Юлия Галанина - Волчий замок Страница 28

Дождь снаружи лил и лил. Стучал по крыше экипажа, сырость норовила забраться в любую щелку и вытеснить тепло.

Веки у Жанны сами собой опускались, и она засыпала.

Во сне перед ней вставали, как настоящие, новые домашние туфли, и бокалы, и гребни для волос.

Жаккетте нравилось, что идет дождь.

Даже не так. Ей нравилось, что дождь идет, а она едет. В тепле, под крышей и может слушать шум дождя.

А если придет охота выбраться из теплого укрытия, откинуть с окна плотную кожаную шторку, то можно смотреть, как проплывают мимо блестящие мокрые деревья и кусты, как нахохлились в седлах, закутавшись в непромокаемые валяные плащи, бедолаги-копейщики, покачиваются, стряхивают с усов дождевые капли и ждут не дождутся привала. Дождь идет, привал далеко. Ходит по рукам фляжка с крепким вином, так и греются.

А когда нос замерзнет, то можно опять нырнуть в свое гнездышко, собранное из всех меховых одежек, что подарили, и других теплых вещей, и там сидеть тихо-тихо, слушая дождь.

Скоро Италия совсем кончится, пойдут швейцарские кантоны, Франш-Конте, Франция…

Добраться бы до холодов домой, в Аквитанский отель.

Что там, интересно, поделывают друзья?

Большой Пьер, наверное, по вечерам так и ходит в харчевню к своей хозяйке. Аньес, может быть, даже родила. Ведь скоро год, как она, Жаккетта, с госпожой Жанной шастают по всему миру. Интересно, приучили друзья за этот год бретонскую кухарку Филиппу класть в еду хоть немного перца и чеснока? Конечно, немного — по аквитанским меркам…

При упоминании еды желудок Жаккетты сразу встрепенулся в радостном предвкушении.

Жаккетта заерзала в своем гнезде, пытаясь убедить свое тело, что до трапезы еще далеко и госпожа спит, — надо вести себя тихо.

От шуршания Жаккетты Жанна проснулась, и опять мысли потекли неспешно, словно тугой мед.

Благодетель обещал разузнать при дворе, как там обстоят дела с опальным графством Монпезá.

Может быть, удастся снять опалу и вернуть конфискованные земли. Хотя что об этом думать — пока война между Бретанью и Францией не кончится, никто даже палец о палец не ударит. Благодетелю хорошо быть веселым и уверенным — на такой должности он и при королевском дворе незаменимый кирпич, и при герцогском всегда желанный гость. Но ведь трусоват…

Может быть, пойти с ним на сделку?

Обменять Жаккетту на королевский указ о восстановлении графства в прежних границах и возвращении его владельцам всех прав и привилегий?

Благодетель от госпожи Нарджис в полном восторге, похоже, хочет удочерить.

Да на здоровье! Но не даром…

В конце концов, на эту звезду Востока было столько вполне официальных затрат со стороны ее, Жанны. Чего стоят только два платья!

И опять глаза закрывались, дождь убаюкивал, меха грели.

Мимолетно проносилась мысль: «А каково сейчас тем, кто снаружи? Тем, кто мокнет на дороге, прячется под деревьями или спешит добрести до какого-нибудь укрытия?»

Но эта мысль проскакивала лишь для того, чтобы еще уютнее стало под полостью, еще слаще пришли сны.

А Жаккетта окончательно проголодалась. Поборовшись с собой немножко, она мудро решила пойти на компромисс. И подкрепиться чем-нибудь, чтобы дотянуть до нормальной еды.

Уверенными движениями она разворошила новый ящик с разными мелочами и безошибочно наткнулась на мешочек с засахаренными фруктами, что презентовали ей во Флоренции.

Кусочек за кусочком — и скоро весь мешочек был съеден. Теперь Жаккетте было тепло и спокойно. Она поудобнее расположила накидки и шубки и тоже заснула.

Часть вторая

Волчий замок

Глава I

Даже самое длительное путешествие имеет окончание.

Альпы, Швейцария, большая часть французских земель остались позади.

Обоз благодетеля уже пересек Луару и углубился в лесные массивы прибретонских земель.

До столицы Бретонского герцогства оставалось совсем немного.

…Жанна проснулась оттого, что экипаж стоял и кругом царила тишина.

«На привал не похоже! — подумала, зевая, она. — Наверное, впереди что-то…»

Было еще рано.

От утреннего холода, сочившегося в щели экипажа, слипались веки.

«Хорошо, хоть дождя нет…» — подумала Жанна и опять заснула.

Второй раз Жанна проснулась далеко за полдень.

За окошком экипажа щебетали птицы, в щелки между шторками бил солнечный свет. В его полосе плясали свой бесконечный танец пылинки.

Напротив сидела на ложе Жаккетта и терла спросонья глаза.

— Как-то странно снаружи… — сказала она.

— Как странно? — не поняла Жанна.

— А вы послушайте…

Жанна прислушалась и поняла, что удивило Жаккетту.

Не было тех привычных звуков, что сопровождали их все путешествие и к которым они настолько привыкли, что даже не замечали. Но теперь их отсутствие резало слух. Не было фырканья лошадей, легкого переступания копыт, скрипов и стуков.

Жанне стало немного неприятно.

— Переспали мы, вот и мерещится всякая чушь! — резко и громко сказала она, прогоняя тишину. — Вставай!

Жаккетта встала и принялась одевать Жанну.

Жанна нарочно не торопилась, всячески оттягивая выход из экипажа.

Погода поменялась. Поднялся ветер, и солнце спряталось. За стенкой глухо шумели деревья.

Одетая Жанна выжидала, пока приведет себя в порядок Жаккетта.

Та оделась, как подобает госпоже Нарджис, и вопросительно уставилась на Жанну.

Дальше тянуть время было нельзя. Жанна поднялась и открыла дверцу экипажа.

…На обочине дороги росли чахлые, заморенные ромашки.

По ее сторонам, приступая почти вплотную, стояли старые темные ели.

Дорога петляла по ельнику, и оба ее конца скрывались совсем рядом за лапчатыми угрюмыми конусами.

Экипаж Жанны и Жаккетты одиноко стоял на этой непонятной дороге. Ни лошадей, ни людей, ни других повозок рядом не было…

У Жанны стало зябко на сердце.

Особенно пугала тишина вокруг. Похоже, что лес тянулся во все стороны на многие лье.

Жаккетта тоже выбралась на дорогу. Обошла экипаж кругом.

— Может, у нас поломка какая-нибудь? — сказала она. — А впереди постоялый двор большой? Они нас оставили на время, а сейчас со свежими лошадьми вернутся?

— Где впереди? — мягко поинтересовалась Жанна.

Экипаж стоял поперек дороги, и следов колес ни с той, ни с другой стороны не было.