Георг Борн - Анна Австрийская, или три мушкетера королевы. Том 2 Страница 25

— Тебе просто снились тяжелые сны, Милон!

— Нет, мой друг! Ренарда с Жозефиной и Вильмайзантом еле-еле подоспели потушить пожар. Таинственная дама давно исчезла. Дым и старания поскорей удалить обгоревшие вещи и все, что могло выдать присутствие женщины в доме, неоспоримо доказывали, что я все это не во сне видел.

— Чудеса! — сказал в раздумье Этьенн. — И ты вполне уверен, что не бредил?

— Клянусь тебе!

— Значит, маркиз имеет основание скрывать это обстоятельство.

— Потому-то я и не расспрашиваю его. Но тише. Он, кажется, идет. Не видел ли ты Каноника?

— Он куда-то торопился, — ответил виконт, — и потому только перекинулся со мной несколькими словами. Я встретился с ним вчера вечером на улице.

— Он, кажется, расставшись с военным мундиром, разошелся и с нами, — заметил Милон. — Он всегда был холоден и скрытен.

— У каждого свой характер, — сказал Этьенн и пошел поздороваться с маркизом, быстро шедшим к ним навстречу.

— Сейчас будет его эминенция, — сказал маркиз, тихо засмеявшись и пожимая руки товарищам.

— Тем лучше, мы отойдем в сторонку, — сказал виконт.

— Напротив, мне кажется, теперь-то мы и должны быть ближе, — с раздражением вскричал Милон. — С ним ведь, разумеется, явится целый хвост свиты, а от некоторых из этих господ надо стеречь все, что можно унести в руках.

— С ним будет человек пять гвардейцев, и они, конечно, будут следовать за ним по пятам и охранять его, — продолжал маркиз.

— Неслыханная дерзость! Являться в королевский дворец со стражей! Чего только не позволяет себе этот кардинал! — проворчал Милон.

В глубине галереи, между тем, показался Ришелье с двумя кавалерами своей свиты и пятью гвардейцами.

Трое мушкетеров стали на ступеньках у дверей королевы.

Красивый, живописный наряд мушкетеров резко отличался от безвкусного красного костюма гвардейцев.

У мушкетеров были полусапожки с кружевами на отворотах, голубые мундиры и нарядные белые полуплащи. На гвардейцах — белые чулки в обтяжку и башмаки с пряжками, их красные мундиры слишком блестели и бросались в глаза.

Ришелье подошел ближе.

Разговаривая со своими двумя спутниками, он, как будто, и не замечал мушкетеров, стоявших навытяжку перед ним. Пять гвардейцев следовали за кардиналом: де Пеллерон, Гри, Рансон, Алло и д'Орфуа. Еще несколько человек стояло у ворот Лувра.

Кардинал со своими двумя спутниками поднялся на ступени, а гвардейцы остались внизу ждать своего повелителя.

Дело было неладно. Мушкетеры и гвардейцы стояли слишком близко друг к другу, это было все равно, что две груды пороха, одна искра, и взрыв готов! Одного слова достаточно было, чтобы вспыхнула ссора.

Когда Ришелье ушел в комнаты королевы, гвардейцы стали по другую сторону лестницы и начали вполголоса разговаривать между собой. Мушкетеры невольно переглянулись и улыбнулись, но затем продолжали спокойно стоять, стараясь, по возможности, не обращать на них внимания, только Милон не мог удержаться, чтобы не прислушаться к их разговору и временами мрачно посматривал в их сторону.

Гвардейцы, видимо, почувствовали себя смелее, зная, что кардинал тут, а король на охоте. Они знали, что он не был противником стычек между мушкетерами и его гвардейцами.

Особенно не мог сдержать язык Пеллерон, он вскоре так громко высказал какое-то замечание, что Милон услышал. Замечание ясно касалось его.

Милон давно бы уже резко высказался, если бы маркиз тихонько не удерживал его за руку и не убеждал его шепотом.

Виконта сильно забавляла эта сцена. Самообладание мушкетеров делало гвардейцев с каждой минутой смелее, Рансон, еще раньше, сделал какой-то намек по адресу виконта д'Альби, которому в Лувре пришлось уйти с поля битвы, чтобы не опоздать с портретом.

Тут уже Милон не выдержал.

И Этьенн стал прислушиваться.

— Теперь мода у этих господ убегать, когда им не везет, — сказал, улыбаясь, Пеллерон.

— Позвольте спросить, о ком вы говорите? — спросил Милон взволнованно, подходя к гвардейцам.

— Вероятно, вы знаете о ком, если так горячо принимаете мои слова к сердцу, — ответил, засмеявшись, Рансон.

Товарищи его громко рассмеялись.

— Если вы себя признаете тем, о ком мы говорим, то мы не спорим! — крикнул Пеллерон.

Порох вспыхнул.

— Вы поплатитесь за эти слова! — сказал взбешенный Милон, и выхватил из ножен шпагу.

Мигом и гвардейцы сделали то же самое. Маркиз и Этьенн последовали общему примеру.

Драка завязалась у самых дверей королевы.

Гри и Пеллерон дрались с Милоном, Рансон с маркизом, а д'Орфуа и Алло кинулись на виконта.

Громкий лязг оружия раздавался в галерее, но никто не мог помешать драке.

Маркиз не мог помогать товарищам, хотя каждый из них имел против себя двух противников, поскольку ему пришлось иметь дело со слишком искусным врагом.

Милон почти сразу отбил удары Гри и несколько минут дрался с Пеллероном, видимо, поставившим перед собой цель — убить противника, и яростно наступал на него. Милон парировал его удары, пока ему, наконец, не надоело. Он ударил Пеллерона так, что тот упал.

Почти вслед за тем виконт слегка ранил своего противника д'Орфуа. Тот заявил, что удар был нанесен против правил фехтования, и сейчас же вышел позвать полкового командира мушкетеров.

Виконт продолжал драться с Алло. Рансон заметил, что виконт ему не по силам. Когда Пеллерон упал, он, улучив свободную минуту, ударил виконта, обращавшего внимание только на Алло, и так сильно ранил его в лоб, что д'Альби упал.

Его подхватил Милон, а маркиз кинулся на Рансона и Алло.

Д'Орфуа, между тем, нашел командира мушкетеров и вместе с ним вернулся к дравшимся.

Но лязг оружия уже донесся до королевы.

Анна Австрийская догадалась, что делалось в галерее, и поспешила туда с двумя камер-фрау из зала, где она только что принимала Ришелье. Два пажа несли шлейф ее платья.

За ней шел Ришелье со своими двумя спутниками и камергер королевы.

Анна Австрийская очень испугалась, увидев драку.

Пеллерон плавал в крови, виконт д'Альби лежал на руках у Милона.

— Остановитесь, это что такое? — закричала королева, — как вы смеете драться в Луврской галерее!

Командир мушкетеров подошел в это время ближе. Драка была до того ожесточенной, что дуэлянты не сразу заметили королеву.

Анна Австрийская стала между борцами.

— Господин кардинал, — вскричала она, — прикажите вашим телохранителям сейчас же уйти из Лувра! С каких это пор осмеливаются приводить в наш флигель чужих солдат? Господин капитан, — обратилась она к командиру мушкетеров, — я хочу, чтобы трое ваших офицеров тоже ушли отсюда! Мы не хотим, чтобы наши комнаты были местом драки, чтобы здесь проливалась кровь! Мы велим разобраться в этом деле и позаботиться о наказании виновных.