Идиллия Дедусенко - Тайна Нефертити (сборник) Страница 15

— Что случилось? — встретила ее вопросом царица. — Что тебя так огорчило?

— Не знаю, как сказать, моя царица. Но и молчать не могу. Слишком люблю тебя, чтобы скрывать правду.

Нефертити, предчувствуя недоброе, словно окаменела, потом тихо приказала:

— Говори.

— Абдель боялся тебе сказать, для чего понадобился ларец…

— А ты знаешь, зачем? Не молчи!

Тии упала к ногам Нефертити:

— Царь… одарил этими драгоценностями рыжеволосую девушку! Он долго прятал ее в загородном дворце, а теперь она здесь, рядом с ним!

Нефертити непонимающе смотрела на няньку.

— О, моя царица! Я не поверила бы, если бы не увидела своими глазами.

— Что… ты видела, где? — с трудом выговорила Нефертити.

— Вскоре после обеда я отправилась в Южный дворец вместе с Эйе. Сказала, что мне нужно кое о чем посоветоваться с Пенту, который почти неотлучно находится при царе. Я надеялась хотя бы у доктора выспросить, почему царь не вышел к обеду. И…и о чем фараон просил Эйе и Пенту поговорить с тобой.

— Фараон просил их поговорить со мной? — удивилась Нефертити.

— Да, мне как-то проговорился Эйе. Но сказал, что не надо тебя беспокоить понапрасну, что пока говорить рано… А я уж вижу, не поздно ли?

— Да о чем ты? — никак не могла понять ее царица.

— О девушке! Я же тебе говорю: сама видела, как царь одаривал ее драгоценностями из вашей шкатулки!

Голос Тии доходил до Нефертити будто издалека, но она заставляла себя слушать ее и подгоняла:

— Что же дальше?

— Фараон достал из ларца золотое ожерелье, которое ты берегла для церемонии у «окна явлений», — продолжала Тии, — и надел его на шею девушки со словами: «Вот моя царица!» Потом надел на ее пальцы несколько колец, а на запястья — твои браслеты. Затем встал и громко сказал: «Вот настоящая царица Египта!»

— И кто это видел, кто слышал? — медленно проговорила Нефертити.

— Кроме музыкантов, там были еще несколько вельмож и Пенту, — заплакала Тии. — Я не могла больше смотреть на это. Я ушла и не знаю, что было дальше.

— Я теперь и так много знаю, — ответила Нефертити. — Даже слишком много… Она красива, эта девушка?

— У нее не наша, у нее чужая красота, — дипломатично ответила нянька.

— Кто она?

— Не знаю точно, откуда она взялась. Ее зовут Кийа.

Нефертити повернулась к окну и так долго молчала, что Тии не выдержала:

— Я так за тебя боюсь!

Нефертити обернулась, ее окаменевшее лицо было твердым, непроницаемым, и голос тоже звучал твердо:

— Не бойся, ведь я — царица! А девушка, как луна, посветит и уйдет.

Нефертити ошиблась. Девушка продолжала жить в Южном дворце, и Эхнатон оставался с нею. Царица, фактически запертая в апартаментах Северного дворца, терпеливо ждала, когда муж образумится. Горечь и стыд за свое униженное положение не позволяли ей появляться перед царедворцами. В Северном дворце было тихо и пустынно. Вся жизнь, в том числе и деловая, переместилась в Южный дворец.

У царицы появилось много времени для размышлений, и она впервые подумала о том, был ли верен ей Эхнатон прежде. Опять всплыла мысль: кто этот мальчик, Тутанхатон? Почему фараон уже официально провозгласил своим вторым наследником? Ведь не только потому, что его предназначали в мужья принцессе Анхесенпаамон. Кто его мать?

И вдруг — словно удар, новая догадка. Кийа! Откуда взялась эта рыжеволосая чужеземка? Почему фараон позволил себе такую выходку, назвав при вельможах ее царицей Египта? Она родила ему сына! Как видно, царю и Кийе надоело скрывать эту тайну. Случилось то, чего Нефертити и ожидать не могла: Эхнатон разлюбил ее, он любит другую! Нефертити было очень горько сознавать это, но достоинство царицы не позволяло ей опуститься до скандала. Приближенные делали вид, что ничего не замечают, и она молчаливо соглашалась с этим.

Утренняя свежесть уже уступала место дневному зною, и Нефертити решила выйти в сад, но тут ей доложили, что прибыли посланники из Ливии, а фараон не велел беспокоить его до вечера. Ливийцы прибыли без предупреждения, аудиенция не была им назначена, но им необходимо срочно видеть царя или царицу.

Нефертити велела привести их в зал приемов, куда тотчас же направилась сама, но все же послала слугу за фараоном. Когда ливийцы с дарами вошли в зал приемов, Нефертити неторопливо прошла к трону и села, на голове ее высилась бело-красная корона. Однако диалог ее с гостями продолжался недолго, вскоре в зал вошел и фараон. Он недовольно посмотрел на царицу и молча сел в свое тронное кресло. Разговор с посланниками продолжал уже Эхнатон, но Нефертити тоже оставалась в зале, спокойно глядя на привычную процедуру. Когда аудиенция была окончена и фараон велел всем выйти, он, не скрывая недовольства, обратился к Нефертити:

— Зачем ты послала за мной? Не могла сама принять ливийцев?

— Посланников обязана принимать царская семья, так положено по этикету, — спокойно ответила Нефертити. — Но раз уж ты здесь, мне хотелось бы с тобой поговорить.

Удивленный ее спокойствием, фараон сказал:

— Хочешь поговорить? Поговорим. Только помни, с кем говоришь!

— Помню, с мужем, — ответила Нефертити как можно спокойнее.

— С бывшим мужем! — прервал ее Эхнатон. — Я буду просить жрецов, чтобы дали мне свободу!

— Нас соединили боги, а ты собираешься взять разрешение у жрецов?

— Мне не нужно их разрешение! — вспылили Эхнатон. — Я сам бог! Я только хотел соблюсти традиции, чтобы все было по закону. Стоит объявить в «окне явлений» о моем решении — и ты мне больше не жена и не царица! Я тут же представлю другую!

— На египетский престол — чужеземку?!

Как ни старалась Нефертити казаться спокойной, но тут и она возвысила голос:

— Ты совсем лишился разума! Хочешь отдать трон чужеземке, чтобы она потом уселась на него вместо тебя? Подумай, кого ты прочишь на трон нашей страны — какую-то авантюристку!

— Не смей так говорить о Кийе!

— Нет, смею! Пока еще я великая царица, а не она. Что ты знаешь о ней, кроме того, что она молода и красива? Может, ее подослали, чтобы отнять у нас египетский трон. Или ты всерьез думаешь, что юная красавица полюбила такого… такого… урода, как ты?!

Нефертити с трудом подыскала слово, которое никогда бы раньше не произнесла, а теперь бросила в царя, как камень. И он вознегодовал:

— Ты забыла, Нефертити, сколько лет прожила с «уродом» и не жаловалась! Это ты цепляешься за трон! Хочешь вечно командовать мной и Египтом? Не-е-ет! Я сделаю Кийю великой царицей!

— Ты действительно лишился разума. Боги покарают тебя! И я буду молить их об этом!