Алан Берджесс - Гибель на рассвете.Подлинная история убийства Гейдриха Страница 26

На следующее утро первым поездом из Пардубице в Прагу отправилась молодая домохозяйка госпожа Крупка. Она выглядела чуть бледнее, чем обычно, возможно, из-за того, что так рано встала с постели, но была милее, чем всегда. С невинным видом она повторяла про себя сообщение, которое было ей доверено для передачи Индре.

Так новость дошла из Лондона до Праги, и через дядюшку Гайского стала известна Яну и Йозефу. Подкрепление, которое просил Индра, отправлено этой ночью с одного из английских аэродромов и вскоре должно прибыть.

Ян и Йозеф, возбужденные и вдохновленные полученной новостью, живо обсуждали, кто из их товарищей по Англии мог быть послан. Это с их помощью Лондону был предоставлен целый ряд свежих контактных адресов, и новым парашютистам должно быть значительно легче, чем было им. Они также обсудили возможные районы выброса новичков. По очевидным соображениям безопасности Лондон не мог передать такую информацию. В любом случае путешествие будет долгим и опасным, ориентиры на земле трудноразличимы, так что, если они окажутся в двадцати километрах от намеченной точки, можно будет считать, что им повезло.

Ночи 26 и 27 марта в Праге были туманными. Ян и Йозеф с беспокойством смотрели во мглу. Они знали, что это увеличивает опасность и для самолета, и для людей, находящихся на его борту.

Долго беспокоиться им, однако, не пришлось. 27 марта Лондон передал, что самолет, долетев до Чехословакии, обнаружил, что земля вся покрыта туманом. У них не было другой альтернативы, кроме возвращения в Англию. Вторая попытка будет предпринята, как только позволят условия.

Неделю спустя Лондон сообщил о повторной отправке. Парашютисты были успешно сброшены, хотя, по-видимому, вследствие ряда неудач, их путешествие будет наполнено рядом неприятных событий. Вылет самолета был задержан на двадцать минут. Ночи стали короче, и перелет от аэродрома в Англии до центральных областей Чехословакии и обратно был на пределе возможностей самолета. В этот раз пилот столкнулся со встречным ветром, что еще больше придвинуло границу безопасной зоны. Через несколько часов полета стало понятно, что у них вообще нет шансов достичь намеченной зоны выброса. Пилот по радио сообщил об этом на базу в Англию и запросил дальнейших указаний.

Дежурный офицер Чехословацкой разведки предложил спросить у шести парашютистов, желают ли они рисковать и прыгать в другом месте. С самолета поступил ответ, что все шестеро выражают такое желание. Тогда с базы были переданы новые адреса и вручены двум чешским офицерам, которые командовали парашютистами. И они все прыгнули где-то над Чехословакией в холодную темную ночь.

По-видимому, сообщал Лондон, им потребуется день или два, чтобы сориентироваться. Праге не стоит беспокоиться и ожидать известий от них в ближайшие часы, но со временем сведения об их местонахождении должны просочиться в одну из ветвей сопротивления.

Шли дни за днями, но ни в Пардубице, ни в Прагу никаких известий о парашютистах не поступало. Теперь в свою очередь Лондон выражал беспокойство. Парашютистам было уже пора выйти на контакт. Не могла бы Прага сделать запрос и установить, что случилось? Сделать это было гораздо труднее и опаснее, чем представлялось из Англии. Если всем курьерам, железнодорожникам, случайным помощникам сообщить информацию о присутствии где-то в Чехословакии новых парашютистов, то, очевидно, возрастут и шансы немцев узнать об этом.

Дядюшка Гайский мрачно обсуждал такой ход событий. Но они не успели принять какое-либо решение — пришла новость о прибытии в Прагу нового парашютиста с севера. Единственными людьми, которые могли надежно удостоверить его личность, были Ян и Йозеф. Их спешно вызвали в ту самую квартиру, где Ян имел свою первую бескомпромиссную беседу с Индрой.

А там они увидели сержанта Арноста Микса, сгорбившегося в кресле, угрюмого и необщительного. Они жали ему руку и поздравляли с прибытием, он поздоровался и попытался улыбнуться им в ответ, но события последних дней как бы сковали все его действия.

Он сидел, склонившись, в кресле и медленно вспоминал подробности своей истории, имевшей такие далеко идущие последствия. Говорил на удивление пассивным, вялым голосом. Арност Микст был крупным мужчиной, тяжеловесом, массивным и надежным. У него было плотное лицо боксера, темные карие глаза, полные юмора губы, слегка кривящиеся при улыбке. Ян и Йозеф вспомнили, как легко было его развеселить, и как он, когда смеялся, откидывал голову назад и содрогался всем телом от безудержного хохота. Но теперь ему было не до смеха.

Его окружали четверо: Ян с Йозефом, дядюшка Гайский и Индра. Ян запомнил Арноста Микса больше других по периоду их подготовки в Шотландии. Он всегда будет помнить, с какой презрительной легкостью тот обращался с оружием: как маленький мальчик с игрушками. Микс никогда ни из-за чего не сердился. В действительности, он не очень злился и на немцев, для него они были просто людьми, с которыми приходится иметь дело. Бог создал его в буквальном смысле джентльменом, то есть мягким, добрым человеком.

Его партия из трех человек прыгала первой. Старшим в ней был лейтенант Пешал, молодой человек со смуглым чувственным лицом и большими глазами с тяжелыми веками. Это была очень романтическая натура, красивый и мужественный человек, причем его мужество оставалось всегда непоколебимым, несмотря даже на то, что какое-то его суждение могло иногда зайти в тупик. Третьим в их партии был Герик, юноша двадцати лет, радист. Их задачей было установление центра сопротивления в Моравии. Их проинструктировали, что в первые дни они не должны ни при каких обстоятельствах испытывать судьбу и привлекать к себе внимание. Им сказали, что Гейдрих уничтожил все сопротивление в Моравии, и их задача — восстановить его. Прежде всего они должны выжить, просуществовать, обосноваться и ждать. Когда они будут абсолютно уверены, что их не обнаружили, им можно будет воспользоваться радиопередатчиком и приемником, выйти на связь с Лондоном и начать работу второй свободной радиостанции «Либус-2», действующей в Моравии.

Капрал Вилиам Герик.Диверсионная группа «Zinc»

Они все благополучно приземлились и сошлись в темноте. Без труда нашли парашют со снаряжением и радиоаппаратурой. Спрятали контейнер с большим передатчиком под соломой в заброшенном амбаре и написали на нем крупными печатными буквами: «Доброго человека, нашедшего это, просим не сообщать властям, а оставить себе или, лучше, уничтожить».

Такие наивные, полные надежд, действия характеризуют эту группу лейтенанта Пешала. Они поели и на рассвете покинули амбар. Пешал нес раздутый портфель, набитый чешскими банкнотами, Герик — портативный радиоприемник-передатчик, сержант Арност Микс — портфель с продуктами питания на первый случай. Через три километра по дороге в сером утреннем свете они подошли к какой-то деревне. На дорожном указателе прочли надпись: «Гбели». Они были шокированы, когда с испугом поняли, как далеко их сбросили от намечавшейся цели. Они оказались вовсе не в Моравии, а в Словакии, новом государстве, образованном Гитлером в начале войны. Были установлены пограничные посты и таможни, отделявшие их теперь от остальной Чехословакии. Прежде, чем группа Пешала могла думать о начале каких-либо действий, необходимо было перейти эту искусственно созданную границу.