Наталья Павлищева - Боги Египта Страница 15

Менес не стал таиться от приятеля, доверительно сообщив тому:

— Я встретил такую красотку!..

Крокодил медленно прикрыл глаза, словно принимая новость к сведенью, но это его мало удовлетворило. Пришлось добавить информации:

— А какая она любовница…

Рептилия развернулась и исчезла в прибрежных зарослях.

— Тебе не понять! — заорал ему вслед Менес и поспешил в мастерскую.

Возле входа его ждал Нармер, но смотрел юноша как-то странно. Это насторожило Менеса:

— Что, анх не тот? Или Гор остался недоволен?

— С анхом все в порядке. И Гора удалось убедить никого не наказывать. Менес, у тебя кто-то ночевал?

Скульптор невольно расплылся в улыбке:

— Да. Это была мечта. Нармер, я вас обязательно познакомлю. Она красотка, каких в Египте больше нет.

— Ты видел, когда она ушла?

— Нет. — Нармер насторожился, неужели Незер все-таки влипла в неприятности?

— Тогда прочти это, — юноша протянул учителю табличку с наспех нацарапанным текстом. — Похоже, мечта дорого тебе стоила.

Менес схватил табличку.

Текст на ней гласил:

«Менес, прости, я все верну, когда вернусь сама».

Написано неровно, явно в спешке, но рука уверенная, не ученическая. Мелькнула мысль, что девушка хорошо знает грамоту.

— Что она вернет?

Нармер пожал плечами:

— Не знаю, посмотри, что пропало.

Пропала часть золота из мешочка, который Менес предназначал для выкупа анха.

Скульптор никогда не ценил шетиты, с детства поняв, что всего можно лишиться в один миг, как и все приобрести. Его ужаснула не кража, а то, что Незер взяла тайно, и куда больше ее исчезновение. Менес готов был отдать все, скажи Незер хоть слово, зачем же брать тайно?! И где теперь ее искать?

Кажется, последнюю фразу он произнес вслух. Нармер поморщился:

— Зачем тебе какая-то воровка? Хорошо, что Гор не стал дознаваться, кто украл.

— Да, ты прав, ни к чему…

Но уверенности в голосе скульптора не было.

Как и толку в его работе, все валилось из рук, Менес был слишком рассеян, чтобы учить. На глаза попалась скульптурка, изображающая Незер в сладострастной позе, которую он лепил, когда девушка пришла в мастерскую. Наверняка Намер заметил.

Менеса охватила ярость, в следующее мгновение осколки глиняной Незер разлетелись в разные стороны от стены. Нармер поднял один, это была головка.

— Это она? Красивая…

Менес в сердцах пнул ногой ведро, по полу разлилась вода.

Немного погодя, выйдя из мастерской, Нармер спокойно пообещал угрюмо сидевшему на камне у входа учителю:

— Я приду завтра.

Менес только кивнул.

Он никак не мог прийти в себя после случившегося. Такой любовницы, как Незер, у него еще не бывало. Дело не в ее умении или фантазии, а в совершенстве во всем. Даже если она глупа, чего Менес не допускал, ведь нацарапанная записка была выполнена грамотно и даже изящно, это можно бы простить, но скульптору очень не хотелось думать, что девушка его просто использовала. Очаровала и обворовала. Он готов отдать все золото, что имел, стоило лишь попросить, но Незер предпочла украсть и сбежать.

Менеса захлестывала обида.

Он не подозревал, что это только начало неприятностей.

Шеду тоже проснулся рано, хотя заснул перед самым рассветом.

К изумлению слуг, приказал себя одеть в нарядное, но строгое схенти, долго выбирал украшения, наспех подкрепился и позвал к себе Гиста.

Сначала Шеду решил, что отправится к девчонке сам, но подумав, решил, что это слишком. В результате искать Незер пошел Гист. Пошел и пропал, помощника не было полдня, Шеду успел разозлиться, проголодаться, поесть, вспотеть, принять ванну, снова одеться и даже подвести глаза малахитовой пылью, еще раз поесть, а Гист все не возвращался.

Но и когда помощник наконец появился, Шеду ничего хорошего не услышал. Девчонка исчезла! Она не ночевала дома, ее нет нигде в Городе.

— Ее прячет в своей мастерской Менес! — пришел к выводу скупщик. — Если девчонка украла анх для него, то там ее и надо искать.

Следующий час Гист крутился подле мастерской Менеса, даже сделал вид, что хочет заказать что-то. Менес узнал помощника Шеду, а на вопрос о Незер ответил, что сам хотел бы знать, где она. Почему-то Гист ему поверил.

Зато не поверил Шеду, которого бесило положение, в которое он попал. Никогда еще никому не удавалось обмануть Шеду, всегда в выигрыше оставался он. А тут какая-то девчонка и скульптор надеются обвести вокруг пальца столь опытного и состоятельного человека? Менес, конечно, богат, но не настолько, к тому же он всего лишь скульптор, а Шеду чиновник!

Жара, злость и жадность сыграли с Шеду плохую шутку, чем больше он ждал и думал, тем яростней становился, его захлестывало желание отомстить за обман любой ценой. Шеду даже не задумался, чем ему самому грозит такое разоблачение, а когда на это попытался намекнуть Гист, и вовсе взревел:

— Я уничтожу этого скульптора!

Немного погодя массивный браслет из запасов тайника Шеду перекочевал на толстую руку чиновника, вершившего суд в Городе. Шеду брал взятки сам и прекрасно знал, кого и за сколько можно купить. Еще один браслет был припасен для второй взятки.

Чиновник Тети выслушал сбивчивое объяснение о краже с изумлением. Разве у Шеду мало слуг? Разве плохая охрана дома? Почему он так уверен, что украл скульптор Менес? Менес никогда таким не занимался, ему достаточно своего. К тому же он не делает украшений из золота и драгоценных камней, его стихия просто камни, он же скульптор.

Шеду понял, что осложнил себе жизнь, но отступать было поздно. А Тети, почувствовав, что случайно получил в руки возможность подчинить себе заносчивого Шеду, уже не отступал, пока не узнал главного. Скупщику пришлось признаться в своем втором ремесле. Конечно, он объяснял, что всего лишь в первый раз попытался купить золотое изделие у понравившейся девчонки, которую приметил себе в любовницы, потом — что Менес пришел сам, пытаясь это украшение выкупить, а потом оно пропало…

Чем больше Шеду поверял в свои тайны Тети, тем больше запутывался. Но, вызнав все, что хотел (остальное можно узнать позже), Тети обещал помочь и немедленно отправил к Менесу стражников с требованием прийти в дом чиновника!

Город странное место, это граница владений двух враждующих богов — Гора и Сета, а потому в нем есть храмы и того, и другого, но никто из жрецов не мог похвастать, что ему отдают предпочтение. Вернее, предпочтение отдавали Анубису, богу с головой шакала, рожденному Нефтидой от Осириса обманом и отвечающему за препровождение Ка умерших в загробный мир и на суд богов.