Ксавье де Монтепен - Месть Шивы (Индийские тайны с их кознями и преступлениями) Книга 1 Страница 27

— И вы не сомневаетесь в ее преданности английскому престолу?

— Нет, потому что она много раз давала неопровержимые доказательства своей лояльности.

— Принцесса замужем?

— Она овдовела в восемнадцать лет.

— Сколько же ей лет?

— Около двадцати пяти.

— Такая молодая и так богата и могущественна! — воскликнул Джордж. — А к этим трем дарам присоединяется красота?

— Принцесса Джелла — одно из самых очаровательных созданий, какое может только создать воображение поэта, — ответил Джон Малькольм, — блеск ее глаз, нежная бледность лица, роскошные черные волосы — бесподобны

— Ах, батюшка, — прошептала с невольной дрожью Мария, — как должно быть хороша эта женщина!

— Да, очень хороша, но хуже тебя, мое милое дитя! — возразил Джон Малькольм, одной рукой прижимая свою воспитанницу к груди. — Ее необыкновенная красота заключает в себе что–то странное и почти дьявольское! Это не та красота, от которой теплеет сердце и наполняется благородством душа. Это совершенно иное…

Мария улыбкой поблагодарила опекуна, хотя тень сомнения где–то притаилась в ее глазах. Неизвестное волнение, причину которого она не могла установить, овладело ею. Видимо, это было чувство рождающейся ревности.

Джордж Малькольм продолжал:

— А сохранила ли эта индийская принцесса, приглашающая нас на охоту за пантерой, дикие нравы и обычаи своих предков?

— Из всех странных личностей, которые тебе придется изучать в Ост–Индии, принцесса Джелла будет самой любопытной.

— Почему, батюшка?

— Она является натурой очень сложной, непонятной и может десять раз за день сбить с толку самого благожелательного сторонника.

— В чем же это проявляется?

— Это трудно объяснить. Впрочем, постараюсь. Принцесса выглядит как светская дама, носящая одну из самых знатных фамилий английской аристократии, она получила образование, говорит по–французски, по–английски, словно уроженка Парижа или Лондона, она путешествовала по Европе, танцевала в Вестминстере и Тюильри, рисовала с натуры достопримечательности Швейцарии и Италии. Беспристрастные артисты и художники, листавшие ее альбомы, говорят, что они восхитительны. Принцесса выписывает драгоценности из Лондона, а платья из Парижа. Ее французский повар не уступает королевскому. Ты видишь, вроде бы нельзя быть более цивилизованной, а, между тем, принцесса сохранила все верования, все предрассудки своей касты! Эта молодая женщина, изящество которой соперничает с нашими замечательными львицами, эта смелая путешественница, посетившая Виндзорский собор и собор святого Петра в Риме, от чистого сердца верит в бога Вишну и с глубоким религиозным убеждением посещает храм Шивы и храм Бовани.

— Что вы говорите, батюшка! — изумился Джордж.

— Самую чистейшую правду.

— Такие крайности! Но это же невозможно!

— Я понимаю, что все это очень странно, но тем не менее все это так. Повторяю, в принцессе Джелле заключены две женщины: светская, прелестная, восхитительная и индианка, потомок тамерлидов, оставшаяся до мозга костей верной религии жестоких предков. Если какое–либо из индийских божеств потребует человеческую жертву, я уверен, что принцесса, после утомительного бала, будет присутствовать с улыбкой на губах при последних конвульсиях несчастной жертвы, даже если эта жертва была самым лучшим ее партнером на танцах…

На лице Джорджа появилось выражение отвращения.

— Хоть это и ужасно, — продолжал его отец, — но она преданна своему племени и не виновата, что образование не смогло уничтожить в ней инстинкты, закрепленные поколениями предков.

— Благодаря своему состоянию и утонченному вкусу, — снова начал Джордж, — принцесса должна жить по–царски?

— Не только по–царски, но лучше… Она живет в роскоши, о которой мы, европейцы, не можем даже мечтать. Впрочем, эта роскошь так же странна, как и сама принцесса. Переступив через порог ее дворца, забываешь действительность, думая, что перенесен в сказочный мир. Так, например, принцесса держит при себе маленькую армию амазонок…

— Амазонок!? — воскликнул Джордж с недоумением.

— Уверяю тебя, это действительно так. Да ты и сам увидишь. Пятьсот или шестьсот женщин отлично обученных английскими офицерами, серьезно считают себя солдатами: они упражняются в стрельбе, если понадобится, пойдут на войну и проявят храбрость, не уступающую сипаям.

— Да… — прошептал Джордж. – Индия — страна, полная чудес. В девятнадцатом веке встретить вооруженных амазонок… Согласитесь, батюшка, это странность, которая вполне оправдывает французскую пословицу: «Верь тому, что кажется верным».

— Согласен, — улыбаясь, отвечал Джон Малькольм.

— Где же размещает принцесса свои батальоны?

— В специально построенных для них казармах с большим комфортом и изысканностью. Поэтому молодые, хорошенькие индианки наперебой стараются поступить в армию Джеллы…

— А форма женщин–солдат не безобразна?

— У принцессы слишком хороший вкус, чтобы не проявиться и в этом деле: костюм военных амазонок представляет собой нечто среднее между изящной формой сипаев и женским платьем, в которое одеваются актрисы лондонских театров для пантомим во время празднования Рождества.

— Одним словом, красиво?

— Очаровательно!

— Разве принцесса ходит без стражи?

— Нельзя сказать, чтобы всегда, но во всех случаях, когда требует этикет, она не обходится без своих защитниц. Я уверен, что в день охоты за пантерой мы увидим вокруг Джеллы женскую стражу на лошадях.

— Вы правы, отец, она действительно живет по–царски.

— Но это не единственная ее странность. Принцесса содержит для собственного удовольствия и для развлечения гостей баядерок, певиц и танцовщиц, которые с детских лет обучаются этой профессии. Принцесса повсюду отыскивает молодых девушек, отличающихся сладострастной грацией движений, и приглашает их к себе за любую цену, как настоящий директор театра, желающий нанять известного артиста. Эта фантазия стоит ей ежегодно двести или триста тысяч франков. Но для ее доходов такая сумма лишь капля в море.

— Известно ли что–либо о нравственности принцессы?

— Ничего… Если общественная жизнь ее известна, то семейная покрыта непроницаемым покрывалом.

— Почему же она снова не выйдет замуж?

Джон Малькольм улыбнулся.

— Дорогой мой, — ответил он. — Это вопрос, который может быть разрешен только самой принцессой. Ты спросишь ее, если захочешь. Во всяком случае поверь мне, что в тот день, когда она надумает расстаться с вдовством, претендентов на ее руку будет так много, как звезд на небе или песка на берегу моря.