Алексей Махров - Царь из будущего. Жизнь за «попаданца» Страница 27

Отдав гривенничек весьма вежливо, но отнюдь не угодливо поклонившемуся мне проводнику (человек честно и достойно делает свою работу, но он вовсе не ярославский холуй в тестовском трактире! А служащий железной дороги!), я шагнул из вагонного тамбура, вкусно пахнущего углем, на высокий, «островной» перрон, с обеих сторон окружающий белокаменный, с полукруглыми арками, трехэтажный классический вокзал, построенный учеником великого Константина Тона. Слева, в виде средневековой ротонды, возвышалась водонапорная башня, справа алело полуциркульное здание паровозного депо… Впрочем, как говорят дорожники, это депо никогда толком не эксплуатировали, держали как резервное, а также базой пожарного и ремонтно-восстановительного поездов.

Пройдя по покрытому шестиугольными гранитными плитками перрону, я направился в монументальный станционный буфет, огражденный от платформы навесом, опирающимся на чугунные, художественного каслинского литья столбы.

В мое время я бы сейчас просто перешел на другую платформу, соответственно на станцию Бологое-Московское, сел бы себе на «собаку» (длинное, зеленое, с желтой полосой, пахнет колбасой! – тверская электричка!) и спокойно доехал до Калинина… до него всего-то 162 километра! А там уж сел тоже на электричку, но уже московскую. И вечером гарантированно был бы в Белокаменной!

Но боюсь, что на сегодня все электропоезда уже отменены… шутка.

Открыв тяжелую дверь, украшенную поверху цветными стеклышками витражей, я вступил в прохладу залы. У высокой, полированного дуба, стойки буфета что-то горячо обсуждали два путейца, в фуражках с черными бархатными околышами. Не иначе как текущий момент… Вот и мне надо это дело прояснить!

– Господа, вы не могли бы объяснить, а что, собственно, случилось на Дороге? Почему стоим? – вежливо спросил я.

Путейцы синхронно оглядели меня с головы до пят. Естественно, что я был не в мундире, но говорят, что выправку не скроешь, вот, видимо, они что-то и смекнули.

– От Твери до самой Мги поезда стоят мертво на обоих путях, все станции и полустанки забиты! – сказал один из железнодорожников.

– Вчера под Лихославлем был бой между «николаевцами» и «англичанами»! – добавил второй.

– Англичанами? – опешил я.

Неужели я ошибся в своих расчетах и они уже высадились?

– Ну, не теми англичанами, что с Островов, а верными войсками Англичанина – нашего новоявленного регента! – объяснил первый путеец.

– И что? – жадно спросил я. – Кто кого?

– Да говорят, что вроде бы сначала «англичане» «николаевцев» в засаду заманили и побили изрядно. А потом те своего «Николаевского монстра» подтянули да в свою очередь «англичанам» врезали! – сказал второй путеец и после короткого раздумья резюмировал: – В общем, разошлись вничью!

– Хотя солдатиков побило во множестве! – со вздохом добавил первый.

– А что это за «Николаевский монстр»? – поинтересовался я.

– Говорят, что это блиндированный поезд стальградского производства! – охотно поддержал тему второй путеец. – Размером чуть ли не с броненосец и с такими же орудиями!

– Врут! – уверенно сказал первый. – У страха глаза велики! Ну как по нашим путям этакая тяжесть бы прошла? Удельная нагрузка на рельс должна быть не более шестнадцати тонн!

– А вот и нет! – резко сказал второй путеец. – А если распределить нагрузку вдоль состава? Ну, что там? Броню и механизмы?..

– Все равно не выйдет! – упорствовал первый. – Броня на вагонах должна быть не толще дюйма, а орудия шестифунтовые максимум! Я знаю, о чем говорю, – мой шурин в артиллерии служит!

Чувствовалось, что спор о реальности существования «Монстра» у них давний. А я бы мог мно-о-о-огое им рассказать о БеПо… Блиндированный поезд, значит? Размером с броненосец? Гм… узнаю руку дорогого внучка! Это как они еще на нем до самого Питера не дошли?

Но главное, что я узнал, – дорога на Москву перекрыта. Если только лесами дойти до расположения «николаевцев». Раз бронепоезд где-то здесь, значит, и Димка рядом! Но до Лихославля добрых сто километров! Это же на пару дней пути, даже если нанять повозку. А если попробовать по-другому?.. Интересно, а связь еще работает?

– Господа, не могли бы вы подсказать мне, где здесь телеграф? – вежливо спросил я.

– Да вот, сударь, как выйдете на перрон, так сразу налево. А вам телеграмму по казенному либо по приватному делу отослать требуется? – зачем-то поинтересовался железнодорожник.

– А какая разница? – удивился я.

– А такая, что все казенные телеграммы сейчас нужно прежде отнести на согласительную подпись коменданту, назначенному сюда «Англичанином»!

– А частные? – уточнил я.

– А частные нынче и вовсе не принимаются. Временно! – «обрадовал» меня путеец.

– Да, у нас, в России-матушке, нет ничего более постоянного, чем временное… – загрустил я.

– А то ли еще будет, когда сюда настоящие англичане нагрянут! – со злостью сказал путеец. – Это ведь надо было додуматься – супостата в Россию пригласить! И против кого – своих же, русских, православных! Тьфу!

Ага! Кажется, в Валдайском уезде Новгородской губернии великий князь Владимир, прозванный за предательство «Англичанином», особой популярностью не пользуется! Это мне на руку…

– Господа, могу ли я видеть в вас русских патриотов? – решительно спросил я.

Железнодорожники молча переглянулись, посмотрели на меня, кивнули.

– Мне нужно срочно и конфиденциально связаться с Москвой! Причем непосредственно со штабом цесаревича Николая!

Один из моих собеседников усмехнулся:

– Высоко летаете! Да туда же, только по литере Цэ отстучать можно!

– Не понял, извините…

– Чего уж не понять! – лукаво прищурился второй путеец. – Вы при входе в буфет этакое причудливое строеньице, в византийском стиле, видели? Сие есть царский павильон[50]. Когда государи со свитой из Питера в Москву или назад, из Москвы в Питер, ездят, так у нас они всегда обедать изволят! А обед царский – дело серьезное, оно спешки не терпит… а то, глядишь, и губернаторы на вокзал подъедут, оба-два, тверской да новгородский, доложиться да припасть к стопам… а времечко-то идет! График-то и побоку… Вот и стучишь, бывало, в ГДУ[51] по прямому проводу: мол, тормозите движение по всему главному ходу, по второй[52] пути – Государь рюмочку еще не опрокинул, а Государыня еще кофий не пила!

– А! Значит, кроме Почтеля[53] есть еще и путейский телеграф? – уточнил я. Впрочем, именно на что-то подобное я и рассчитывал, высказывая свою просьбу. Ну не может Дорога без связи обходиться!

– Разумеется! У нас, на Дороге, все свое, и телеграф тоже! А этот тупица, которого сюда «Англичанин» поставил, даже и не подозревает о его существовании! – хихикнул путеец.