Сергей Шведов - Поверженный Рим Страница 14

– Поздно для обычного человека, но не для избранника богов, – холодно бросил Андрогаст. – Я верю в тебя, Магнум Максим, даже больше, чем ты веришь в себя. Принеси богам кровавую жертву, император, и тогда они поверят в тебя.

– Прямо здесь, в Паризии? – удивился дукс. – На глазах у Грациана?

– А кто такой Грациан, чтобы оскорблять римских кумиров? Он просто хвастливый мальчишка, попавший под влияние никейских ворон. Все в твоих руках, божественный Максим, теперь ты будешь решать, кому жить, а кому умереть.

– И кто же должен умереть в первую очередь? – прищурился на комита дукс.

– Легионеры у Лодочных ворот, – усмехнулся Андрогаст. – У нас под рукой сотня испытанных бойцов, и мы сомнем их в один миг.

Похоже, дукс Максим вообразил, что комит Андрогаст приглашает его к бегству. Во всяком случае, раздумывал он недолго. В патрикии проснулся римский легионер, не раз смотревший в лицо смерти на поле битвы. Роль барана, влекомого на жертвенный алтарь Грацианом и Наннием, Максима не прельщала, и он наконец произнес заветное «да», которого Андрогаст так долго от него добивался.

К Лодочным воротам клибонарии отправились в полной темноте, не зажигая факелов, обмотав сапоги тряпками, дабы ненужным шумом не потревожить городских обывателей. Водный рукав разрезал город едва ли не на две равные части. Пристани располагались как на правом, так и на левом его берегу. Через рукав был переброшен небольшой каменный мост. По этому мосту комит Андрогаст повел своих клибонариев к левой приворотной башне. Правую башню предстояло захватить Магнуму Максиму. Отверстие в городской стене было проделано с расчетом на одну галеру средних размеров. Тяжелая кованая решетка перекрывала на ночь вход в город. Именно эту решетку Андрогаст собирался поднять с помощью поворотных колес, расположенных в башнях. Столь важное дело нельзя было передоверить никому. Один неверный удар меча мог стоить комиту не только высокого положения, но и жизни. Именно поэтому Андрогаст первым шагнул в приоткрытую дверь. На первом ярусе башни было расположено караульное помещение, где находилось десять человек. Еще трое дежурили у поворотного колеса. Двое легионеров находились на самом верху, обозревая окрестности. Этих двоих следовало убить в первую очередь, дабы подать сигнал княжичу Верену, который под покровом ночи должен был приблизиться к Паризию по реке Сене.

В караульне не спали. Во всяком случае, Андрогаст слышал голоса, доносившиеся оттуда. Похоже, легионеры спорили о чем-то для них более важном, чем собственные жизни и город Паризий, вверенный магистром Наннием их заботе. Деревянная лестница предательски заскрипела под ногами комита, и он вынужден был остановиться и сделать знак следовавшему за ним десятнику Муцию. К счастью, легионеры не обратили внимания на шум. Ни те, что находились в караульном помещении, ни те, что сторожили поворотное колесо. Последним эта промашка стоило жизни. Три почти неразличимых тени метнулись к ним из темноты, и легионеры умерли раньше, чем осознали, откуда пришла к ним смерть. Комит, обрадованный успехом, первым достиг смотровой площадки. Дозорные услышали шум за спиной и обернулись, словно по команде. Вскрикнуть им не дали. Два ножа почти одновременно просвистели в воздухе, и оба легионера рухнули мертвыми на деревянный помост. Андрогаст с трудом отыскал в стене нишу, где хранился хворост, предназначавшийся для сигнального костра. Снизу до комита доносились крики и звон мечей. Следовало поторапливаться. Паризий был переполнен легионерами и гвардейцами императора, и, возможно, они уже спешили на помощь своим товарищам. Руки вдруг задрожали от волнения, но комиту все-таки удалось разжечь огонь.

– Поднимайте решетку! – крикнул он своим подручным.

Плеск весел Андрогаст услышал даже раньше, чем скрип поворотного колеса. На соседней башне тоже вспыхнул огонь. Похоже, люди дукса оказались не менее расторопны, чем легионеры комита. Андрогаст свесился вниз и попытался определить количество ладей, заполнивших в эту тревожную ночь довольно узкий рукав. Ладей было много, но пересчитать их в темноте не представлялось возможным. Комит ринулся вниз, крикнув на бегу своим подручным:

– Стерегите колесо, не пускайте никого в башню.

Впрочем, город еще, кажется, спал. Зато пристани по обеим сторонам рукава заполнялись расторопными варварами. Ладьи причаливали к берегу одна за другой и скоро покрыли собой почти все водное пространство.

– Княжич Верен? – окликнул Андрогаст облаченного в колонтарь человека, стоявшего чуть в стороне от других с горящим факелом в руке.

– Император в городе? – в свою очередь спросил у комита русколан.

– Он здесь, – подтвердил Андрогаст.

– В таком случае – вперед! – крикнул Верен и взмахнул факелом.

Толпа варваров с ревом ринулась через каменный мост на ближайшую к пристани казарму. Это серое каменное здание, доверху набитое спящими легионерами, запылало даже раньше, чем комит Андрогаст и присоединившийся к нему Магнум Максим успели до него добежать. Счастье еще, что стояло оно чуть на отшибе, иначе огонь наверняка охватил бы и соседние дома.

– А я думал, что камень не горит, – обернулся к своим союзникам Верен.

– Горят перекрытия и крыша, – крикнул Андрогаст. – Скажи своим людям, чтобы были осторожнее с огнем.

Княжич Верен не зря в свое время посетил Паризий. Его варвары очень хорошо ориентировались на узких улочках города, практически безошибочно определяя места скопления римских войск. Город наконец проснулся. От воплей, топота ног и звона железа у Андрогаста заложило уши. И без того круглые глаза Максима стали еще круглее. Похоже, дукс никак не мог взять в толк, что за люди вдруг пришли к нему на помощь в тот момент, когда он уже почти потерял надежду на спасение. И только княжич Верен сохранял спокойствие в этом сотворенном его руками аду. Он стоял перед зданием казармы, опустив руки на рукоять тяжелого меча, и наблюдал, как его люди с упоением истребляют легионеров, пытающихся спастись от огня. Андрогаст с большим трудом сумел до него докричаться:

– Мне нужна курия, княжич.

Верен обнажил меч и вскинул его над головой. Этот жест не остался незамеченным. Сотни варваров ринулись вслед за своим вождем. Верен, несмотря на заметную хромоту, бежал очень быстро. Во всяком случае, Андрогаст с Максимом с трудом за ним поспевали. Паризий был охвачен паникой, но все-таки в нем оставалось еще очень много людей, способных носить оружие. На головы варваров из окон домов летели стрелы, дротики и даже глиняные горшки. Один такой сосуд разбился на мелкие осколки прямо у ног Максима, обдав обескураженного дукса нечистотами. Будущий император не успел даже вытереть грязь с лица, как навстречу атакующим варварам вывалилась целая толпа полуодетых легионеров, успевших, однако, вооружиться мечами и секирами. Андрогаст с большим трудом отбил направленную в его голову секиру и быстро отступил за спины варваров. Дукс Максим последовал его примеру. Мятежу еще предстояло разгореться на землях Галлии, и было бы сущей нелепостью, если бы его вожаки пали сейчас бездыханными на залитую кровью мостовую Паризия. Однако подобные опасения, видимо, не особенно заботили княжича Верена, и он безостановочно работал мечом в первых рядах своих дружинников.