Ши Юй-Кунь - ТРОЕ ХРАБРЫХ, ПЯТЕРО СПРАВЕДЛИВЫХ Страница 27

— Я — урожденная Ван, замужем за Ху Чэном. Живем мы в деревне Саньбаоцунь. Нынче случился неурожай, одолел голод, а тут еще свекор и муж заболели. Чем платить за лечение? Подайте, господин, хоть что-нибудь, век буду вас благодарить!

Женщина заплакала. Чжань Чжао вынул из кармана полслитка серебра и положил на стол:

— Возьмите. Купите больным лекарство, а на остаток — немного еды.

Женщина постояла в нерешительности и сказала:

— С меня бы и нескольких медяков хватило, господин! Такой щедрый дар я, право, не могу принять!

— Стоит ли об ртом говорить?!

— Ах, господин, муж заподозрит неладное, если я принесу домой столько денег, и ваша доброта обратится для меня бедой.

Чжань Чжао было согласился с ней, но тут вмешался трактирный слуга:

— Бери, раз господин дает! А мужа ко мне пришлешь. Я расскажу, как было дело.

Женщина поблагодарила, взяла серебро и ушла.

В это же время в трактире сидел некий Ли Люй-эр, хитрый и подлый обманщик. Как только женщина вышла, он обратился к Чжань Чжао:

— Зря вы дали ей столько серебра, господин. Это она нарочно говорит, будто им не на что жить. Недавно один добрый человек дал ей денег, так муж придрался и потребовал с него еще сто лян серебра.

Чжань Чжао, хотя и не придал значения его словам, в деревню все же решил сходить и, если незнакомец сказал правду, проучить негодяя.

До деревни было рукой подать, а время еще раннее. У дороги стоял даосский храм Познания истины, и Храбрец с Юга решил в нем остановиться. Настоятель куда-то отлучился, и послушники Тань-мин и Тань-юэ устроили Чжань Чжао в западной пристройке неподалеку от внутренних ворот.

Во вторую стражу Храбрец с Юга переоделся и направился на задний двор, намереваясь перебраться через ограду, но заметил, проходя мимо келий, что в одной из них горит лампа, и остановился.

К его удивлению, оттуда донесся женский голос:

— Ты как-то мне рассказывал, будто великий наставник Пан Цзи задумал погубить Бао-гуна. Как же он собирается это сделать?

Чжань Чжао насторожился.

— О, да ты ничего не знаешь! — Это был голос Тань-юэ. — Наш настоятель Син-цзи кого хочешь изведет заклинаниями. В саду Пан Цзи он устроил алтарь и уже пять дней колдует! На седьмой день Бао-гун умрет, а Син-цзи получит в награду тысячу лян серебра.

Чжань Чжао не стал слушать дальше, вернулся во флигель, взял свои вещи и поспешил в Кайфын.

В город он пришел глубокой ночью, когда ворота уже заперты. По веревке перебрался через стену и побежал прямо к дому наставника Пан Цзи. Здесь в саду он увидел высокий помост, на помосте горели свечи и курились благовония. Старый даос с распущенными волосами творил заклинание.

Чжань Чжао приблизился и вытащил из рукава кинжал…

Если хотите узнать, что случилось дальше, прочтите следующую главу.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ

Чжань Чжао подбрасывает отрубленную голову и наводит страх на коварного льстеца. Бао-гун освобождается от колдовских чар и судит жадную старуху

Старый волшебник, творя заклинание, вдруг почувствовал, что кто-то стоит у него за спиной, быстро обернулся и увидел Храбреца. Глаза его метали искры, вид был угрожающим. Храбрец одним прыжком подскочил к бутыли, где волшебник держал злых духов, взмахнул кинжалом, и осколки стекла рассыпались по помосту.

Скрыться волшебник не успел, и Чжань Чжао отрубил ему голову. На помосте лежала обмазанная волчьей кровью пластинка, а на ней — вырезанный из дерева человечек.[32] Чжань Чжао оторвал лоскут от скатерти, завернул в него человечка и спрятал за пазуху. Потом подобрал голову даоса и поспешил к кабинету Пан Цзи.

Великий наставник как раз сидел у себя, радуясь тому, что завтра с Бао-гуном будет покончено. Вдруг окно со звоном разбилось, и по полу покатилась человеческая голова. Прошло много времени, прежде чем Пан Цзи и его слуга оправились от испуга, зажгли лампу и опознали отрубленную голову волшебника.

Обыскали сад, но ничего подозрительного не обнаружили. Пан Цзи был вне себя от гнева.

Чжань Чжао между тем, покинув сад, направился прямо в ямынь. У ворот его встретил Гунсунь Цэ с четырьмя храбрецами.

— Господин министр всё еще болен? — спросил Чжань Чжао, едва они обменялись приветствиями.

— А откуда вам известно, что он заболел? — в свою очередь осведомился Гунсунь Цэ.

Храбрец вытащил из-за пазухи деревянного человечка. Гунсунь Цэ повертел человечка в руках, увидел написанное на нем имя Бао-гуна и воскликнул:

— Колдовство!

В это время из внутренних покоев выбежал Бао Син:

— Господин министр пришёл в себя! Он уже сидит в постели, пьет рисовый отвар и велел пригласить к нему господина Чжань Чжао!

Едва Чжань Чжао вошел, как Бао-гун пригласил его сесть и сказал:

— Вы уже дважды спасли мне жизнь, а я все не могу найти случай вас отблагодарить. Каким образом вы узнали о моей болезни?

Пришлось Чжань Чжао все по порядку рассказать. Как он попал в храм Познания истины, когда шел в деревню Саньбаоцунь, как случайно подслушал разговор монаха с какой-то женщиной, как потом поспешил в Кайфын и там, в саду Пан Цзи, убил колдуна.

— Теперь ясно, куда пропала дочь вдовы Хуан? — воскликнул Гунсунь Цэ.

— Верно! — согласился с ним Бао-гун и сказал: — Завтра, когда поедете ко двору, в разговоре с государем как бы между прочим упомяните, что наставник Пан Цзи замыслил погубить меня колдовством. Скажите, что в доказательство я представлю отобранного у даоса Син-цзи деревянного человечка.

Бао-гун приказал взять под стражу обоих даосов из храма, Тань-мина и Тань-юэ, а также женщину, которая была с ними; вдову Хуан и Чжао Го-шэна велел вызвать в суд.

— Ты и есть Тань-мин? — спросил Бао-гун, когда даоса ввели в зал. — Ну, говори, только всю правду!

Тань-мин поклонился и сказал:

— Да, мое имя Тань-мин, я послушник наставника Син-цзи. Сколько раз просил его бросить колдовство, он и слушать не хотел, наказывал меня! Я даже заболел с горя! Потом вдруг в храме появился постоялец — азартный игрок и сластолюбец. Как-то он попросил у меня взаймы. Учитель узнал и так рассердился, что хотел его выгнать. Но потом они поговорили, и постоялец вдруг изъявил желание стать монахом, приняв монашеское имя Тань-юэ. После этого учитель стал похож на тигра, у которого выросли крылья! Ах, господин, сколько они с этим Тань-юэ натворили дурных дел, и не перечесть! Совсем недавно учителя позвал к себе Пан Цзи, наставника государя, и учитель взял с собою Тань-юэ. А несколько дней назад Тань-юэ привел в храм какого-то послушника. После оказалось, что это не послушник, а девушка, совсем молоденькая. Явите милость, господин, не губите! Я молчал из страха перед учителем!