Виктор Поротников - Кровавое Крещение «огнем и мечом» Страница 23

К нападению на Познань подталкивал Мешко и воевода Блуд, горевавший о своем погибшем сыне. Многие киевские и новгородские бояре тоже стремились отомстить Собеславу за подлый поступок его сына. И только Добрыня твердил, что Збышека можно понять, ведь у него отняли невесту самым гнусным образом. Добрыня предлагал Владимиру не вмешиваться в эту польскую распрю, оставить дочь маркграфа Эккарда в Гнёзно и вернуться с войском на Русь.

Владимиру было жаль Судишу, который, не щадя себя, оберегал его в сече, поэтому он считал своим долгом помочь Блуду отомстить познаньскому князю за смерть любимого сына. Владимир заверил Мешко в своей готовности поддержать его в распре с князем Собеславом.

Февраль в этом году выдался необычайно теплым. По раскисшему талому снегу рать Мешко и русские полки подошли к Познани и взяли город в осаду. Мешко через своего посла предложил Собеславу выдать ему старшего сына на расправу, тогда вражда между ними прекратится. При этом Мешко ссылался на то, что его якобы подталкивает к непримиримым действиям князь Владимир, жаждущий отсечь голову Збышеку. Собеслав выпросил у Мешко три дня на раздумье.

«Пусть покумекает князь Собеслав, пусть почешет голову, деваться ему некуда! — с усмешкой молвил Мешко своим приближенным. — Ни поморяне, ни лужицкие сербы уже не успеют к нему на помощь! Собеславу придется принять мои условия».

В эту ночь Добрыне не спалось. Он вставал с ложа, выходил из шатра на обрывистый берег Варты, кутаясь в шерстяной плащ на пронизывающем ветру. До спящего русского стана доносился смутный шум, это могучий юго-западный ветер бушевал в лесу за рекой, сгибая стволы сосен и елей, с треском ломая ветви. Сквозь плотную завесу из туч на ночном небе не было видно ни луны, ни звезд.

«Не на шутку разошелся Стрибог, — подумал Добрыня. — Не к добру это. Ох не к добру! Пригнал Стрибог теплый воздух до срока, значит, снега таять начнут, лед на реках станет проседать и ломаться. Земля пока еще мерзлая, поэтому талая вода до самого марта будет стоять под снегом. В такую ростепель лучше дома сидеть, а не ратоборствовать».

Все это было сказано Добрыней еще вчера на военном совете, но не прислушался к его словам князь Владимир, обуянный желанием мстить познаньскому князю за смерть Блудова сына.

Неожиданно Добрыню разыскал Сигвальд, сообщивший ему, что под покровом ночи к русским шатрам пробралась женщина из осажденной Познани.

— Эта знатная полька желает говорить с тобой, воевода, — сказал Сигвальд. — Именно с тобой, а не с Владимиром.

Заинтригованный Добрыня поспешил к своему шатру. Торопливо шагая по утоптанному снегу мимо черных потухших кострищ, Добрыня никак не мог унять волнение своего сердца. Он вошел в шатер вместе с Сигвальдом и сразу увидел при свете масляного светильника одинокую женскую фигуру, закутанную в длинный черный плащ, с темным платком на голове. Женщина стояла спиной к входу, разглядывая чеканные узоры на греческом панцире, висящем на шесте. Этот панцирь подарил Добрыне Святослав Игоревич после первого похода на Дунай.

Услышав шаги и шум отодвигаемого дверного полога, женщина медленно повернулась и встала так, чтобы свет от масляной лампы озарил ее лицо.

Добрыня с трудом сдержал изумленный возглас: перед ним стояла княгиня Малгоржата, жена Собеслава. Грудь ее под длинным платьем и теплым плащом слегка вздымалась, но все же она была почти спокойна в отличие от Добрыни — в ней таилась какая-то чудесная невозмутимость, а ее большие темно-синие глаза таинственно блестели.

Сделав два шага, Добрыня замер на месте, глядя на Малгоржату в каком-то ошеломленном молчании. Малгоржата тоже молча взирала на него, сцепив на груди руки под плащом. Наконец Добрыня прочел во взгляде Малгоржаты ее молчаливую просьбу, чтобы он остался с нею наедине. Мол, ей нужно сказать ему нечто очень важное!

Добрыня велел Сигвальду удалиться. Варяг нехотя повиновался, бросив на Малгоржату недоверчивый взгляд.

— Здрав будь, воевода, — промолвила Малгоржата, порывисто шагнув к Добрыне. — Умоляю, выслушай меня без недоверия. На твое здравомыслие я уповаю, как на милость Господню.

— Присядь, княгиня, — сказал Добрыня, сняв шапку с головы. — Я готов выслушать тебя.

Малгоржата опустилась на табурет возле стола. Вынув руки из-под плаща, она положила на край стола небольшой нож, который все это время был у нее в руках.

Добрыня сел на скамью, глядя на красивую польку с любопытством и с нескрываемым восхищением.

— Мой сын Збышек не по своей воле ударил копьем князя Владимира, к этому его подтолкнул Мешко, — волнуясь, заговорила Малгоржата, теребя пальцами край своего плаща. — Мешко пообещал Збышеку восстановить его помолвку с Аделью, если он сумеет убить князя Владимира. Мешко посоветовал Збышеку поразить Владимира копьем или мечом в разгар битвы с мазовшанами, видимо, надеясь, что в сумятице боя никто из русичей не заметит, кто именно нанес этот подлый удар. На деле все получилось иначе. — Малгоржата тяжело вздохнула. — Збышек не хочет потерять Адель, только поэтому он осмелился на этот предательский поступок. Причем ни мне, ни отцу Збышек не сказал, на какое злое дело его толкает Мешко. Збышек поведал нам обо всем, когда Мешко двинул свою рать на Познань. — На глазах у Малгоржаты заблестели слезы. — Мешко-негодяй всегда был горазд на разные гнусности. Пусть ему не удалось убить князя Владимира руками моего сына, этот мерзавец все равно не остался внакладе. Теперь с помощью русских полков Мешко разорит Познань, вырезав под корень род здешних князей. Мешко давно искал повода для нападения на Познань. Он давно точит зуб на моего мужа.

По лицу Добрыни было видно, что он поражен услышанным от Малгоржаты.

— Конечно, ты можешь мне не поверить, воевода, — продолжила Малгоржата, скорбно сдвинув свои красивые брови. — Только я пришла сюда не столько ради своего сына, сколько ради твоего племянника. Поверь мне, разделавшись с Познанью, Мешко изыщет новый коварный способ, чтобы убить Владимира. Все улыбки и уступки Мешко рассчитаны на то, чтобы усыпить бдительность Владимира. Пребывая в гостях у Мешко, Владимир, сам того не ведая, рискует жизнью.

— Ежели русское войско уйдет домой, сможет ли Мешко взять Познань лишь своими силами? — после краткой паузы спросил Добрыня.

— Не думаю, что Мешко справится с дружиной моего мужа до наступления лета, — ответила Малгоржата. — А когда растает снег, то забот у Мешко прибавится. В его владения опять вторгнутся поморяне и пруссы, как уже бывало не раз. Мазовшане тоже не удержатся от набега на земли Куявии и Ленчицы.