Сильванус Кобб-младший - Московский оружейник Страница 32

Что бы это значило?

* * *

Было уже заполдень. Гордый герцог снова был один в своём кабинете и шагал туда-сюда. На его лице была тень, а в душе – тревожное чувство. Его губы были плотно сжаты. Время он времени он что-то бормотал, нервно размахивая руками. Он часто смотрел на часы, часто останавливался у двери и вслушивался.

Наконец послышалась хорошо знакомая шаркающая кошачья поступь. Герцог рывком распахнул дверь, и священник проскользнул внутрь.

– Савотано, я ждал тебя, – промолвил герцог, падая в кресло, поскольку ходьба измотала его. – Ну же, скажи мне, что работа выполнена. О, только не говори о провале!

– Увы, господин…

– Стой, Савотано! Ты же не собираешься говорить о провале!

– Это не совсем провал, господин, – нервно отозвался священник. – Но наши люди не застали оружейника дома. Он куда-то уехал, и никто не знает, куда именно.

– Никто не знает? И его мать не знает?

– Нет. Он не сказал ей, куда уехал. Он сообщил, что уехал по делам и что вернётся вечером.

– Клянусь небесами, он сбежал!

– Нет, господин. Не думаю. Я думаю, у него действительно какие-то дела.

– Но когда вы там были?

– Сразу после рассвета.

– И он уже уехал?

– Да, за час до нашего прибытия.

– Это подозрительно. Но пусть наши люди приедут туда вечером. На сей раз ему не скрыться.

– Не беспокойтесь, господин. Его задержат, как только он вернётся.

– Хорошо, Савотано, хорошо! А сейчас о другом. Сегодня я женюсь!

– Так скоро?

– Да. Не хочу терять время. Какой смысл в задержке?

– Никакого, господин.

– Тогда ты должен остаться и как можно скорее провести обряд.

– А графине известно о вашем решении?

– Да, давно известно. Я сказал ей, что она не сбежит до нашей свадьбы. Клянусь богом, сударь, она сама подписала свой приговор! Ха-ха-ха! Сундуки герцога Тульского опять будут полны! Разве есть более лёгкий способ обогатиться?

– Безусловно, нет, господин, – с грубой, порочной ухмылкой отозвался священник.

– Я захвачу все эти деньги – мои деньги! Поэтому оставайся, пока я не женюсь. Сегодня – до обряда – я не уверен, но завтра никто не сможет мне навредить. О, тогда она будет моя! Она будет моя, Савотано. Сегодня она станет моей женой, а завтра все власти этого мира не смогут отменить сделанного мною. Я так долго этого ждал. Я так много трудился, я ломал голову ради этой великой цели, и всё же каждый мой шаг сопровождался провалами. Дамонов жив, оружейник жив, чёрный монах жив, но я тоже жив! Вот так! Я жив, Савотано! И сейчас всё будет по-моему!

Во время этой речи герцог, охваченный буйством, вскочил на ноги. Когда он закончил, он снова упал в кресло и посмотрел на священника. Сейчас он был подобен железу. Каждый его нерв, каждый мускул были напряжены, а в душе его поселилась свирепая решительность.

* * *

В то время, пока герцог и его верное орудие обсуждали свои дела, в герцогском дворце происходила ещё одна сцена.

Монах Владимир находился в покоях графини и разговаривал с их прекрасной обитательницей и её служанкой.

– Вы уверены, что он хочет жениться на вас сегодня? – сказал монах. – Уверены, что он проведёт обряд, невзирая на вашу волю?

– Да, сударь, – пробормотала графиня. Она несколько мгновений смотрела на странного человека, а затем, вздрогнув, бросилась перед ним на колени.

– О, – вскричала она, воздев руки в молитвенном жесте, – прошу вас, помогите мне в этот горький час! Не говорите «нет». О, я знаю, вы обладаете странной властью… и вы можете мне помочь. Вы не знаете всех страданий, которые я перенесла. О, нет на земле более жестоких пыток! Нет мучений горше моих! Сударь, – и дева подняла руки к небесам, – я бы скорее наложила на себя руки, чем стала бы женой этой человека, но это грех перед богом! Но вы мне поможете?

– Увы, госпожа, я ничего не могу обещать.

– О, не говорите так. Вы поможете мне убежать отсюда… поможете найти мне укрытие… какое-нибудь место, где я буду в безопасности от этого злодея.

– Почему вы думаете, что я могу помочь вам убежать, госпожа?

– Потому что вы знаете какой-то тайный вход во дворец, иначе вас бы здесь не было.

– Верно, – удивлённо ответил монах, – я знаю такой путь. Я пришёл по нему, по нему и вернусь, но я не могу провести вас. Мне очень жаль…

Монах замолчал, поскольку снаружи послышалась тяжёлая поступь шагов. Когда дверь открылась, и вошёл герцог, монах вскочил со своего места. Графиня издала тихий крик и упала в обморок. Она упала бы на пол, если бы Зенобия не подхватила её и не перенесла на диван.

Монах стоял, сложив руки на груди, но его правая рука скрылась под рясу. Герцог отступил, как поражённый громом, и несколько мгновений не мог обрести дар речи. Он побледнел, как смерть, а затем горячая кровь залила его лицо.

– Почему ты здесь? – выпалил он бешеным шёпотом.

– Чтобы узнать о ваших злодеяниях, герцог Тульский, – спокойно отозвался Владимир.

– Вот как? Ты слышал, что я говорил в прошлый раз, пёс? И ты снова осмелился прийти? Так ты не уйдёшь отсюда живым!

– Постойте, Ольга! – проговорил монах; в его голосе была странная сила, поэтому герцог остановился у самых дверей. – Эта госпожа сказала мне, что вы собираетесь сделать её своей женой? Это правда?

– Прочь, проклятый монах! Кто дал тебе право задавать мне вопросы?

– Вы скоро поймёте, гордый герцог. Но послушайте: если вы заставите эту госпожу выйти за вас, то пеняйте на себя! Чем сотворить такое, лучше вам найти волшебное зелье, чтобы выпить его и обратиться в пса!

– Постой, монах! – крикнул Ольга, почти ослепнув от гнева. – Ты не выйдешь отсюда живым! Эй ты, иди сюда! Сюда, я сказал! Зенобия, дёрни за шнур звонка! Быстрей! Назад, монах! Ты не выйдешь живым! Иди сюда!

– Берегитесь, Ольга! – так же спокойно, как прежде, проговорил монах, доставая из-за пазухи тяжёлый пистолет и взводя курок. – Я пристрелю вас, как пса! Попробуйте мне помешать, и вы умрёте на месте!

Герцог невольно отпрянул в сторону. В голосе и облике странного монаха было нечто такое, что герцог не посмел вступить в схватку. Монах вышел, и герцог сразу бросился к шнуру звонка и дёргал его, пока шнурок не оборвался. Через несколько мгновений примчались слуги.

– Вперёд, псы! – закричал безумец. – Остановите монаха, который вышел отсюда! Убейте его, если он вздумает сопротивляться! Убейте его! Это мой приказ, и я один буду держать ответ!

После этих слов герцог бросился из покоев, чтобы поднять больше слуг. Сначала он побежал к воротам, но монаха там не было. Затем он бросился к заднему выходу, но он был заперт, и перед ним лежал нетронутый снег. Герцог вернулся в залу. Слуги один за другим возвращались после поисков.