Олег Мушинский - Черный ростовщик Страница 18

Эспада вышел за ворота, кинул взгляд по сторонам и вдруг увидел Ее! Прекрасная незнакомка стояла неподалеку, на углу, прислонившись спиной к стене. Она была в том же черном платье, только воротник сменила на более темный. На голову девушка набросила мантилью, но лицо оставалось открытым. Это лицо дон Себастьян узнал бы из тысячи подобных. Особенно когда она улыбалась.

Чтобы не привлекать к себе внимания, девушка стояла в тени кроны высокой пальмы. Ствол не мешал прекрасной незнакомке наблюдать за воротами губернаторского особняка, оставаясь неприметной. Дон Себастьян тоже прошел бы мимо, но тут налетевший порыв ветра качнул дерево, и тень девушки отделилась от тени пальмы, выдав ее присутствие. Прекрасная незнакомка тоже узнала вышедшего из ворот идальго и улыбнулась. Но тут пальма выпрямилась, и ее тень снова скрыла стройную фигуру девушки.

— Сеньорита! — воскликнул Эспада. — Подождите! Прошу вас, не исчезайте!

Придерживая шляпу, чтобы ее не сорвало ветром в неподходящий момент, дон Себастьян бросился к пальме, но за ней уже никого не было. За углом — тоже. Длинная узкая улочка была абсолютно пуста. Уже не спеша, чтобы ничего не пропустить, Эспада прошел ее до конца и не заметил ни одной щели, куда можно было бы юркнуть. Улочка была проходной, и ни одной двери на нее не выходило. Только стены домов, вплотную примыкавших друг к другу. Окна были только на вторых-третьих этажах, и все забраны решетками, а некоторые уже и ставнями закрыты.

На той улице, куда вышел дон Себастьян, еще спешили по своим делам редкие прохожие, но ни одной дамы среди них не было. Торопливо вернувшись обратно, Эспада вновь внимательно огляделся, но так и не сообразил, куда еще отсюда можно было незаметно отступить, кроме как за угол. Разве что сквозь землю провалиться.

— Вот чертовка, — сказал Эспада и покачал головой.

Больше здесь делать было нечего. Эспада круто повернулся и зашагал прочь. Вот ведь незадача. Только он мысленно смирился с мыслью, что никогда больше ее не увидит, и вот она в полный рост, а два человека случайно в один день дважды не встречаются. Или их двоих что-то объединяет, или Господь сотворил чудо персонально для дона Себастьяна. Вот только, как бы то ни было, а завтра ему предстоит покинуть Каракас. Он уже дал слово сопроводить этого монаха на озеро. Разве что таинственная незнакомка последует за ним и туда… Но это было еще менее вероятно, чем то, что Господь дважды в день будет творить чудеса для какого-то лейтенанта. Обуреваемый такими мыслями дон Себастьян вернулся в трактир, где его ожидал еще один сюрприз.

У входа Эспада буквально столкнулся с Мирандой. Блондинка выскочила куда-то с корзинкой в руке. Увидев благородного идальго, она вначале опасливо оглянулась по сторонам — на улице, кроме них, не было ни души — и метнулась к нему.

— Что тебя так встревожило, красавица? — осведомился Эспада, спокойно положив руку на эфес шпаги.

— Ох, дон Себастьян, вас там только что спрашивали святые отцы, — сообщила Миранда и шепотом добавила: — Инквизиторы. Внутри ждут.

Эспада сразу нахмурился. Грехов, достойных внимания Святой Инквизиции, он за собой не знал, но общение с ее служителями всегда сулило проблемы. Если же те брались за дело всерьез, то у них и добрый католик становился завзятым еретиком, хотя, по идее, все должно было быть совсем наоборот. Мысли эти моментально пронеслись в голове Эспады, но среди них всплыла и одна вполне разумная.

— Скажи-ка, Миранда, а святые отцы, часом не доминиканцы?

— Они самые.

— А, вот в чем дело, — усмехнулся Эспада. — Спасибо, Миранда, но не волнуйся. Я не еретик, и они пришли не по мою душу. У нас просто общее дело.

О том, что падре Доминик принадлежит к Святой Инквизиции, губернатору, кстати, следовало бы предупредить его заранее.

— Ох, как я рада за вас, — улыбнулась Миранда, но тревога из ее глаз не исчезла. — Они, говорят, бывают такие строгие…

— Бывают, — усмехнулся дон Себастьян. — Поэтому не следует заставлять их ждать.

Святые отцы неподвижно стояли у стойки. В белых туниках и черных плащах с капюшонами, накинутыми на головы, они больше походили на муляжи, чем на живых людей. Кисти рук доминиканцы, по своему обыкновению, прятали в длинных рукавах. Гости, собравшиеся к ужину, вели себя на полтона тише, чем за обедом. Солдат или альгвасилов Эспада среди них не приметил. Матрона что-то говорила монахам, но оборвала фразу, едва в трактир вошел дон Себастьян. Инквизиторы дружно повернулись ему навстречу.

— Добрый вечер, святые отцы, — сказал Эспада, снимая шляпу. — Вы, как я понимаю, ожидаете меня?

— Да, если вы действительно дон Себастьян Эспада, — подтвердил тот, что стоял слева.

Голос у него был тихий и какой-то безжизненный. Точнее, он был напрочь лишен выражения. Слова, слетавшие с языка монаха, просто констатировали сказанное, и ни грана более того.

— Он самый, к вашим услугам, — ответил Эспада. — Может быть, присядем?

Монахи не стали спорить. Они повернулись и так же дружно проследовали к столику, где и заняли скамью спиной к очагу. И тепло, и весь зал видно. Эспада бросил шляпу на столик и опустился напротив.

— Я прошу прощения, что заставил вас ждать, — сразу извинился он. — По правде говоря, ожидал вас только завтра.

— Вот как, — сказал все тот же, слева. — Тогда позвольте спросить, а кто сказал вам, что мы придем к вам именно завтра?

— Губернатор, конечно, — сразу ответил Эспада. — Правда, он сказал, что будет один падре Доминик и к тому же завтра, но вы, как я погляжу, не любите терять время даром.

Монахи молча переглянулись, повернув друг к другу лица, скрытые капюшонами. До Эспады стало доходить, что он чего-то не понимает. Более того, ему показалось, что и монахи понимают далеко не все.

— Это хорошо, что вы нам сразу об этом сказали, — сообщил тот, что слева. — Значит, у вас с губернатором общее дело?

— У меня или у нас с вами?

Монахи снова переглянулись.

— Да, можно сказать и так, — кивнул все тот же, слева. — Это зависит от того, что именно поручил вам губернатор в отношении нас.

«Что именно» он подчеркнул голосом.

— Ну, он вообще-то говорил только об одном доминиканце, — сразу уточнил Эспада. — О падре Доминике. Я так понимаю, это вы.

Монахи опять переглянулись. Они, должно быть, понимали друг друга без слов. Тот, что справа, едва уловимо кивнул, и его более разговорчивый товарищ слева сообщил дону Себастьяну результат их молчаливого диалога:

— Это не один из нас, но мы знаем, о ком вы говорите. И, учитывая вашу открытость, полагаем, что вы не замыслили ничего дурного.