Сергей Бортников - Восточная миссия (сборник) Страница 30

Как выяснилось позже, первая линия обороны была целиком разрушена, вторая и третья – сильно повреждены.

В 2 часа 24 мая части 2-го Армейского корпуса начали атаку на позиции противника по всему фронту, отбросив австрийцев за Стрипу и взяв в плен 243 офицера и 8711 солдат.

Преследование противника поручили воинам 2-го кавалерийского корпуса, куда входил 1-й Уральский казачий полк.

27 мая 1916 года сотня Жукова перешла Стрипу и, выбив противника с трех линий окопов, атаковала батарею, доставлявшую русским немало неприятностей.

Зырянов первым ворвался на позиции артиллеристов и принялся крушить прислугу. Вскоре все было кончено… Однако вывести трофеи казакам не удалось – окружающая местность оказалось сильно заболоченной, обозные повозки и орудийные запряжки надолго застревали в грязи…

В бою полк потерял убитыми двух офицеров. Еще пять были ранены, а один – контужен. Нижних чинов убито 24, ранено – 85, контужено – 2, исчезли без вести – 9. Коней убито – 128, ранено – 90… Таких потерь они не несли очень давно…

2 июня 1916 года уральцы в составе сведенной бригады 9-й кавалерийской дивизии под началом генерал-майора Виктора Захаровича Савельева, ранее командовавшего 9-м уланским Бугским полком, поддержали атаку 185-го Башкадыкларского и 188-го Карского пехотных полков, захватив 3 пушки, 4 панорамы, 2 пулемета, 2 исправных телефонных аппарата с батареями и множество секретных документов, пленив 22 офицера, двух кадетов, 1396 нижних чинов 20-го егерского резервного немецкого батальона, 221-го и 219-го немецких полков и двух австрийских дивизий.

За этот подвиг командир уральцев был отмечен орденом Святого Георгия 4-й степени. Очередные заслуженные награды получили и многие нижние чины, в том числе Семен Зырянов.

На светлый праздник Воскресения Христова на фронте снова начались «брожения».

«На нейтральной полосе между окопами завязывается оригинальное знакомство. Сблизившиеся люди пожимают друг другу руки, обмениваются непонятными словами, газетами, папиросами, а иногда и бутылкою спирта или другого напитка. С нашей стороны наиболее смелые, влекомые все тем же любопытством, заглядывают в чужие окопы и рассказывают потом чудеса о житье-бытье немецких солдат…» – так описывал случай братания, свидетелем которого он стал, командир одного из лучших (25-го) армейских корпусов, входящих в состав легендарной Железной дивизии, генерал Ю.Н. Данилов.

Впрочем, ничего плохого в этой «тенденции» Юрий Никифорович не видел.

Знал бы он, к чему в конечном итоге приведут такие настроения. Прав был Брусилов: «Братание – путь к поражению!»

Австрийцы поспешно отступали, а у русских не было сил преследовать их.

Части 2-го кавалерийского корпуса после нескольких конных атак, в которых они захватили 2500 пленных, вышли ко второй линии обороны противника на реке Днестр, но взять ее сходу не смогли.

Именно тогда бельгийский бронедивизион присоединили к 7-й армии Щербачева и бросили в самое пекло…

Боевые машины, отправляющиеся на передовую, были украшены цветами – постарались местные жители, быстро сдружившиеся с великодушными иностранцами. Зато склоны холмов, на которые поднимались броневики, были усеяны телами солдат, нашедших смерть в предыдущих атаках. Навстречу шли толпы раненых, опирающихся на винтовки – в российской армии существовал суровый приказ, запрещающий бросать оружие на поле боя… Винтовки забирали санитары и передавали в роты, где на каждую из них претендовали пятеро невооруженных бойцов.

Первую бронебатарею поставили как раз напротив вражеских траншей для поддержания атаки всего 6-го корпуса; велосипедную роту придали казачьему 22-му полку, 2-ю бронебатарею разместили на шоссе Тарнополь – Львов. Там она и застряла. Ни туда – ни сюда. Артиллерия бельгийцев не брала бетонные укрепления; противник, в свою очередь, ничего не мог поделать с хорошо защищенными бронированными машинами.

И все же, в основном из-за провалов на флангах, немцы и австрийцы, опасаясь попасть в клещи, были вынуждены отступить. Казаки, вместе с бельгийскими велосипедистами, с которыми они, кстати сказать, быстро сдружились, бросились преследовать врага вдоль трассы Зборов – Золочев. Им помогала 2-я бронебатарея, и днем, и в ночи бившая по шоссе. Немцы взрывали мосты, перекапывали дороги, но броневики ползли и ползли вперед, легко преодолевая все мыслимые и немыслимые препятствия.

Благодаря этому бельгийцы первыми вошли в деревню Озерна (по-польски – Езерна), название которой, как уже говорилось, вызывало у них приятные ассоциации с далеким Изером, и в Зборов[64], где русские «напоролись» на смертоносную контратаку. Майор Семет быстро оценил угрозу и бросил наперерез австрийцам 2-ю батарею. Шквальный пулеметный огонь мигом посеял смерть и панику, казалось бы, в нерушимых и стройных рядах противника. Русские воспрянули духом и отбросили неприятеля на целых двадцать километров, за что все бельгийцы впоследствии получили свои первые награды – кресты Святого Георгия.

К сожалению, в том бою бронедивизион понес и первые потери. В далекой галицкой земле навсегда остались Беккер, Реми, Жорж, Греппе, Турней, Домс…[65]

Доселе Тарнополь не видел такой пышной и одновременно торжественной похоронной процессии. Казалось, все население города вышло проводить в последний путь иноземных героев.

Цветы, почетный караул, делегация высокопоставленных русских офицеров, военный оркестр, отец-редемпторист Бон…

С тех пор командование относилось к бельгийцам не как к экзотическим союзникам, а как к отважным воинам, способным решать любые задачи и четко выполнять приказы, поэтому с июня 1916 им стали поручать самые ответственные участки фронта…

До 11 июня действия 7-й армии генерала Дмитрия Григорьевича Щербачева почти всегда носили исключительно разведывательный характер и существенно не влияли на общую ситуацию на фронте.

Подступы к Днестру полностью контролировались войсками 9-й кавалерийской дивизии; 1-й Уральский казачий, 9-й драгунский Казанский, 9-й уланский Бугский, 9-й гусарский Киевский попеременно несли дозорную службу вдоль реки. Остальные обустраивали исходные позиции и проводили перегруппирование, необходимое для развития наступления.

8 июня после трехчасовой артподготовки 22-й армейский корпус пытался овладеть Буркановским укреп районом под Бучачем, но был встречен сильным огнем, понес значительные потери и отступил.

Лишь 15 июля 1916 года всадники Ингушского конного полка фронтальными ударами наконец прорвали оборону противника.

Дважды атаковали неприятельские позиции полки Заамурской пехотной дивизии, но взять их так и не смогли.