Рекс Бич - Хищники Аляски Страница 11

Улица вновь ожила. Со всех сторон сбежались люди, и жуткий предмет, лежавший в грязи, был скрыт взволнованной толпой золотоискателей.

Гленистэр поднял девушку; ее голова запрокинулась, и, не схвати он ее за руки, она упала бы вновь. Глаза ее остекленели от ужаса.

— Не бойтесь, — успокаивающе улыбнулся он ей.

Однако у него самого дрожали губы и пот каплями выступил на лбу. Он знал, что они были близки к смерти.

В толпе произошли волнение и давка, и Дэкстри кинулся к ним.

— Вы ранены? Чтоб их всех! Когда я увидел, что они начали стрелять, я стал орать вам как сумасшедший. Я думал, что вы пропали. Впрочем, не могу не сознаться, что убийство это было на редкость интересным зрелищем — дело сделано было чисто и аккуратно. А то обыкновенно в этих уличных побоищах гостинцы достаются ни в чем неповинным прохожим.

— Смотри, — сказал Гленистэр.

В стене, у которой они только что стояли, сидели три пули на уровне груди.

— Это его две первые пули, — заметил Дэкстри, кивая головою в сторону человека, лежавшего на середине улицы. — Должно быть, револьвер был новый и тугой, и его толкнуло вправо. Смотрите.

При всей ее неопытности девушке было ясно, что если бы ее не заставили нагнуться, то пули попали бы в нее.

— Уйдемте скорее, — задыхаясь, сказала она, и они увели ее в ближайшую лавку, где она села на стул, не переставая содрогаться.

Дэкстри принес ей стакан виски.

— Вот вам, мисс. Довольно сильное переживание для чичако. Боюсь, что эта страна всем перестала нравиться.

Он долго говорил с ней о совершенно посторонних вещах обычным своим шутливым тоном, пока она не успокоилась.

Гленистэр сговорился с лавочником, у которого они сидели, и предложил ей провести ночь с его женою, но она отказалась.

— Я не могу сейчас спать. Не оставляйте меня, прошу вас. Я боюсь. Я сойду с ума без вас, я слишком много перенесла за последнюю неделю, и если засну, то во сне опять увижу лица этих людей.

Дэкстри шептался с компаньоном, потом купил что-то и положил к ногам Элен.

— Вот вам пара резиновых сапог на подростка. Наденьте их и идите с нами. Мы заставим вас забыть все перенесенные неприятности, и когда вы вернетесь, то будете спать так, что сон праведника покажется вам, в сравнении с вашим сном, беспокойнейшим времяпровождением.

— Ну, идем.

Солнце поднималось из-за Берингова моря, когда они направились в горы; ноги их уходили до щиколоток в мягкий, свежий мох, воздух был чист и ясен, и мириады разнообразнейших испарений поднимались из земли. В низинах возились кулики и другие болотные птицы, а с туманных тундровых озер доносились крики диких гусей.

Магическая сырая свежесть оживила их после долгого и томительного сидения на пароходе и вытравила из их памяти недавнюю трагедию. Девушка пришла в себя.

— Куда мы идем? — сказала она, остановившись, чтобы передохнуть после часа ходьбы.

— На «Мидас», конечно, — ответили они, и один из них, впиваясь жадными глазами в ее прекрасные светлые глаза и грациозную фигурку, мысленно сказал себе, что он с радостью бы отдал свою долю в прииске «Мидас» за то, чтобы взять обратно содеянное им в безумную ночь на «Санта Марии».

Глава V. В КОТОРОЙ ПОЯВЛЯЕТСЯ МУЖЧИНА.

В жизни любой страны, в которой колеблется еще один человек, бывают кризисы, когда судьба ее становится в зависимость от какого-нибудь с виду незначительного факта.

Такой момент настал для далекого Северо-запада в день одиннадцатого июля, хотя для всех, кто так или иначе был причастен к строительству молодой страны, этот день был не более, как днем прибытия в Аляску нового «закона».

Весь Ном собрался на берегу встречать судью Стилмэна и его свиту. Пароход «Сенатор» был тем счастливым судном, которому сочли возможным вверить драгоценную жизнь членов первого в стране суда; пароход «Сенатор» должен был водворить в дотоле дикой стране правосудие.

Интерес, возбуждаемый приездом «его чести», усугублялся тем, что на берегу его встретила очаровательная девушка, которая кинулась к нему с явной радостью на лице.

— Это его племянница, — сказал кто-то. — Она приехала на первом пароходе. Фамилия ее Честер. Не дурна, а?

Другой приезжий привлек еще больше внимания, нежели сам представитель закона. То был огромного роста изысканно одетый мужчина, с проницательными, близко посаженными глазами и с тем неуловимым изяществом движений и осанки, которые свидетельствуют об уверенности в себе, здоровье и привычке к путешествиям. В отличие от прочих он не стал терять времени на берегу и разглядывать окружающую обстановку, но, сдвинув брови, проложил себе путь сквозь толпу и направился в центр города. Его сопровождал компаньон Струве, Дэнхам, пожилой, церемонный мужчина. Они прошли прямо в контору «Дэнхам и Струве», где их встретил седовласый младший компаньон.

— Очень рад познакомиться с вами, мистер Мак Намара, — сказал Струве. — Ваше имя хорошо известно у меня на родине. Моя семья живет в Дакоте и имеет какое-то отношение к политике, так что я всегда восхищался вами и рад вашему приезду в Аляску. Это великая страна, и нам нужны великие люди.

— Были у вас какие-нибудь неприятности? — спросил Дэнхам, когда они втроем вошли в жилое помещение.

— Неприятности… — сконфуженно повторил Струве. — Как бы вам сказать? Мисс Честер доставила мне ваши инструкции в точности, и я немедленно занялся ими. Скажите мне, как это вы послали девушку с таким поручением.

— Некого было послать, — ответил Мак Намара. — Дэнхам намеревался ехать на первом пароходе, но мы задержались в Вашингтоне, и судье пришлось ждать меня в Сиэтле. Мы боялись доверить бумаги постороннему человеку; он мог прочесть их из любопытства. А тогда…

Он многозначительно махнул рукой.

Струве кивнул головой.

— Понимаю. А она знает содержание документов?

— Конечно, нет. Женщин дела не касаются. Надеюсь, вы ей ничего не говорили.

— Не имел даже возможности сказать. Она почему-то чувствует ко мне антипатию. Я не видал ее со дня ее приезда.

— Судья говорил ей, что документы каким-то образом подготовили его приезд, — сказал Дэнхам, — и что если бумаги не будут переданы вовремя, то могут выйти большие неприятности, вроде тяжб, бунтов, убийств и тому подобного. Он наговорил столько общих мест, что девушка была напугана до смерти и поверила, что от нее зависит безопасность ее дядюшки и всей страны.

— Что же, — продолжал Струве, — ничего нет легче, чем вновь занять участки, а потом выкупить эти участки у них же, в особенности, если они знают, что у них нет на таковые никаких прав. Но что вы будете делать, когда настоящие владельцы начнут стрелять в вас?