Пронзенное сердце и другие рассказы - Майн Рид Страница 2

Тень, упавшая на лицо говорящего, почти рассеялась к тому времени, как он подъехал к дому Инглвортов; но черная траурная табличка на двери дома вернула ее; в молчании подъезжал он к двери.

Не дожидаясь, пока кучер слезет со своего сидения, капитан выпрыгнул из кареты и позвонил.

Ответил слуга с печально вытянутым лицом.

– Мисс Инглворт дома, Джеймс?

– Да, капитан.

– Доложите.

Слуга ушел и тут же вернулся.

Прошу вас, сэр. Мисс Инглворт в гостиной; она ждала вас сегодня. Печальная новость, сэр, особенно для вас.

Капитан Уолтон не стал задумываться, почему новость особенно печальна для него. Его ждет невеста и возлюбленная; торопливо пройдя мимо слуги, он распахнул дверь гостиной и вошел. То, что он увидел, на мгновение остановило биение сердца. Любимая Нелли не вскочила с кресла и не побежала ему навстречу; он увидел на диване больную тетушку в той же позе, в какой не раз видел ее в прошлом. Мгновенно, как при вспышке молнии, ему все стало ясно. Вопрос «Где Элен?» прозвучал механически; не дожидаясь ответа, капитан добавил:

– Можете не говорить. Я знаю, я все знаю: она умерла!

Так оно и оказалось.

* * *

Как только опечаленный возлюбленный оправился от самого острого приступа горя, ему рассказали подробности смерти его невесты. Долгой болезни не было: Элен Инглворт умерла скоропостижно, почти в тот же час, что почувствовала себя плохо. Капитан знал это и сам: ее письмо, которое он получил в Марселе, было написано накануне смерти, но в нем ни о какой болезни не упоминалось; было только возбуждение от приближающейся свадьбы и радость. Элен, когда писала его, была, очевидно, в прекрасном настроении – увы! Как оказалось, это была знаменитая предсмертная лебединая песня.

Причиной смерти была болезнь сердца – как заявила ее тетка и как было подтверждено свидетельством врача Элен.

Для жениха, которого смерть так жестоко разлучила с невестой, было слабым утешением узнать, что он не потерял имущество, которым овладел бы в результате брака. Вскоре ему вручили завещание, и он прочел, что является единственным владельцем всего поместья Элен Инглворт, за исключением некоторых денежных сумм. Хотя капитан Уолтон был беден – в сущности, кроме офицерского жалования, у него ничего не было, – его деньги не очень интересовали. Если бы удалось вернуть Элен Инглворт к жизни, он с радостью отказался бы от всего и был бы доволен самым скромным домом в ее поместье. Увы! Этому не бывать. Она мертва – мертва и погребена; он больше никогда ее не увидит.

Он просмотрел завещание – это было его официальной обязанностью, – и один из пунктов поразил его своей необычностью. Помимо десяти тысяч фунтов, оставленных тетушке, такая же сумма была завещана врачу Элен! Десять тысяч фунтов за профессиональные услуги, как говорилось в завещании!

– Какие профессиональные услуги? Что бы это могло быть? – спрашивал себя капитан Уолтон. Задав вопросы, он узнал, что услуги состояли в посещении поместья дважды в неделю в течение двенадцати месяцев и в нескольких часах, проведенных возле умирающей. Сто фунтов за каждое посещение! Плата, никак не соответствующая услугам; однако никакая причина в этом необычном пункте завещания не была указана. Правда, доктор Лэмсон, счастливый наследник, был семейным врачом Инглвортов – много лет. Но это не могло объяснить, почему Элен Инглворт завещала ему такую огромную сумму; и капитан Уолтон был крайне удивлен и заинтригован. Тетя ничего не могла ему объяснить. Она была тоже удивлена эти пунктом и уязвлена тем, что чужак, врач, получает по завещанию племянницы столько же, сколько она.

Не сумев найти удовлетворительного объяснения этому странному пункту завещания, капитан Уолтер тем не менее решил его исполнить. Он бы единственным исполнителем воли умершей. А эта воля была высказана совершенно ясно, черным по белому, подписанная самой Элен Инглворт – как дрожали руки капитана, когда он разглядывал эту такую знакомую ему подпись! – и заверенная двумя свидетелями: клерком адвоката, который писал завещание, и молодым человеком, который был чем-то вроде помощника доктора Лэмсона. Это тоже показалось не совсем обычным, хотя, по мнению молодого офицера, не свидетельствовало ни о каких темных делах врача. Возникновению такого подозрения мешал сам характер завещания; к тому же капитан Уолтер не был склонен к злобным или несправедливым предположениям. К тому же тетушка рассказала, что Элен знала о своем больном сердце. Она часто жаловалась на учащенное сердцебиение. Но какая разница теперь, чем она болела: Элен мертва: и в свидетельстве врача указывалась причина смерти.

Так заключил капитан Уолтон и с печальным сердцем принялся исполнять завещание. Но не успел он выплатить доктору Лэмсону завещанную ему крупную сумму, как до него дошли слухи, которые давали достаточный повод, чтобы воздержаться от этого – по крайней мере на время. Слухи, распространившиеся по округе, касались имени врача, дотоле незапятнанного и безупречного. До сих пор его винили только в излишней любви к деньгам, граничившей со скупостью. К тому же он был человеком молчаливым, замкнутым, необщительным и немного циничным; и, хотя все признавали, что он хороший врач и ведет безупречный образ жизни, доктор Лэмсон не был популярен среди простого населения.

Конечно, известие о крупной сумме, завещанной ему мисс Инглворт, сразу распространилось повсюду; все были поражены внезапной смертью от болезни, которая тогда была малопонятной; и эти два факта, неизбежно сопоставленные, давали основание для слухов о грязной игре со стороны врача.

Очень скоро подозрения приобрели форму обвинений; округа пришла в возбуждение; требовали эксгумации тела Элен Инглворт. Даже если бы капитан Уолтер захотел, он не мог бы противиться этому требованию. Но он не хотел: к этому времени он и сам кое-что увидел и услышал, и это заставляло его не только согласиться на эксгумацию, но и торопить ее. Впервые услышав зловещие толки, он решил, что его долг – повидаться с доктором Лэмсоном и рассказать ему об услышанном.

Делая свое неприятное сообщение, молодой офицер заметил, как врач вздрогнул, побледнел и не успокоился до конца. Затем ответил только насмешливым презрительным смехом, повторил причину смерти, указанную в его свидетельстве, заметив, что «невежественные деревенские жители всегда были склонны к таким нелепым предположениям». Что касается подозрений против него самого, он не снизошел до ответа на них.

В остальном врач оставался раздражительным и неразговорчивым; заметив это, капитан Уолтер извинился за свое вторжение, совершенные с самыми благими целями, и ушел, Врач проводил его до дверей.

Он шел пешком; и, возвращаясь домой, встретил молодого человека, в котором узнал помощника доктора Лэмсона, того самого, который был одним из свидетелей при составлении завещания.