Мистер Морг - Роберт Рик МакКаммон Страница 11

Грейтхаус надкусил кукурузную лепешку и легонько постучал вилкой по блюду. Ожидая, пока Грейтхаус заговорит, Мэтью обратил внимание, что все тарелки и чашки имеют модную нынче расцветку, известную под названием «Кровь индейца», и куплены Салли Алмонд у Хайрама Стокли, который, отремонтировав свою гончарную мастерскую, начал экспериментировать с разными видами глазури. Благодаря приступу ярости быка Брута, гончарня Стокли удвоила свой доход.

— Причина, по которой он оказался в «неприятном положении», как ты это называешь, — наконец ответил Грейтхаус, — скорее всего, так и останется неизвестной. Но, наверное, даже лучшего в мире воина могут огреть сзади дубиной или поймать в сеть, а потом навалиться вшестером или всемером, или он может решить пожертвовать собой ради того, чтобы кто-то другой смог вырваться из цепей. Его соплеменники — рыбаки, они с давних пор ходят в море. Его могли схватить, когда он был в лодке и ему некуда было бежать. Языка же он мог лишиться, потому что не хотел сдаваться без боя, а потом какой-нибудь сострадательный работорговец объяснил, что дальше ему отхватят еще какую-нибудь часть тела. Могло случиться все, что угодно, но, как я сказал, мы вряд ли когда-нибудь узнаем, что именно.

— Тогда я не понимаю, почему он просто не грохнул Маккаггерса и не унес ноги.

— А зачем ему это? — Грейтхаус внимательно смотрел на Мэтью, как будто перед ним сидел слабоумный. — Куда бы он делся? Какой ему смысл? Насколько мне известно, Маккаггерс к нему добр, и Зед отвечает ему верностью… — Он замолк, сверяясь с внутренним компасом. — Насколько может быть верен раб, учитывая обстоятельства. Ну и это показывает, что Зед умен. Если бы это было не так, мне до него не было бы дела. Не стал бы я и платить Бенджамину Аулзу, чтобы он сшил ему приличный костюм.

— Что?! — Дело принимало серьезный оборот. Как, Грейтхаус даже заплатил за костюм? Чтобы его носил раб Маккаггерса? Придя в себя, Мэтью сказал: — Не могли бы вы объяснить мне — как можно вразумительнее и убедительнее, — чем именно вас так привлек Зед, что вы собрались аж нанять его на работу? Или про это мне пригрезилось?

— Нет, не пригрезилось. Вот твой завтрак.

Эвелин принесла на подносе то, что заказал Мэтью. Остальным посетителям она продемонстрировала пустой мешок, на котором красной краской значилось: «Колбаски миссис Таак», а ниже шла фирменная надпись: «Таакое удовольствие».

— Дорогие друзья, ни одной не осталось! — (В ответ на ее сообщение из-за столов разочарованно, но добродушно зашикали и засвистели.) — В следующем месяце должна прийти еще партия, мы вывесим об этом на улице объявление.

— Как их у вас расхватывают, — заметил Мэтью, когда Эвелин ставила перед ним блюдо.

— Не верят, что все раскуплено, пока собственными глазами не увидят. Если бы эта женщина не жила так далеко, в Пенсильвании, то Салли, наверное, затеяла бы с ней общее дело. Но так или иначе, — сказала она, пожимая плечами, — все дело в специях. Вам что-нибудь еще?

— Нет, достаточно, спасибо. — Когда Эвелин снова ушла и шум в зале стих, Мэтью пристально посмотрел в глаза Грейтхаусу, продолжавшему напротив него свою трапезу. — Вы ведь пошутили, что берете Зеда на работу.

— Я вовсе не шучу. И поскольку у меня есть полномочия от Кэтрин принимать решения в ее отсутствие, я намерен немедленно приступить к осуществлению этого замысла.

— К осуществлению замысла? Что это значит?

У Грейтхауса оставался недоеденным последний кусочек колбаски, который он, очевидно, оставил, чтобы посмаковать, когда расправится с кукурузными лепешками.

— Во-первых, бюро должно выкупить его у Маккаггерса.

— Выкупить?!

— Да-да, выкупить. Господи, Мэтью! Ты что, не высыпаешься? С первого раза теперь не понимаешь? — На лице Грейтхауса мелькнула озорная улыбка. — А, вон оно что! С внучкой Григсби небось гуляешь под луной?

— Да что вы!

— Ты говоришь одно, а твой румянец — другое.

— Мы с Берри друзья, — сказал Мэтью и поймал себя на том, что говорит очень напряженным и осторожным голосом. — Не более того.

Грейтхаус хмыкнул.

— По-моему, если два человека вместе спасаются бегством по винограднику, то они или никогда уже не захотят увидеть друг друга еще хоть раз, или станут больше чем друзьями. Но я рад, что ты о ней заговорил.

— Я? Я о ней не заговаривал!

Для пущей убедительности он с хрустом вонзил зубы в крендель.

— В моем плане есть место и для нее, — сказал Грейтхаус. — Я хочу купить Зеда у Маккаггерса и собираюсь ходатайствовать перед лордом Корнбери, чтобы он оформил Зеду вольную.

— Воль… — Мэтью замолчал, голова у него сегодня точно работала туговато. — И видимо, Маккаггерс охотно продаст вам раба, который так нужен ему и делает такую важную работу?

— Я еще не разговаривал об этом с Маккаггерсом. Пойми меня. — Он дожевал последний кусочек колбаски и снова потянулся за чаем. Но чая ему не хватило, и он умыкнул у Мэтью сидр и выпил половину. — Вот это дело с игрой в лото, за которое ты взялся. Пойти в разбойничий притон и прикинуться пижоном-игроком. Ну, роль пижона тебе удалась, но, Мэтью, ведь ты подвергал себя там большой опасности, и не делай вид, что это не так. Если бы я знал, что ты в такое ввяжешься, то пошел бы с тобой.

— Вам же некогда было, — ответил Мэтью, имея в виду историю с доктором Гробсоном, из-за которой Грейтхаусу пришлось отправиться на другой берег реки, в Нью-Джерси. — И если я правильно понимаю круг моих служебных прав и обязанностей, я могу сам, без вашего одобрения, браться за дело или отказаться от него.

— Совершенно верно. Потому-то тебе и нужен человек, который будет прикрывать твою спину. Я заплатил Маккаггерсу за то,