Ф. Ван Вик Мейсон - Серебряный леопард Страница 18

Затем мысли леди Аликс обратились к Дрого из Четраро, другому соседу, который скоро станет гостем Сан-Северино.

Дрого. Игла Аликс застыла над ковром, а ее гладкие и очень белые плечи покрылись гусиной кожей. Чем страшит ее встреча с ним? Дикий Вепрь из Четраро, как его называли во всей округе, был известен своей храбростью и необузданностью. Однако говорили также, что по отношению к понравившимся ему лицам он вел себя безукоризненно, его манеры просто очаровывали.

Нет сомнения, что внушающий страх сосед заживо сдирал кожу со своих пленных врагов или подвешивал их за подбородок на железном крюке, вбитом в стену, обрекая на мучительную смерть. Но ведь почти каждый сеньор поступал так же или еще хуже. Возможно, размышляла молодая светловолосая девушка, которая вскоре вступала в свой восемнадцатый год, им повезло: ведь Дрого и ее отец оба находятся в вассальной зависимости от герцога Боэмунда Тарантского и потому не решаются вторгаться во владения друг друга.

Менестрель, худосочный, черноволосый юнец, одетый в тунику явно не по размеру, появился с заискивающей улыбкой на устах. Он отвесил глубокий поклон дамам, а затем по сигналу леди Аликс уселся, установил лиру и начал петь:

К тебе, кто так красива и мила,

Чей лик светлее солнечного дня,

Взываю: о взгляни же на меня.

Голос у бедного Алена был жалкий. Даже хуже, чем у ее брата Робера, решила Аликс. В конце концов, ей не пришлось долго страдать. Едва Ален добрался до конца куплета, она жестом приказала ему замолчать. Подняв глаза, она увидела, что леди Элинор встала со стула, указывая на покрытую туманом долину Сан-Северино:

– Кажется, констебль возвращается? – с полувопросительной интонацией произнесла она.

На торговой площади Сан-Северино появилась небольшая колонна вооруженных людей. Их шлемы и наконечники пик ярко отсвечивали на солнце. День был ясный, поэтому вскоре стали различимы цвета флажков, а тем более зеленый с желтым флаг сэра Тустэна.

– У тебя глаза как у кречета, – рассмеялась Аликс, склоняясь над своей вышивкой. – Я надеялась, что первой увижу группу сэра Тустэна.

Вскоре остроглазая девушка из замка Агрегенца взволнованно воскликнула:

– Аликс! Вместе с людьми сэра Тустэна едет женщина!

– Женщина? Ты в этом уверена? – переспросила Бланш.

– Разве ты не видишь, как развевается ее юбка? Она едет между сэром Тустэном и каким-то странным рыцарем. Судя по всему, он высок и благороден, – излагала результаты своего наблюдения леди Элинор.

Три женские накидки – голубая, желтая и темно-зеленая затрепетали, когда их обладательницы перегнулись через парапет, а волосами дам, перевязанными у каждой двойной тесьмой, начал поигрывать ветер.

– Какой высокий незнакомец! И какой широкоплечий! – заметила Аликс, рассеянно поправляя венок из серебряных листьев, охватывавший ее очень светлые волосы.

Медленно, в облаке желто-белой пыли, кавалькада приближалась к надвратной башне Сан-Северино.

– Брату Ордерикусу, – воскликнула леди Бланш, – удалось убедить по крайней мере одного рыцаря предпринять странствие во имя Бога. Видите алый крест на плече незнакомца?

Аликс де Берне ничего не ответила. Ее внимание было сосредоточено на стройной женщине, которая с такой легкостью и изяществом держалась в седле. Кто же эта девушка с медно-рыжими волосами, такими же длинными, как ее белокурые локоны?

Дочь графа Тюржи протяжно вздохнула и нахмурилась. Хорошо, если посланная Богом женщина не слишком красива. Аликс де Берне очень нравилась ее роль первой красавицы графства. Между тем Розамунда с тревогой всматривалась в квадратную серую башню замка Сан-Северино, выделявшуюся на фоне белых облаков, скользящих по лазурному небу.

Бланш из Мальфи выглядела, конечно, неплохо, несмотря на свое глуповатое лунообразное лицо Ее алый ротик был, пожалуй, слишком уж мал, глаза, правда, большие, но чересчур светлые, и к тому же она их все время таращила, глядя по сторонам.

Черты лица у Элинор из Агрегенцы, в общем, правильные, но ее телосложение с точки зрения норманнов было далеко от идеала. К тому же рот великоват, а брови, увы, сливаются в одну линию.

Под массивной надвратной башней трубач сэра Тустэна затрубил в рог, и эти звуки заставили рыцарей и ратников взяться за оружие, а на сторожевой башне в ответ было поднято красно-желтое знамя графа Тюржи.

Подруги леди Аликс все еще смотрели с любопытством на прибывших, но сама она откинулась назад с внезапным предчувствием, что появление незнакомки усилит разлад, и без того уже имеющий место в замке Сан-Северино. Губы Аликс недовольно сжались, и резкий вздох со свистом вырвался сквозь ее белые и ровные зубы. Девушка на лошади оказалась не просто привлекательной. Даже в клубах дорожной пыли и несмотря на бесформенное платье, надетое на ней, было ясно, что эта стройная и статная девушка очень красива.

Глава 9 ПРАЗДНИЧНАЯ ТРАПЕЗА

Дым от очагов, расположенных по обоим концам главного зала замка Сан-Северино, затруднял дыхание, ел глаза. У Герта Ордуэя они слезились. Холодный послеполуденный ветер с Апеннин, казалось, выгнал из замка все весеннее тепло. Яростные порывы трепали матерчатые занавеси, прикрывавшие очень узкие незастекленные окна – по существу, бойницы для лучников.

Ветер громко шуршал тростником, разбросанным по каменному полу зала, флаги-гонфалоны графа Тюржи, его сыновей и их главных вассалов трепетали от внезапных порывов. Все леди отчаянно дрожали, несмотря на плотные платья и тяжелые шерстяные плащи.

У обеденного стола Герт позаботился занять место непосредственно за спиной своего господина. Молодой саксонец приближался к двадцати годам и считал, что уже слишком взрослый, чтобы разносить кубки. Однако поскольку паж его господина утонул, у него не оставалось выбора… К тому же кто-то должен быть наготове, если невзначай возникнет небольшая ссора. Герт не терял бдительности. Яркие блики то и дело вспыхивали на его волосах от света факелов, вставленных в железные канделябры. Факелы немилосердно трещали и добавляли копоти к дыму из очагов, плывущему по главному залу.

Стол Т-образной формы, составленный из многих досок, помещенных на козлы, совсем недавно был расставлен для трапезы. В плохую погоду зал использовали для физических упражнений.

Герт внимательно рассматривал лица сидевших за этим праздничным столом, во главе которого поместился седобородый граф Тюржи. Леди Розамунда, как всегда спокойная, но с интересом наблюдавшая за всем происходящим, занимала место справа от него.