Призрачный огонь - Уилбур Смит Страница 23

Выкапывать их было некогда. Тео нашел Натана и проревел ему в ухо - "Ты видишь канониров?”

Натан всмотрелся сквозь клубящийся дым и пыль. Кивнув, он откусил кончик патрона и высыпал порох в ствол винтовки. Он завернул пулю в кусок промасленной кожи и вставил ее вместе с шомполом. Припадок был настолько тугим, что ему потребовались все его силы, чтобы снять его. Он откупорил свой пороховой рожок, высыпал на сковородку небольшой заряд и захлопнул завитушку.

Этот процесс занял меньше двадцати секунд.

Он направил ружье в джунгли, прижал приклад к щеке и выстрелил. Тео не видел, попал ли он в цель, но Натан, казалось, был доволен. Он перезарядил оружие, как всегда быстро, и выстрелил снова.

Тео пополз вдоль стены, ныряя за груды щебня, пока он уговаривал своих людей вернуться на свои места. Мушкетные пули с грохотом отскакивали от каменной кладки.

- “Нам нужно подкрепление. - Тео заметил самого младшего мальчика в своей компании, мальчика по имени Илай, которому едва исполнилось тринадцать лет. - Беги в форт и скажи губернатору, что мне нужны еще люди.”

Он сказал это громко - отчасти из-за шума, но также и так, чтобы все мужчины услышали. Он хотел, чтобы они поверили, что помощь придет, что если они смогут продержаться, им будет легче. Им нужна была надежда.

Это была ложь. Форт находился в двух милях отсюда. В такую жару мальчику понадобится по меньшей мере полчаса, чтобы добраться до него, и еще больше времени, чтобы пройти через иерархию Компании и поговорить со всеми, кто имеет значение. Даже если губернатор сразу же согласится, потребуется не менее двух часов, чтобы собрать подкрепление и привести его к редуту.

У Тео осталось всего семнадцать человек. Они не могли продержаться так долго.

Пытаясь скрыть свое смятение, он взял мушкет и начал стрелять. На залпы по приказу времени не было. Люди стреляли так быстро, как только могли. В ярком свете высокого солнца стволы стали такими горячимичто обжигали любую кожу, касавшуюся их. Мужчины поливали свои ружья ведрами воды, которая превращалась в пар почти в тот же миг, как касалась горящего металла.

Пушка перестала стрелять, хотя из-за меткой ли стрельбы Натана - это было невозможно сказать. Нападавшие уже перелезли через овраг и были так близко, что пушки не могли стрелять, не задев своих людей.

И снова Тео проклял самодовольные умы, которые построили редут, не подумав, что он может быть атакован с суши. Стены были слишком низкими, нападающих слишком много, а защитников слишком мало, чтобы держать их в страхе. На каждого убитого сипаями человека приходились трое, которые спешили занять его место. Они добрались до самых стен. Тео не осмеливался поднять голову над парапетом из-за приближающегося мушкетного огня. Когда он это сделал, то увидел море оскаленных лиц, их владельцы кололи и кололи своим оружием.

Он знал, что они не смогут долго защищаться. Но и убежать они тоже не могли. Как только они нарушат строй, армия наваба нападет на них и разорвет на части. Все, на что он мог надеяться, - это задержать их достаточно надолго, чтобы дать людям в форте время подготовиться к обороне.

Стреляя и перезаряжаясь, стреляя и перезаряжаясь, он думал о Констанс. Будет ли она плакать, когда узнает, что он умер, чтобы спасти ее? Поймет ли она, что сама довела его до этого?

И все же враг приближался. Теперь сражение шло врукопашную, с клинками, штыками и всем, что они могли схватить. На обломках рухнувших стен громоздились тела, так что прятаться было уже негде. Тео сражался чужим мечом, рубя, коля и нанося удары без всякой техники, кроме слепого отчаяния.

Индиец перепрыгнул через остатки зубчатой стены, размахивая ятаганом. Рука Тео так устала, что он едва мог поднять меч. Он поднял его как раз вовремя, чтобы парировать удар, но слишком медленно, чтобы перейти в атаку. Ятаган сверкнул снова, и от этого ошеломляющего удара по его руке пробежала дрожь. Меч вылетел из его потных рук и закружился по залитому кровью крепостному валу.

Мужчина поднял свой ятаган. Тео попытался отступить назад, но давка упавших тел за его спиной не оставляла места для движения. Его противник оскалил зубы, испачканные красным соком бетеля.

А потом его голова рассыпалась брызгами крови, как дыня, раздавленная колесом телеги. Что бы там ни ударило его, оно полетело дальше, прорезав кровавую рану в толпе на крепостном валу.

Тео поднял свой меч. Только тогда он осмелился выглянуть в западную амбразуру и посмотреть на реку. Это зрелище заставило его сердце подпрыгнуть. К ним подошел какой-то Ост-индиец, его шлюпки напряглись, чтобы удержать его против течения, как собаку на поводке. У него перезаряжались пушки. Одна из них сверкнула, когда выстрелила снова, и еще одно ядро прорвалось сквозь атакующие орды.

Победа обернулась паникой, когда армия наваба поняла, что их фланг открыт. Они начали отступать, давая людям Тео драгоценные секунды, чтобы перезарядить оружие и дать залп из мушкетов. С тыла индийские капитаны проревели своим людям, чтобы они оставались на месте и продолжали наступление.

Но это было бесполезно. Стоя на трупах своих павших товарищей, изнемогая от напряженных боев в жару, армия была сыта по горло. Они хлынули обратно через ров, подгоняемые новыми выстрелами ликующих защитников.

Тео обнял Натана, который использовал большую дальность и точность своего джезаля, чтобы отбить несколько отставших. - Мы это сделали.”

- “Они придут снова, - предупредил он.

- “Если повезет, наши подкрепления прибудут первыми.”

Они оба ошибались. Армия наваба продолжала прятаться в джунглях, давая Тео время восстановить оборону редута, насколько это было возможно. Он продолжал смотреть вниз по главной дороге в сторону Форт-Уильяма, высматривая предательский шлейф пыли, который возвестил бы об их облегчении. Но никто не пришел.

Ближе к вечеру Натан вызвался провести разведку вражеских позиций. Тео неохотно согласился, но Натан убедил его. - “Я вырос, играя в прятки с французскими охотниками за пушниной и индейцами племени могавков, с моей скальпом как штрафом в случае проигрыша. Я думаю, что смогу держаться подальше от пятидесятитысячной армии.”

Тео наблюдал, как Натан крадется через поле боя, пробираясь между пнями деревьев, уцелевших в битве. Он двигался с гибкой грацией, готовый к любой опасности,