Владимир Андриенко - Галерные рабы его величества султана Страница 14

— Верно говорит, полковник, верно! — поддержал Брюховецкого полковник Екимович. — Великий государь Всея Руси нам заступа от поганых и ляхов!

— И я скажу так! — произнес толстый полковник Золотаренко, старый соратник Богдана Хмельницкого. — Надобно нам новый договор составить с царем и против поляков и татар с турками выступить.

Старшина зашумела. Единодушия здесь не было. Многие не желали идти под московского царя и терять прошлые привилегии. Но Брюховецкий хорошо знал этих господ. Мало кто решиться из них сейчас выступить открыто против царя. Бояться! Дрожат за свои прибытки и за то что царь может их всего лишить.

Нет здесь решительных полковников Крисы, Урбача, Глуха. Те могли заявить о себе громко. А эти нет. Поговорят и согласятся. А за ними согласиться и гетман. И это даже хорошо, что его сейчас нет на совете. Пусть себе развлекается. И генеральный хорунжий за ним увязался.

Генеральный восковой судья Воска Запорожского Самоил Зарудный внимательно осмотрел присутствующих и произнес:

— Так что порешим, панове полковники и старшина? Поляки Чарнецкого уже готовы выступить против нас. С ним ханские отряды Мехмед Гирея. Вся Украина правобережная впусте лежит! Что только поганые с нашим народом не делают.

— Чарнецкий воевода добрый, — произнес кто-то. — С ним ухо стоит востро держать!

— Бить его надобно упреждающим ударом! — заявил полковник Яким Сомко. — Так как наш батько Богдан делал!

— Стало быть, будем собирать новую Раду? — снова задал вопрос Самоил Зарудный.

— Надобно пана гетмана про то спросить! Отчего нет его сейчас здесь? — подал голос полковник Подбайло.

— Пан гетман зело молод. И его решение будет нашим решением, пан полковник, — обратился к Подбайло Брюховецкий.

— Однако, власти гетмана его никто не лишал? Так? — Подбайло посмотрел на Брюховецкого с вызовом. — И пан гетман должен принимать решения. Он глава Войска Запорожского!

— Но и Рада Генеральная решения принимает! И коли гетман молод, советы ему дает! — заявил полковник Сомко. — Хватит с нас одного Выговского! Он был слишком мудрым и все решал сам. А к чему то привело? Вспомните, Панове!

Трапезунд: имение Ферхада и другие места

Феодор спокойно спал пока его не разбудил грубый толчок в бок. Он открыл глаза и увидел Василия Ржева.

— Вася?

— Тихо. Я один. Наши отправились вимение Ферхада-эфенди грабить. Меня не взяли. Велели с тобой оставаться.

— Черт! Пошли грабить? Когда?

— Час назад. Я пока устроил Адике в безопасном месте и к тебе. И Минка Иванов с ними пошел. Говорит хоть и сдохну, но пограблю напоследок.

— Дурак! Недавно только молился о погубленных им душах.

— И я ему так говорил. Но он мне сказал, что идет на поганых агарян. А за язычников бог много не спросит. Вразумить его не было никакой возможности.

— Сколько же я спал, Вася? Стыдно, что на часах уснул. Совсем разморило меня.

— Не стыдись, Федор. К нам присоединились какие-то разбойного вида мусульмане. Местные бродяги. Почувствовали запах добычи и крови. Все вместе и пошли.

— Я говорил с местными пастухами, Василий. Спускался в долину.

— И что?

— Они говорили о том что охраны там хватает.

— И что с того? Реджеп поначалу запалил все маслобойни Ферхада. Они отправили на огни пожаров конницу. А наши отправились тем временем имение грабить.

— Не стоит нам увязать с ними в грабежах, Вася. Стоит бежать отсюда подалее. Сам понимаешь, что наших рано или поздно схватят и на колья посадят.

— Реджеп убедил их, что скоро восстания начнутся по всему санджаку. Слишком много недовольных.

— А ты не забыл, что идет сбор войск? Султан объявил его и сейчас плохое время для восстания. Бейлер-бей пришлет сюда отряды спахиев и бешлиев и они раздавят эти толпы. Но для нас с тобой то благо, Вася. Мы сможем под шумок сбежать.

— С нами Адике, Федор.

— Что? На кой она тебе? Только мешать станет.

— Она многое знает и сможет нам помочь, — возразил Ржев, но Мятелев понял, что здесь дело не в помощи.

— Слушай, дворянин, сейчас не время крутить любовь с девками. Мы беглые рабы и за нами скоро станут охотиться. О шкуре самое время подумать.

— А кто тебе сказал, что я ней любовь кручу, Федор? Ты не забыл, что это она нас из подвала вытащила?

— Вытащила и спасибо ей за то. А сейчас нам пора идти. Или ты забыл, кто ты есть? Ты посланник царя московского и тебе стоит подумать о том, что ты для государя сделать можешь. Нам нужно добраться до Стамбула!

В этот момент соседние кусты зашелестели и оба мужчины увидели Адике. Она все слышала.

— Простите меня, что невольно послушала ваш разговор.

— Адике? Почему ты оставила то место, где я спрятал тебя? — Ржев был недоволен её поступком.

— Я пошла за тобой….. Я боялась, что ты бросишь меня. Прости.

Девушка захлопала своими большими ресницами и на них засверкали жемчужинки слезинок. Ржев привлек её к себе и произнес:

— Я не собирался тебя бросать Адике.

— Я смогу вам обоим пригодиться. Я знаю многое здесь. Пусть твой друг позволит мне пойти с вами. Но нам сейчас стоит пойти к дому Ферхда. Нам нужны одежда и деньги для побега. Иначе нам далеко не уйти.

— Она права, — Ржев посмотрел на Федора. — Нам бы стоило вырядиться в спахиев.

— А почему не в дервишей* (*дервиш — странствующий нищий монах)? — спросил Федор.

— Для дервишей мы мало знаем, Федор. Ты что знаком с Кораном или молитвами магометан? За воинов мы вполне сойдем, но не за дервишей. Так что Адике права….

Али Чернобородый поначалу ликовал. Маслобойни Ферхада горели освещая ночное небо. Тоже самое произошло и с маслобойнями других спахиев. Он был совсем близок к цели.

Но вместо небольшого бунта начало разгораться большое восстание. Белер-бей был в бешенстве и срочно отправил три отряда спахиев на подавление мятежа.

Чернобородый сам приказал сжечь старую маслобойню своего господина, дабы не подумали, что он причастен к этому делу. А так выйдет, что и Дауд бей пострадал…

Дауд-бей выслушал от бейлер-бея много упреков.

— Ты привлек мятежных рабов в свое имение и вот посмотри, что вышло! — орал наместник области. — Горят имения спахиев! И это в то время когда наш падишах повелел готовить войска.

— Не думаю, почтенный бейлер-бей, что горстка рабов-гяуров, взятых мной на галере, могла понять такой мятеж.

— Но все началось в твоем имении Черная Скала! Так сообщил мне эфенди Ферхад.

— А он не сказал тебе, почтенный, что рабов я взял на галере всего 20? И они запалили большой мятеж?