Александр Холин - Новое дыхание старых мифов Страница 26

«Как прокурор, которому в то время уже приходилось заниматься некоторыми секретными вопросами обороны, я отбрасывал версию испытания атомного оружия в этой зоне. Тогда-то я и стал вплотную заниматься „огненными шарами“. Допросил много очевидцев пролёта, зависания и, попросту говоря, посещения неопознанными летающими объектами Приполярного Урала. Кстати, когда с НЛО связывают обязательно инопланетян, я с этим не согласен. НЛО надо расшифровывать как неопознанные летающие объекты, и только так. Многие данные говорят о том, что это могут быть и не понятые современными людьми и необъяснимые современными данными науки и техники сгустки энергии, воздействующие на живую и неживую природу, встречающуюся на их пути. Видимо, мы встретились с одним из них. (По-моему прокурор прав, потому как сгустки энергии — тоже живые существа, только иного физиологического состава. Прим. А. Х.).

Это уже было делом техники — разыскать и других людей, кто по ночам и вечерам в январе-феврале 1959 года по долгу службы не спал, а находился на службе под открытым небом. Теперь ни для кого не секрет, что зона Ивделя — это в то время был сплошной „архипелаг“ лагерных пунктов, образующих Ивдельлаг, который охранялся круглосуточно.

Изучение дела теперь полностью убеждает, да и тогда я придерживался версии гибели студентов-туристов от воздействия неизвестного летающего объекта. На основании собранных доказательств роль НЛО в этой трагедии была совершенно очевидной. Если раньше я считал, что шар взорвался, выделив совершенно неизвестную нам, но радиоактивную энергию, то теперь я считаю, что действие энергии из шара было избирательным, оно было направлено лишь на трёх человек.

Когда я доложил А. Ф. Ештокину о своих находках — огненных шарах, радиоактивности, тот дал совершенно категорическое указание: абсолютно всё засекретить, опечатать, сдать в спецчасть и забыть об этом. Надо ли говорить, что всё это было точно выполнено?

Чтобы нынешнее поколение не судило нас очень строго за нашу работу, скажу, что и сегодня о старых делах, когда ещё живы очевидцы, не говорят всю правду.

Недавно я прочёл в центральной прессе, что при уничтожении под Свердловском самолёта-разведчика Пауэрса был сбит и советский самолёт, ведомый лётчиком Сафроновым. Пишет об этом бывший командир батареи, сбивший оба самолёта, в то время майор Воронов. Но ведь о том, что были сбиты два самолёта, в том числе и наш, ещё тогда знали тысячи людей. Тысячи людей видели, как наш истребитель врезался в землю под городом Дегтярском, что недалеко от Первоуральска, но ведь тридцать лет наша пресса об этом ничего не писала. Я, как и многие другие, видел, как шли сначала одна, а потом вторая ракета, как сбитые самолёты разошлись в разные стороны: один — в сторону Сысерти (Пауэрс), второй — в противоположном направлении, в сторону Ревды. А вот публикация об этом была только через столько лет упорного молчания.

За 40 лет работы в органах прокуратуры, а большую часть этого времени я был допущен к сверхзакрытой информации, я до сих пор не могу понять, для чего надо было врать народу? Я не хочу этим оправдать свои действия по засекречиванию событий с огненными шарами и гибелью большой группы людей. Я просил корреспондента опубликовать мои извинения родственникам погибших за искажение истины, укрытие от них правды, а поскольку в четырёх номерах газеты для этого не нашлось места, я этой публикацией приношу семьям погибших, особенно Дубининой, Тибо-Бриньоля, Золотарёва, свои извинения. В своё время я пытался сделать всё, что мог, но в стране была в то время, как говорят юристы, „неодолимая сила“, победить её стало возможным только теперь.

И ещё раз об огненных шарах. Они были и есть. Надо только не замалчивать их появление, а глубоко разбираться в их природе. Подавляющее большинство информаторов, встречавшихся с ними, говорят о мирном характере их поведения, но, как видите, бывают и трагические случаи. Кому-то было надо устрашить, или наказать людей, или показать свою силу, и они сделали это, погубив трёх человек.

Я знаю все детали этого происшествия и могу сказать, что больше меня об этих обстоятельствах знают только те, кто был в этих шарах. А были ли там „люди“ и есть ли они там всегда — этого пока никто не знает». [15]

Другой следователь Ивдельской прокуратуры, Каратаев Владимир Иванович, также указывает причину гибели туристов. В 1959 году он привлечён был к следствию по данному делу, но потом был отстранён:

«На месте катастрофы я оказался одним из первых. Довольно быстро выявил около десятка свидетелей, которые рассказали, что в день убийства студентов пролетал какой-то шар. Свидетели: манси Анямов, Санбиндалов, Куриков — не только описали его, но и нарисовали (рисунки эти из дела потом изъяли). Все эти материалы вскоре затребовала Москва. Я передал их прокурору Ивделя Темпалову, тот отвёз в Свердловск.

Затем меня приглашает к себе первый секретарь горкома партии Проданов и прозрачно намекает: есть, мол, предложение дело прекратить. Ясно, не его личное, не иначе как указание „сверху“. Буквально через день-другой я узнал, что дело взял в свои руки Иванов, который быстренько его и свернул.

Конечно, не его в этом вина. На него тоже давили. Ведь всё совершалось в режиме страшной секретности. Приезжали какие-то генералы, полковники, строго предупреждали нас, чтоб зря язык не распускали. Журналистов вообще на пушечный выстрел не подпускали». [16]

Но это не единственное интервью Каратаева. В другом он заявляет:

«…Я так и сказал первому секретарю: здесь убийство! Потому что сам откапывал трупы и раскладывал по ящикам внутренности ребят. Двое погибли под кедром, трое замёрзли на склоне, а ещё четверо — у ручья. Их убило нечто, упавшее с неба, я не сомневаюсь. По всей видимости, было две взрывных волны. Одной накрыло Дубинину, Золотарёва, Колеватова и Тибо. Они погибли первыми. Вторая волна догнала остальных. По всей видимости, она оказалась слабее, или ребята, убегая, смогли укрыться. По крайней мере, они остались в сознании. Первым делом стали разводить костёр. Ломали такие толстые сучья кедра, которые нам, здоровым мужикам, было не под силу даже согнуть. Видимо, сработал не столько инстинкт самосохранения, сколько глубокое эмоциональное потрясение. Самые одетые отправились к палатке. Но никто не дошёл: возможно, были ослеплены вспышкой. Ближе всех к лагерю добралась Зина Колмогорова. Её обнаружили в 400 м. Ниже — Игорь Дятлов и Рустем Слободин…

Я отказался списать смерть туристов на переохлаждение. А ведь именно так доложили Хрущёву. Меня сняли за несговорчивость, и через 20 дней дело уже было закрыто. Когда я обнаружил его в архиве, там уже не было ни данных судебно-медицинской экспертизы, ни свидетельств очевидцев, которые неоднократно наблюдали на небе странные летающие светящиеся объекты…». [17]