Инге Отт - Тайна рыцарей тамплиеров Страница 18

— Вероятно, вы правы, — согласился господин де Пайен, стремительно вскочив с места, — и я прошу вас заранее извинить меня, достопочтенный отец, зато, что беспокою вас по таким пустякам. Впрочем, истина выяснится только после расшифровки надписи.

Он поцеловал кольцо патриарха на протянутой ему руке и ушел. Где он обнаружил надпись и что это был за камень, он патриарху не сказал. По пути домой господин де Пайен даже насвистывал, будучи доволен собой, и в веселом настроении возвратился в дом тамплиеров. Если бы он, однако, знал, что патриарх, попрощавшись с ним, тут же забыл про восковую табличку с письменами, то господин де Пайен был бы слегка разочарован.

Еще перед тем, как он достиг ворот дома тамплиеров, его окликнул барственный молодой голос:

— Эгей, господин Гуго! Вы меня уже не узнаете?

Господин де Пайен увидел перед собой рыцаря с блестящими глазами и столь густыми локонами, что его шевелюра напоминала каракуль. Де Пайен озадаченно смотрел на рыцаря.

— Это невозможно! — воскликнул он, не веря своим глазам. — Господин Фулько Анжуйский! Что вы тут делаете?

— То же, что и вы, дорогой друг. Мне бы хотелось быть чем-нибудь полезным для королевства.

— Идите к нам, если пожелаете. Остальные тоже удивятся.

— Этого я, к сожалению, не смогу, господин Гуго, так как король хочет со мной немедленно поговорить, а завтра я должен буду ехать вместе с ним осматривать королевство.

— Я знаю об этой поездке, — сказал господин Гуго, усмехаясь, — с собой он возьмет кронпринцессу.

Граф Анжуйский очень спешно попрощался. Господин де Пайен опять принялся насвистывать песенку, которую перед этим насвистывал с таким удовольствием. Ему нравился Фулько Анжуйский, даже несмотря на то, что симпатии короля поощряли в Фулько барские манеры. Возле помещения для седел господин де Пайен встретил господина де Мондидье, который пребывал в самом мрачном настроении.

— Кто вам так насолил, господин Пэ? — спросил он, улыбаясь.

— Вы насолили мне, господин Гуго, вы и никто иной.

Глаза господина де Мондидье гневно метали молнии в тамплиеров.

— Я не сознаю за собой никакой вины, — сказал господин де Пайен, высоко подняв брови.

— Вы мучаете нас без всякой пользы! Разве мы не можем за то время, которое понадобится патриарху на расшифровку знаков этой надписи, по крайней мере произвести пробные раскопки в южной части зала с колоннами?

Лицо господина де Пайена на миг нахмурилось, он сказал, пожав плечами:

— Пусть будет так, как вы хотите, господин Пэ. Давайте выроем три ямы для раскопок и посмотрим, что находится под полом зала с колоннами.

И, увидев, что лицо господина де Мондидье повеселело, он снова улыбнулся и сообщил ему, что встретил на улице господина Фулько Анжуйского.

— Ага! — воскликнул господин де Мондидье, а затем добродушно сказал: — Надеюсь, что принцесса с ним поладит! Как наследник трона Фулько мне кажется идеальным!

На следующий день тамплиеры начали проводить пробные раскопки в южной части зала с колоннами. На эти раскопки они потратили много недель. Но ничего там не обнаружили, кроме каменных осыпей.

Знаки на камне

Снова исполнилась годовщина со дня их приезда на Восток, когда патриарх за завтраком обратил внимание на восковую табличку, обнаруженную его слугой в дровяном складе. Патриарх был болен, он кашлял и оставался в постели. Хотя в этот день было на редкость душно, он велел поставить перед кроватью жаровню. Слуга усердно ворошил кочергой дрова и между ними увидел восковую табличку. Она была покрыта черной пылью.

— Не знаю, святой отец, имеет ли это отношение к вашим склонностям.

Патриарх держал табличку двумя пальцами и, пораженный, разглядывал ее. Ему было совершенно ясно, что перед ним — знаки надписи, которую он уже однажды видел. Только когда это было? Он приказал слуге отмыть табличку и пригласить раввина из еврейского квартала. Еще до полудня раввин предстал перед патриархом, почтительно его поприветствовав.

— Шолом, — начал патриарх, избегая принятого обращения «учитель», — вы ведь разбираетесь в старой писанине. Посмотрите на эти знаки… которые мне… которые… ах да, мне принес их один тамплиер, чтобы я их истолковал. Какого вы об этом мнения?

Все еще вежливо согнувшись, еврей подошел ближе. Он бросил быстрый, но точно оценивающий взгляд на надпись и сказал:

— Она сделана по-идумейски.

— Иудейский язык? Язык царя Ирода?: —Так мне представляется.

— И что же говорит эта иудейская надпись? Еврей взял табличку в руки, поднес ее к лицу почти вплотную и, прищурив глаза, прочел:

— «Тот, кто ищет воду, заблуждается. Тот, кто идет с водой, станет мудрым. Так говорит Иса, строитель колодца».

— Что за бессмыслица! — сказал патриарх, грея бледные руки над огнем. Он разгневался на самонадеянного тамплиера, принесшего эту чепуху к нему в дом. В гневе он начал обращаться к раввину на «ты»: — Возьми эту штуку, Шолом, и отнеси ее туда, откуда она взялась.

Раввин прикусил губу. Не говоря ни слова, он отвесил поклон и ушел, унося с собой табличку. Но по пути в дом тамплиеров, пролегавшему по оживленным узким улочкам, он то и дело вынимал табличку и читал надпись. «Тот, кто ищет воду, заблуждается». Он покачал головой. Напрасно ищут воду в пустыне, если колодец занесен песком. «Так говорит Иса, строитель колодца». Для чего же он строит колодец, если там нет воды? Может быть, это какой-то ложный колодец? Но о таких ему ничего слышать не приходилось. И все же там должна быть вода. «Тот, кто идет с водой, станет мудрым», — недоверчиво читал он. Вероятно, раньше в этом колодце была вода, но позднее воду отвели. Или же он высох.

Если он высох, то по крайней мере возможно найти русло, где прежде протекала вода. Может быть, это русло еще сохраняет какую-то влажность? Во всяком случае, думал раввин, оно должно идти от колодезной шахты вниз под уклон. Станет мудрым… станет мудрым? «Тот, кто идет с водой, станет мудрым!» Кто же под землей уже идет с водой! Он засмеялся. Какое-то время и он был близок к тому, чтобы посчитать это заклинание бессмыслицей, как сделал патриарх. Но он подумал, что под землей вполне возможно идти с водой, если там есть пещерный ход, ведущий под уклон. Но почему при этом человек должен стать мудрым — этого раввин не понимал. Значит… значит, в пещере было нечто приносившее мудрость тому, кто шел по пещере под уклон, сокровищница мудрости! Внезапно Шолом застыл на месте. Ведь это — ошеломляющее открытие!

Теперь все сводилось к тому, где тамплиеры обнаружили камень: лежал ли он среди многих других, или же у этого камня было какое-то строго определенное место? В этом случае ценность его была поистине неизмерима!