Дороти Лаудэн - Дикий Запад Страница 12

Микаэла помедлила минуту, неуверенно осмотрелась вокруг. Потом сказала:

— Иду, — и решительно подошла к двери этого заведения с сомнительной славой.

Внутри салуна царил полумрак. Скрипач пиликал на своем инструменте, а за столами сидели мужчины того сорта, с которыми порядочная женщина предпочтет не встречаться на пустынной дороге.

В коридоре, который вел из гостиной, девушка поджидала Микаэлу.

Но когда докторша хотела миновать помещение со стойкой, хозяин задержал ее.

— Я должен просить вас уйти, мисс, — сказал он с угрозой в голосе. — Дамам сюда вход воспрещен.

Микаэла оглядела с ног до головы мужчину с длинными неухоженными волосами, в рубашке с расстегнутым воротом, которая когда-то, наверное, была белой.

— Тогда нам обоим повезло, — ответила она как можно спокойнее. — Я ведь пришла сюда не как дама, а как врач. — И с этими словами она прошла дальше, не ожидая ответа. Она слышала, как мужчины в гостиной за ее спиной засмеялись, но почему, ей было в тот момент неясно.

Девушка, ожидавшая Микаэлу, быстро отвела ее в свою комнату. Темная коморка была обставлена более чем скромно и выглядела довольно грязной, особенно на взгляд врача. Микаэла не сразу решилась сесть рядом с девушкой на запятнанное покрывало. Возможно, от дамы в ней было все-таки больше, чем она хотела в том признаться.

— Спасибо, что вы пришли. — Девушка робко попыталась начать беседу, теребя жалкие кружева своего платья.

— Но это мой долг врача, — ответила Микаэла. — Как тебя зовут и что у тебя случилось?

— Меня зовут Майра, и… ну, вот… Знаете ли, дело в том… — И девушка снова умолкла.

— Я думаю, Майра, лучше всего будет, если я тебя осмотрю, — помогла Микаэла девушке.

Майра кивнула, и доктор Куин встала, чтобы помыть руки водой из кувшина, стоявшего возле постели. Она очень надеялась, что вода там посвежее, чем постельное белье.

Мужчины в гостиной, казалось, с нетерпением ожидали возвращения доктора Куин. Когда Микаэла наконец появилась, они внимательно посмотрели на нее, и во взгляде их сквозила смесь любопытства и пренебрежения.

Микаэла подошла к стойке, за которой скучал Хэнк. Она набрала воздуху, потом заговорила с ним:

— Майра не сможет работать месяц. Я это ей строжайшим образом запретила.

Глаза Хэнка сузились в две щелки.

— Что это вы говорите? — начал он медленно. — Насколько мне известно, Майра работает на меня, а не на вас. Если кто и может ей что-то запретить, так это я.

— Может быть, леди сама заменила бы Майру на это время? — предложил один из гостей издевательским тоном.

Микаэла сделала вид, что не слышала дерзости.

— Между прочим, это моя обязанность как врача — предостеречь вас всех, что посещение Майры в течение месяца строжайшим образом запрещается, — продолжала она.

Громкий смех раздался ей в ответ.

— До сих пор мы как-то обходились без ваших добрых советов, — проговорил Хэнк сквозь зубы, — и мы намерены и в будущем не слушать их. Убирайтесь-ка вы к черту!

Микаэла поняла, что давать советы в этом месте — все равно что бросать их на ветер. Она взяла сумку и собралась уйти из салуна.

Возле самой двери молодой человек преградил ей дорогу. Он ухмылялся.

— Мне очень жаль, мисс, но я как раз сегодня собирался посетить Майру. Вам не остается ничего другого, как…

— Пропустите меня немедленно! — Микаэла невольно отступила перед мужчиной, который угрожающе надвигался на нее.

Мужчина шагнул к ней. Он поднял руку, намереваясь нахально ухватить Микаэлу за подбородок.

В этот момент две железные руки схватили сзади наглеца за плечи и бросили его на землю. Микаэла узнала Салли, непонятно откуда взявшегося, а он уже выбросил на улицу, головой вперед, нападавшего.

Спустя какие-то доли секунды остальные гости салуна набросились на Салли, и Микаэла с удивлением и некоторым ужасом увидела, что ему удается справиться с нападавшими. Казалось, что драка уже кончилась его победой, как вдруг в дверях опять появился человек, угрожавший Микаэле.

Он вытащил кольт, нарочито медленно снял его с предохранителя и прицелился в Салли.

— Подойди же сюда, — прошипел он сквозь зубы, — теперь ты можешь показать, чему научили тебя краснокожие.

Несколько мгновений было слышно только тиканье часов, висевших над стойкой Хэнка.

Потом воздух прорезал шипящий звук, который Микаэле однажды уже довелось услышать. В ту же секунду человек в дверях вскрикнул. Кольт выпал у него из рук, и сам он, склонившись вперед, упал на колени. Левой рукой он схватился за правое плечо.

— Идемте! — Салли взял Микаэлу за руку и потянул женщину за собой на улицу. — Уходите же! — крикнул ей Салли через плечо, когда она замешкалась из-за сумки и куртки, висевшей у нее на руке. Микаэла бросилась бежать изо всех сил. Он отстал от нее на несколько шагов, чтобы задержать возможных преследователей.

Точно в счастливом сне Микаэла увидела, что недалеко от салуна уже стоит Мэтью с повозкой. И Колин с Брайеном тоже были возле лошадей и ожидали мать.

— Садитесь! — крикнула она им и сама взобралась на козлы так быстро, как только ей позволяли длинные юбки.

В этот момент и Салли, все еще оглядываясь назад, подошел к повозке.

— Не знаю, как и благодарить вас— Микаэла протянула левую руку, легко коснувшись плеча своего спасителя, а Салли все еще не отрывал глаз от двери салуна.

Он повернул голову и без слов приветственно махнул рукой. В этот момент Мэтью хлестнул лошадей, и пальцы обоих соприкоснулись на какую-то долю секунды.

Весь день тяжелое впечатление от происшествия в салуне преследовало Микаэлу. Она представила, что отвратительные сцены физического насилия, которые так подавляюще подействовали на нее, девушки в салуне, подобно Майре, должны были терпеть каждый день. В сравнении с этим мелкие столкновения с детьми показались Микаэле пустяком. Проступок Брайена с конфетами и его упрямство виделись ей теперь не в таких мрачных красках. Упрямство мальчика свидетельствовало о твердом характере, и это не так плохо, но, если она хочет называться матерью, ей просто необходимо найти взаимопонимание с Брайеном.

Когда на следующее утро с первым криком петуха Микаэла открыла глаза, проспав ночь тяжелым свинцовым сном, ее встревожило какое-то неясное чувство. Она сама не могла бы сказать, почему оно появилось, но что-то не давало ей покоя. Она встала и подошла к той части домика, где за занавеской стояла кровать Колин и Брайена. Мэтью предпочел устроить свое ложе в сарае.

Она отодвинула в сторону занавеску. В правой половине двуспальной кровати спала Колин, ее белокурые волосы разметались по подушке. Но левая половина кровати, половина Брайена, была пуста.