Владимир Малик - Фирман султана Страница 17

Арсен и Златка подошли к дверям. Прислушались… Тихо. Значит, Гамид в комнате один… Звенигора вытащил из-за пояса пистолет, взвёл курок, левым плечом нажал на дверь.

Гамид сидел спиной ко входу. Не подозревая опасности, спокойно, не поворачивая головы, спросил:

— Что случилось, Энвер?

— Салям, Гамид! — произнёс Арсен, направляя дуло пистолета на спину спахии.

Гамид стремительно обернулся. Увидев блестящее дуло пистолета, как заворожённый не мог отвести от него взора. Лицо его мгновенно посерело, нижняя челюсть отвисла, задрожала… Наконец он поднял взгляд на незнакомцев, которые осмелились так нагло, днём, когда в городе полно войск, ворваться сюда. Узнал казака.

— Звенигора? О аллах!

— Не только, — выступила вперёд Златка, снимая шапку. — Салям, ага!

— Адике!.. — простонал Гамид, бледнея. — Что вы хотите от меня?

— Султанский фирман! — Арсен подошёл ближе.

— Фирман? — Гамид был изумлён: он ждал худшего. — У меня его нет…

— Где же он?

— Я отдал Сафар-бею.

— Жаль… Тогда придётся без лишних разговоров застрелить тебя.

Гамид растерянно молчал.

— Златка, посмотри хорошенько: может, фирман здесь, а Гамид просто морочит нам голову?

Златка бросилась на поиски…

— Подождите! — вскрикнул спахия. — Вы все равно не найдёте! Договоримся по-хорошему: я вам — фирман, а вы мне — жизнь. Согласны?

Он представлял всю безвыходность своего положения, это наполняло его сердце злобой и отчаянием. О аллах, что творится с ним! Минуту назад он чувствовал себя в полной безопасности, имел власть и считался третьим, после околийного паши и Сафар-бея, лицом в городе и околии. А теперь… Смерть глядит ему в глаза, и он не знает, как увернуться от неё, потому судорожно хватается за любую возможность спастись. Фирман, конечно, очень важный документ, и за его утрату беглер-бей по головке не погладит, но думать об этом перед лицом близкой смерти было неразумно и смешно. Разговор с беглер-беем будет потом… А может, и совсем не будет! Главное — сохранить жизнь! Неужели придётся сложить голову? О аллах экбер!..

— Мы не торгаши, — сурово сказал Звенигора. — Где фирман? Я не верю, что он у Сафар-бея!

— Вот он! — вскрикнула Златка, вынимая из тёмной шкатулки плотный свиток пергамента.

Гамид сорвался с места:

— Адике, не смей! Это секретный приказ! За него всей нам снимут головы!

— Тем интереснее узнать, о чем же пишет султан в таком важном фирмане, — сказал Арсен. — Златка, читай!

Златка пробежала глазами по пергаменту.

— О! Действительно важный приказ! — вскрикнула она. — Султан оповещает военачальников и войска, что за позорное отступление из-под Чигирина в прошлом году великий визирь Ибрагим-паша и крымский хан Селим-Гирей лишены всех чинов и сосланы на остров Родос в Белом море. Великим визирем назначается паша Асан Мустафа. Падишах приказывает ему стереть с лица земли проклятый город Чигирин, захватить Киев и Левобережную Украину, а Запорожскую Сечь взорвать. Всех запорожцев на арканах притащить в Порту и продать на галеры! С этого года вся Украина должна стать вилайэтом Османской империи!

— Адике! — прошипел Гамид. — Ты понимаешь, несчастная, что ты делаешь? Ты выдаёшь важнейшую государственную тайну! Отныне ты вне закона и не можешь рассчитывать ни на чьё заступничество… О вай-вай, аллах покарал меня за то, что я считал тебя своей дочерью и дал такое же образование тебе, как и Хатче, — научил читать и писать, что противоречит духу корана, о вай-вай!..

— Напрасно Гамид-ага печалится о каком-то фирмане. Это всего-навсего клочок выделанной телячьей шкуры, — сказал Звенигора. — Подумал бы о себе… Мы пришли не только за фирманом…

Смертельный страх вновь засветился в глазах Гамида. Только сейчас он постиг окончательно, что его ждёт, если он попадёт в руки Младена и Якуба. Он сполз на пол и упал перед Златкой на колени. Обхватил её ноги руками, прижался жирной щекой к мокрым, холодным от талого снега сапожкам девушки. Из его груди вырвался стон.

— Адике! Дорогая! Я же был тебе отцом… В Аксу ты не знала горя… Неужели ты позволишь, чтобы меня подвергли пыткам?.. Вспомни Хатче… Она была тебе сестрой… Неужели хочешь осиротить её?.. Адике, я знаю: я негодяй… я принёс горе твоим родителям… Но ни ты, ни твой брат не имеете причин мстить мне; я дал вам все то, что и своим детям… Если ты не спасёшь меня, аллах проклянет тебя, Адике!..

Златка замерла в нерешительности. Гнев и ненависть, охватившие её существо, когда узнала, кто такой Гамид, теперь испарились, как утренняя роса под лучами солнца.

У её ног на полу лежал человек, которого она знала многие годы и который действительно не делал ей ничего плохого, наделял подарками, баловал лакомствами наравне с Хатче, своей дочерью, своей любимицей.

В её глазах блеснули слезы. Она с мольбой взглянула на Арсена, прося совета и поддержки.

— Хватит болтать, Гамид! — сказал Звенигора. — Вставай! Не пытайся разжалобить сердце девушки! Не поможет! Сейчас ты пойдёшь с нами… И не вздумай сказать что-либо своим людям или подать им знак, если не хочешь немедленно умереть!

— Я не с тобой говорю, гяур! — окрысился Гамид и снова припал щекой к ноге Златки, содрогаясь от плача и страха.

— Арсен, оставим его… — Голос Златки дрожал. — Наконец, прошло столько времени… Скажем отцу и Якубу…

Она не договорила. Широко распахнулись двери, и в комнату вошёл Сафар-бей, а за ним растерянный Драган.

4

Увидев Звенигору с пистолетом в руке, Гамида, что ползал в ногах у Златки, Сафар-бей остановился как вкопанный. Он оглянулся на Драгана, которого принял за стражника Гамида, но вместо сочувствия заметил в его глазах враждебность, а в руке — взведённый пистолет.

— Аллах экбер! Что все это значит? — выкрикнул ошеломлённо. — Златка, как ты очутилась здесь?

Не успела Златка ответить, как Драган выхватил у Сафар-бея из-за пояса пистолет, а из ножен — саблю. Потом поспешно отскочил к дверям и стал там на часах, поглядывая сквозь узкую щель в коридор.

Положение существенно изменилось. Звенигора переглянулся с Драганом: что они могли сделать? Вывести с собой, кроме Гамида, ещё и Сафар-бея? Маловато сил. Взять только Гамида, а Сафар-бея, связав, оставить в комнате? Разве даст связать себя Сафар-бей? Наверняка окажет сопротивление, во время которого подвергнутся опасности и он сам, и Златка. Что тогда скажет воевода Младен? А кроме того, не исключена возможность, что Сафар-бей прибыл сюда с охраной, которая может вот-вот нагрянуть и схватить их всех.

Пока Звенигора и Драган обменивались взглядами, решая, как поступить, Сафар-бей мигом представил, что здесь произошло перед его приходом. Он заметил и фирман в руке у Златки, и сникшего Гамида, продолжавшего стоять на коленях, и растерянность на лице сестры. Заметил — и все понял. Сразу сообразил, в какое сложное положение попал. В данную минуту сила была, конечно, не на его стороне. И тем более не на стороне Гамида. За свою жизнь не боялся: помнил, как гайдутины, в том числе и Звенигора и Драган, давали его матери клятву не поднимать руки на её сына. А вот за жизнь Гамида он не дал бы и ломаного куруша. Достаточно Звенигоре или Драгану нажать собачку пистолета, и он очутится в райских садах аллаха! Но он, Сафар-бей, не мог, не имел права допустить, чтобы на его глазах гайдутины убили мусульманина, верного защитника падишаха. Этого ему никогда не простило бы ни войско, ни беглер-бей. Поэтому, пренебрегая опасностью, бросился к Гамиду, поднял его и, став перед ним, резко произнес: