приказал позвать Феннера.

Опустошённый и раздавленный, Шарп спустился по ступенькам крыльца Карлтон-Хауса, отвечая на приветствия часовых, и вышел на Пелл-Мелл, освещённую небывалым чудом — газовыми фонарями. Рассветало. Шарп шёл вперед, и стук каблуков гулко разносился по пустым улицам.

Впрочем, не совсем пустых. Позади загрохотал экипаж. Цокали копыта, позвякивала сбруя, колёса гремели по мостовой. Шарп не обернулся. Наверно, кто-то из гостей принца решил, что пора баиньки.

Поравнявшись со стрелком, карета замедлила ход. Кучер на высоком облучке натянул поводья. Шарп прибавил шаг. Кучер крякнул и стегнул лошадей, нагоняя стрелка. Дверца кареты открылась, бросив на мостовую неровный прямоугольник жёлтого света от горящего внутри фонаря.

— Майор Шарп?

Стрелок повернулся. Экипаж изнутри был обтянут тёмно-синей тканью, и в этом плюшевом великолепии, будто изумруд в мягком гнезде футляра, сидела она. Зеленоглазая. Одна.

Шарп тронул кивер:

— Мадам?

— Вас подвезти?

— Мне ехать далеко.

— Едва ли. — жестом она пригласила его занять место рядом с собой.

Смелость её граничила с бесстыдством. Да какого чёрта, устало спросил себя Шарп. Лёгкая амурная победа — утешительный финал провального вечера. Он поднялся в экипаж и отправился навстречу пасмурному лондонскому рассвету.