Георг Борн - Евгения, или Тайны французского двора. Том 2 Страница 2

В двенадцать часов пушечные выстрелы из дома Инвалидов возвестили о прибытии Евгении. Заиграли трубы, забили барабаны, и императрица проследовала к Тюильри через Карусельную площадь. Ее приветствовал оглушительный радостный крик народа.

Император принял свою супругу в верхних залах, где их приветствовали криками «Да здравствует император! Да здравствует императрица!» Затем процессия направилась из ворот павильона Орлож.

Процессию открывал эскадрон колонновожатых; за ним следовала принцесса Матильда и экипажи придворных дам.

В трех придворных каретах, каждая из которых была запряжена шестеркой лошадей, ехали обер-гофмаршал, первый камергер, обер-церемониймейстер, потом принцесса Матильда, графиня Монтихо, принц Наполеон, принц Иероним и придворные дамы. За ними следовала императорская карета, запряженная восемью великолепными конями; в ней ехали император и императрица. У правой дверцы скакали обер-шталмейстер и командир национальной гвардии, а у левой — обер-егермейстер и первый шталмейстер.

За каретой ехали верхом адъютант императора, генеральный штаб армии в блестящих мундирах и наконец второй эскадрон колонновожатых.

Процессию замыкал дивизион тяжелой кавалерии.

Между каждыми двумя каретами и двумя отрядами войска были промежутки, из которых самые большие отделяли императорскую карету от предшествовавших экипажей и последовавших войск. Карета была богато позолочена и украшена императорской короной — в ней ехал короноваться Наполеон I и Жозефина.

Императорскую чету приветствовали бесконечные возгласы радости. Обе стороны улиц, дома и окна были усеяны народом, и всюду гремело: «Да здравствует император! Да здравствует императрица!»

Женщины махали платками и бросали букеты, солдаты отдавали честь, несмолкающие радостные крики сопровождали процессию до самого собора, богато убранного в тот день.

У входа был устроен готический навес, поддерживаемый статуями; у главных столбов стояли конные статуи Карла Великого и Наполеона I. Над главными дверьми и средним куполом развевалось двенадцать зеленых знамен, усеянных пчелами и украшенных вензелями императорской четы.

Большая сквозная галерея была украшена зелеными занавесями. Окна колокольни, наверху которой сверкали золоченые орлы и веяли знамена, были покрыты широкими золотыми полосами.

Внутри находилось возвышение для пятисот музыкантов. Колонны собора были украшены сверху донизу красным бархатом с золотыми пальмами. С галерей и подмостков спускались ковры с императорским гербом. Посередине стояла эстрада, покрытая горностаем, а на ней два кресла для императорской четы. Над эстрадой был устроен великолепный балдахин из красного бархата с золотыми пчелами и орлами. Со сводов спускались вышитые драгоценные знамена. Эстрада находилась перед алтарем, отделенным от ярко освещенных хоров.

Собор был освещен почти двумя тысячами свечей. Налево от алтаря сидели кардиналы, епископы, каноники и прочее высшее духовенство. Направо находились министры, посланники, маршалы со своими дамами.

Собор был наполнен благоуханием, и, казалось, все очаровывало присутствующих, подчеркивало торжественность часа, в который Евгения Монтихо перед лицом Бога подала руку императору Людовику Наполеону.

В час забили барабаны, и почти в ту же минуту приветственные крики возвестили о прибытии процессии.

Окруженный духовенством в богатом облачении, архиепископ парижский, в митре и с посохом, вышел на паперть.

Отворились главные двери, и Людовик Наполеон об руку с Евгенией вошел в собор. На императоре был генеральский мундир с лентой ордена Почетного Легиона и с тем самым крестом, который был на Наполеоне I при его коронации.

Евгения была одета в белое шелковое платье, отделанное дорогими кружевами, и в горностаевую накидку, стянутую на талии бриллиантовым поясом. На голове сверкала бриллиантовая диадема, от которой спускалась кружевная вуаль, украшенная вверху померанцевыми цветами.

Музыка играла все время, пока Наполеон и Евгения, раскланиваясь на все стороны, шли к эстраде под балдахином. Около и сзади эстрады разместились придворные.

Архиепископ приветствовал их величества, подошедшие к алтарю, и потом громко спросил;

— Вы прибыли сюда для того, чтобы заключить брачный союз перед лицом церкви?

Людовик Наполеон и Евгения отвечали: «Да!» Духовник императора подал архиепископу кольцо, которое тот благословил.

— Государь, согласны ли вы считать перед Богом и святой церковью девицу Евгению Монтихо, графиню Теба, своей супругой?

После утвердительного ответа императора архиепископ продолжал:

— Обещаете ли вы и клянетесь ли быть всегда и во всем верным супругом, как требует того заповедь Божья?

Людовик Наполеон отвечал утвердительно, и архиепископ предложил те же вопросы Евгении, которая тоже дала утвердительные ответы. Затем император надел на палец Евгении обручальное кольцо со словами:

— Даю вам это кольцо в честь заключенного между вами брачного союза.

Императорская чета преклонила колени перед алтарем, и архиепископ, простерши над ними руки, прочитал обычные молитвы.

Затем новобрачные возвратились на эстраду.

Началась обедня. Принц Наполеон, двоюродный брат императора, подал ему венчальную свечу, а принцесса Матильда — императрице; епископы Нанси и Версаля держали над их величествами венчальное покрывало.

По окончании обедни оркестр исполнил Те Deum, а архиепископ подал новобрачным церковную книгу, в которой был записан акт церковного бракосочетания.

Свидетелями со стороны императора подписались принцы. Иероним и Наполеон, а со стороны императрицы — испанский посланник маркиз Вальдегамас, маркиз Бедма, граф Гальве и генерал Альварес Толедо.

Обряд бракосочетания завершился. Новобрачные проследовали к выходу в сопровождении архиепископа и духовенства.

Проходя между колоннами, Евгения вдруг увидела среди присутствовавших дона Олимпио Агуадо и маркиза де Монтолона.

Император поклонился им; Евгения побледнела. Она увидела на груди Олимпио бриллиантовый крест, в котором, как ей показалось, недоставало многих камней, а оставшиеся утратили блеск. Отчего это так поразило императрицу? Разве она не достигла вершины счастья? Разве не исполнилось ее заветное желание? Что же она так испугалась и затрепетала?

Но смятение длилось только одну секунду; императрица прошла с супругом, приглашая гостей. Олимпио не сводил с нее глаз. Затем Евгения увидела перед собой низко кланявшихся придворных — Морни, Персиньи, Рилля, С. Арно, Флаго, Мопа, Бачиоки и наконец у входа Моккара и Флери.