Виталий Гладкий - Повелители волков Страница 13

Мегабаз порицал как монархию, так и республику; он выступал за олигархию.

— Сейчас нас уже семеро, — говорил он. — Давайте выберем из ведущих придворных сановников и военачальников небольшую группу деятелей, отличающихся талантами и добродетелями, сформируем компетентный орган, наделенный верховной властью. Такой план избежит недостатков обеих систем. Если кто-либо из представителей властного органа склонится к злоупотреблению властью, другие, число которых будет достаточно велико, поправят его.

Когда Мегабаз закончил речь, свое мнение выразил Дарий. Он сказал:

— Доводы ваши, друзья мои, вполне убедительны. Но вы не совсем объективно оценили обсуждавшиеся системы, поскольку сравнивали хорошее управление одной формы власти с плохим управлением другой. Каждый человек уязвим для злоупотреблений, но все-таки единоличное управление все-таки лучше других. Контроль, осуществляемый единым разумом и волей, отличается большей концентрацией и эффективностью, чем все возможные комбинации в других системах управления. В этом случае выработка планов останется более скрытной и продуманной, а их исполнение — более быстрым и творческим. Там, где власть рассредоточена по многим рукам, всякое энергичное осуществление планов парализуется разладом, враждой и распрями жадных и завистливых соперников. Это соперничество, как правило, ведет к преобладанию кого-то более энергичного и удачливого, чем остальные. Таким образом, и аристократия и демократия ведут в конечном итоге к деспотизму. И наконец, главное: персы привыкли к власти царей, и попытка внедрения новой системы правления может обернуться весьма опасными последствиями, чреватыми ломкой устоявшихся привычек и обычаев людей.

Дискуссия продолжалась долго. В конце концов оказалось, что четверо участников совета из семерых согласились с доводами Дария в поддержку монархии. Таким образом, в решении вопроса возобладало мнение большинства.

Недовольный Отан заявил, что не будет чинить никаких препятствий любым мерам по реализации принятого решения, но себя он не станет считать подданным царской власти, которую установят. Он заявил в резкой форме:

— Я не желаю ни управлять другими, ни подчиняться управлению кого-либо. Если хотите, создавайте империю, назначайте ее правителя любым способом, который сочтете нужным, но он не должен считать меня своим подданным. Лично я, моя семья и мои вассалы должны быть абсолютно свободными от его контроля.

Заговорщики приняли предложение Отана, и он удалился.

Оставшиеся шесть участников совещания продолжили обсуждать меры по восстановлению монархии. Сначала они договорились, что следующим царем будет один из них и на кого бы ни пал выбор, остальные пятеро признают его власть. Но они должны потом пользоваться особыми привилегиями и почетом при дворе, во все времена иметь свободный доступ к царю, а жен царь должен выбирать среди их дочерей. После того как были оговорены эти и некоторые другие вопросы, решение о том, кто из шестерых станет царем, отложили на ближайшее будущее.

План, который они спустя сутки приняли вместе с сопутствующими его выполнению обстоятельствами, представлял собой самое необычное явление из всех странных соглашений древности. Но самое интересное — его подсказал Дарий. Участники совещания договорились, что утром они встретятся верхом на конях в определенном месте за стенами города и что царем станет тот, чей конь заржет первым. Этот смехотворный ритуал должен был состояться на рассвете.

Договорившись, все разъехались по домам. Дарий приказал своему конюху Обасу приготовить ему коня до восхода солнца. Никто не знал, что именно Обас был главным советчиком будущего царя по многим вопросам. Это был очень толковый и хитрый малый. Узнав о затруднениях при выборе царя, Обас, коварно ухмыляясь, сказал: «Вам, мой господин, не следует беспокоиться на сей счет. Вы давно мой царь, а теперь станете и царем всей Персии. Я без особого труда устрою так, что выбор падет именно на вас. Ручаюсь головой». И рассказал о своем замысле.

Способ, придуманный Обасом, заключался в том, что накануне вечером он привел на место предстоящей встречи заговорщиков коня Дария, чтобы тот порезвился в компании с молоденькой кобылицей, приглянувшейся жеребцу. В этот вечер между животными возникла сильная симпатия друг к другу, и место выгула прочно запечатлелось в их памяти. Обас рассчитывал, что когда конь придет сюда утром, то обязательно вспомнит о недавнем свидании с подругой, и заржет, призывая ее. Так и случилось. Как только всадники прискакали на обусловленное место встречи, жеребец Дария заржал первым, и его хозяин был единодушно признан царем…

Дарий решительно встал и отшвырнул опустевшую чашу. Она ударилась о мраморный столик, и в опочивальне раздался малиновый звон. Оракул! Он должен испросить свою судьбу у мидийского оракула! И как раз у того, кто предсказал судьбу Камбизу. Да, именно так!

— Эй, кто там! — громко крикнул царь. — Ко мне!

Распахнулись двери, и в комнату вбежал десяток «бессмертных», а с ними и начальник дворцовой стражи хазарапатиш Артагерс.

— Слушаюсь и повинуюсь повелитель! — Он не пал ниц, как предписывал дворцовый этикет, а всего лишь низко поклонился; это была привилегия тысяцкого.

Что касается его подчиненных, то они вообще голов не склонили, а сразу же стали на страже у окон и двери с оружием наизготовку. Им было не до поклонов. Зов повелителя среди ночи не предвещал ничего хорошего.

— Артагерс! Прикажи от моего имени готовиться к поездке в Мидию. Поедем налегке, со сменными лошадьми. Возьмешь под свое командование тысячу «бессмертных» на самых быстрых конях. Поторопись! Выезжаем без длинных сборов. Из запасов только еда, питье и все, что необходимо для жертвоприношения оракулу. Иди!

— Будет исполнено, повелитель!

Артагерс убежал, ушли и телохранители, и Дарий остался наедине со своими мыслями. В этот момент ему показалось, что на него снизошло удивительное просветление, которого раньше он никогда не испытывал…

Убеленный сединами старик, погруженный в думы, сидит возле естественного водоема, напоминающего большую чашу. Родниковая вода, наполняющая водоем, вытекает прямо из-под горы. Горный воздух почти всегда стылый, но вода довольно теплая; даже в зимние холода она не теряет своих «плавающих друзей» — мелких и крупных рыб. Они считаются священными и их никто не ловит. С одной стороны водоема вырублены в скальном грунте ступеньки, которые позволяют подойти ближе, выпить горсть родниковой воды, совершить омовение и на мгновение замереть возле благословенного места, очищающего душу и мысли.