Виктория Дьякова - Маркиза Бонопарта Страница 17

– Покажем, батька! – По-детски широко улыбнулся Кутейников и, громыхнув кадкой, которую Ириньица оставила при дверях, вышел из горницы.

– Ну, с богом, – обратился к Анненкову атаман, нахлобучивая на лоб баранью шапку. – Поезжай к князю, ротмистр. И кралю французскую забирай. Скажи там Петру Иванычу придержать француза – придержим мы, пущай не волнуется он. Только б подкрепил нас маленько, коли мочь имеется: артиллерии бы нам. А то ведь бросили частью пушки мы за Днепром, вот как за Барклаем-немцем поспеть торопились. Может, еще гусар пришлет. Скажи там, ладно?

– Скажу, Матвей Иванович.

Услышав, как брякнули затворы на пистолетах, приготовляемых атаманом к бою, Алексей отдал генералу честь и вышел из горницы.

– Милок, милок, – устремилась вслед ему Ириньица. – Ты куда ж с пустыми руками? Хоть подарочек от атамана князю Петру Ивановичу прихвати. Вот собрала я, что бог послал, гусака пряного да шамайки[18], пирожков еще… – Девица настойчиво вкладывала Алексею в руку угощение, завязанное в платок.

Ротмистр засомневался, стоит ли брать? Но отказать – неловко, знал, что обижаются сильно казаки, когда пренебрегаешь угощением их. Тут он вспомнил о французской незнакомке. Наверняка проголодалась. Пряником да коврижкой сыт не будешь. И решил взять.

– Благодарствую, барышня, – приняв узелок, ротмистр поклонился, а казачка, подбоченясь, со смехом зазывным прошла кругом, махнула юбкой – только пыль крылечная под каблучком окованным взвилась, и скрылась за дверью.

Алексей улыбнулся ей вслед – эка, какова! Такая не только Фильке голову заморочит, кого хочешь окрутит. Придерживая саблю, висевшую у ноги, он спустился с крыльца и поспешил к деревянной пристройке, где на стоге старой соломы оставил француженку.

Молодая женщина сидела, обняв руками колени, и покусывала травинку – лицо ее, с тонкими, немного заострившимися от пережитых испытаний чертами, выражало грусть. Завидев Анненкова, она встрепенулась.

– Все решилось, мадам, вы поедете со мной! Вы можете ехать верхом?

– Да, месье, я готова. – Анжелика поправила волосы.

– Вот, подкрепитесь, атаман прислал от своего стола, – ротмистр присел рядом с ней и развернул узелок.

Анжелике действительно очень хотелось есть, но она не решалась проявить свой аппетит при малознакомом офицере. Потому скромно взяла ломтик гусятины, отломила от него… И чуть не поперхнулась. Казацкая пища оказалась столь обильно сдобрена пряностями, что у маркизы с непривычки даже закружилась голова.

– Нет, нет, спасибо, – решительно отказалась она. – Давайте лучше поедем, месье.

За высоким дощатым забором раздался оглушительный свист и конский топот – целый казачий эскадрон, сопровождающий атамана Платова, пронесся по улице. Пыль поднялась клубами – Анжелика чихнула. Алексей Анненков подавил улыбку и предложил:

– Я схожу на конюшню и приведу коня для вас.

– Благодарю, месье, но я хотела бы ехать на своем, – попросила Анжелика, смахивая слезинки, выступившие у нее на глазах от казачьей удали. – Здесь моя кобылка все равно никому не пригодится. Точнее, пригодится, конечно, – исправилась она быстро. – Но мне не хотелось бы расставаться с ней. Ее зовут Звезда. Она светло-серая, в темных пятнах.

– Хорошо, – кивнул Аненнков, – если вы настаиваете, мадам, я схожу за вашей кобылкой. А пока поешьте еще. Дорога предстоит неблизкая.

Молодой офицер ушел к конюшням. Анжелика же, немного оправившись от кашля, снова заглянула в казацкий узелок. Надкусила пирожок – это угощение показалось ей намного приятнее. Пирожки были легкие, пышные, с капустой и зайчатиной внутри. Неспешно пережевывая, маркиза думала о том, что лицо нежданного русского спасителя, избавившего ее от неприятного сотника, почему-то показалось ей знакомым. Как будто они встречались прежде. Но где? Когда? В Париже – невероятно. В Петербурге, во время ее давнего приезда туда? Вполне может быть… Почему-то интуиция подсказывала ей, что молодой офицер служит в гвардии – он великолепно говорит по-французски, имеет прекрасные манеры, даже надушен, несмотря на войну. В таком случае, она точно встречалась с ним в Петербурге. Надо будет обязательно спросить, как только представится повод.

Вскоре Алексей Анненков появился, ведя за повод Звезду. Обрадовавшись, Анжелика быстро поднялась и, подбежав, обняла лошадку за шею:

– Дорогая моя, жива и целехонька! Теперь мы снова вместе.

Когда они тронулись в путь, маркиза обдумывала, как бы уместнее спросить у русского гусара про гвардию, но неожиданно он сам пришел ей на помощь.

– Мадам, – офицер старался придержать своего коня, привыкшего к быстрой скачке, чтобы он шел рядом с неторопливой, задумчивой Звездой маркизы, – простите за дерзость, но мне помнится, вы прежде бывали в России? Я ошибаюсь?

– Вероятно, нет, – откликнулась француженка.

– Бывали в Петербурге? – заинтересовался он. – Лет пять назад?

– Лет пять назад, – подтвердила маркиза немного загадочно и внимательно посмотрела на Анненкова. Про себя она обрадовалась, что русский офицер первым начал разговор – теперь уж она удовлетворит свое любопытство.

– Лет пять назад, – задумчиво повторил он, вспоминая, – я служил в гвардии. И на приеме у княгини Потемкиной в Таврическом дворце, мне кажется, мы встречались…

– Вы служили в гвардии и бывали у княгини Потемкиной? – голос Анжелики дрогнул, она приостановила Звезду. – Как ваше имя, месье?

– Простите, мадам, я не представился. Граф Алексей Анненков, – ответил ротмистр и слегка склонил голову.

– Вы верно угадали, месье граф, – призналась Анжелика, немного помолчав. – Я – маркиза Анжелика де Траиль. И я действительно приезжала в Петербург и посещала бал у княгини Потемкиной.

– Вы?! – воскликнул ротмистр в удивлении. – Как же вы оказались в армии, мадам? Столь хрупкое и нежное создание! Да еще угодили в плен!

– Обстоятельства весьма личные, граф, – сдержанно отвечала ему Анжелика. – Я не хотела бы объяснять. Но по сути, по той же самой причине, по какой посещала Петербург.

– Вы приехали к жениху? – ротмистр даже присвистнул от неожиданности. – За столько верст от Парижа. Это невероятно!

– К бывшему жениху, – поправила его Анжелика грустно. – Теперь граф де Коленкур – жених моей бывшей лучшей подруги…

Ротмистр осекся:

– Я понимаю, простите меня.

Они замолчали. Анжелика настойчиво рылась в памяти, пытаясь вспомнить молодого офицера в Петербурге. Нет, встреча с ним у княгини Потемкиной ей не запомнилась – все помыслы Анжелики были заняты тогда только Арманом. А вот в театре…

– Скажите, – спросила она, нарушив молчание, – вы бывали на премьере Гольдони?