Жаклин Монсиньи - Кровавая Роза Страница 30

Отвесив почтительный поклон княгине Фарнелло, лакеи удалились. Под столом длинные ноги Мортимера тотчас же устремились в атаку. Зефирина отстранилась. Не обращая внимания на этот стратегический маневр, Монтроз продолжал свои попытки сближения, одновременно не переставая спрашивать:

– Вы, конечно, голодны, darling?

После обильной утренней трапезы, оказавшей весьма тяжелое воздействие на ее желудок, она чувствовала себя неспособной проглотить ни кусочка.

Пока Мортимер при помощи рук и зубов расправлялся с дичью, Зефирина лишь подносила кусок к губам, делая вид, что пробует его. Мортимер же успевал осыпать ее тысячью любезностей, наполнять свой бокал, пить самому и заставлять пить ее.

– Не стоит больше печали, дорогая… вы самая прекрасная женщина на свете и самая умная… Я отвезти вас в Англию… жениться на вас! Вы слишком молоды, чтобы плакать, такова жизнь… Забудьте все и едем со мной, вы быть герцогиней де Монтроз, я стать заниматься вашей маленькой дочерью.

Предложение было соблазнительным. Забыть все! Выйти замуж за красавца Мортимера, в которого она даже была чуть-чуть влюблена в «Золотом лагере». Стать одной из знатнейших дам Англии, управлять огромными владениями и навсегда распроститься с мыслью когда-нибудь отыскать Фульвио и Луиджи…

На глаза Зефирины навернулись слезы. Она так резко встала, что обручами юбки опрокинула кубок.

– Мой дорогой друг, я очень люблю вас. Я благодарю вас, но я не за этим пришла сюда.

Из речи Зефирины Мортимер расслышал только три слова: «Я вас люблю». Одним прыжком он вскочил. Прежде чем она успела запротестовать, он сжал ее своими мускулистыми руками.

– Мой дорогая, darling, вы не созданы для плакать… вам смеяться, вам любить…

Он покрывал ее лицо поцелуями. Ей было приятно ощущать себя в сильных объятиях Мортимер. Это был настоящий мужчина – искусный фехтовальщик, опасный соперник в любви, изысканный вельможа, умело пользующийся духами.

Его губы коснулись щеки Зефирины, затем достигли шеи, потом снова поднялись вверх и завладели ее ртом. От его поцелуя у Зефирины перехватило дыхание, и она с трудом осознала, что сама тянется губами к Мортимеру. Издав рычание, английский лорд схватил ее, словно дикий зверь хватает свою добычу. Огромными прыжками он понес ее в спальню, где Зефирина увидела застеленную белоснежным покрывалом кровать. Она еще не успела перевести дыхание, как Мортимер уже лежал на ней. Сквозь плотную ткань платья она ощущала, как страстно он желает ее. Из уст Зефирины вырвался стон, еще больше распаливший Мортимера. С ловкостью опытной горничной он начал раздевать ее. Расшнуровав корсаж, выпустил на свободу груди Зефирины и принялся жарко лобзать ее соски.

– Любовь моя, ты такой красивый… Ты тоже меня хотеть, я так мечтать о вас.

Руки его проникли под юбки Зефирины и завладели ее самым интимным. Сладострастная дрожь пробежала по ее телу, К чему сопротивляться? Почему не согласиться и не начать новую приятную жизнь рядом с мужчиной, который ей нравится? Она начинала понимать, как ей не хватало ласк Фульвио… Фульвио…

Внезапно Зефирина взбунтовалась. Неужели она забудет о муже, о сыне, о мести?

– Остановитесь, милорд Монтроз, приказываю вам вспомнить о приличиях. За кого вы меня принимаете? Я вовсе не затем пришла сюда, чтобы со мной обращались как с последней шлюхой. Не забывайте, что я княгиня Фарнелло, супруга вашего друга!

– Но я… думать… быть… Зачем же вы прийти?

Мортимер опомнился и выглядел несколько смущенным. На лице, которому перебитый в сражении нос придавал еще большее очарование, отчетливо читалось желание. Его приоткрытые губы были влажны. Решив, видимо, что Зефирина кокетничает с ним, он попытался возобновить свои посягательства. Зефирина с силой оттолкнула его. Откатившись на самый край кровати, она быстро соскочила на пол и, прикрыв грудь шемизеткой, отчетливо произнесла:

– Я пришла просить вам помочь мне отыскать Луиджи и Фульвио…

Не в лучшем настроении Мортимер также встал с кровати. Обойдя комнату, он набросил на себя длинный полукафтан без рукавов, скрыв под ним штаны с выдающимся далеко вперед гульфиком, делавшим его похожим на распаленного быка. Немного успокоившись, он вернулся к Зефирине.

– Но, бедная мой, darling… Что я помочь сделать?

– Вы всемогущий министр. У вас есть власть, которой нет у меня. Вы можете заставить Карла V сказать вам, в какой тюрьме находится Фульвио, если, конечно, его держат в тюрьме. Вы можете потребовать у него Луиджи, именем вашего короля, которому Фульвио оказал немало услуг, можете потребовать вернуть их обоих… Я уверена, что при дворе все лгут мне, а «Карл-кровопийца» знает все.

– Боже… Требовать… вернуть… вы мечтательница, моя бедная Зефирина, я есть… very sorry, я бы хотел оказать услугу вам, но я ничего не могу поделать с императором. Разве вы не знать Карл V, у него каменный сердце! Darling, клянусь, я собрал сведений, Фульвио умереть на Сицилия, так же и ваш ребенок… Я знаю, это очень печально… выходите за меня замуж, дорогая моя, darling… Я владеть самыми прекрасными замками в Сассексе и Корнуолле, у меня есть шесть тысяч баран…

«Ого! Число возрастает!»

– Вы быть счастлива со мной, Зефирина, darling…

Зефирина развернулась на каблуках и бросилась к лестнице. К чувству разочарования примешивались ярость и досада.

– Грязный английский трус! – выругалась она, пока Пикколо помогал ей садиться на мула.

– Sot! Souci! Sourire![49] – прокаркал Гро Леон.

Раздраженная Зефирина понимала, что Гро Леон прав.

«Самая умная» среди женщин своего круга, она повела себя как маленькая, глупенькая дурочка, не сумев воспользоваться ситуацией.

– Куда мы едем, княгиня? – спросил Пикколо.

– Во дворец Сан-Лоренцо!

По дороге Зефирина не произнесла ни слова. Она была недовольна собой, понимая, что неправильно вела себя на свидании с Мортимером.

Южное солнце стояло высоко в небе, когда Зефирина проехала мимо Торре де Луханес и остановилась возле тяжелой, обитой гвоздями двери дворца, куда она также была приглашена на обед.

– Нас ждет сеньор Фернан Кортес, кавалер ордена Сантьяго! – бросила слуге Зефирина.

С Гро Леоном на плече она вошла во дворец. Повсюду сновали мажордомы, пажи, солдаты удачи и меднокожие рабы – живое свидетельство того, что сеньор Кортес имел свиту, вполне достойную вице-короля.

Слуги стаскивали во двор тяжелые сундуки и устанавливали их на телегах. Видимо, скоро предстояло отправиться в дальнее путешествие.

– Сеньора Зефирина де Багатель, – объявил мажордом.

Лакей распахнул двустворчатую дверь, и Зефирина очутилась… прямо в спальне конкистадора!