Джеймс Купер - Шпион, или Повесть о нейтральной территории Страница 32

Глава IX

Окинув горы быстрым взглядом,

Он притаился. Где-то рядом

Раздался вдруг протяжный крик -

Враги спешили, — в тот же миг

Он быстро пересек поляну

И, продолжая неустанно

Бежать, спасаясь от удара,

Достиг долины Юэм-Вара.

Отряд капитана Лоутона неотступно следовал за отходившими к своим судам англичанами, но удобного случая для нападения на них не представлялось. Опытный офицер, заменивший полковника Уэлмира, слишком хорошо знал силы американцев, чтобы спуститься со скалистых высот, пока не приблизился морской берег. Прежде чем предпринять этот опасный спуск, он построил своих солдат в плотное каре, внешние стороны которого ощетинились штыками. Горячий капитан Лоутон прекрасно понимал, что при таком построении противника кавалерии не удастся его атаковать, и ему волей-неволей приходилось идти за англичанами, не имея возможности остановить их медленное, но верное движение к побережью. Небольшая шхуна, сопровождавшая их от Нью-Йорка, стояла неподалеку, и ее пушки были наведены на берег. У капитана Лоутона хватило рассудительности понять, что было бы безумием бороться с отрядом, сочетавшим силу с дисциплиной, и англичане беспрепятственно погрузились на свои суда. Драгуны до последней минуты оставались на берегу, потом неохотно повернули назад, к своему главному корпусу.

Отряд Лоутона снова появился на южном крае долины, когда уже начало темнеть и вечерний туман становился все гуще. Удобства ради всадники двигались медленно, растянувшись цепочкой. Капитан ехал впереди бок о бок с лейтенантом Томом Мейсоном, и они беседовали по душам; тыл замыкал молодой корнет, мурлыкая песенку и думая о том, как приятно будет после утомительного дня растянуться на соломе.

— Так она и вас покорила? — спросил капитан. — Она с первого взгляда произвела на меня впечатление; это лицо не скоро забудешь. Клянусь, Том, такой выбор делает честь вкусу майора.

— О, этот выбор сделал бы честь всему нашему полку! — с восторгом воскликнул лейтенант. — Такие голубые глаза могут легко пристрастить человека к более деликатным занятиям, чем наши. Сознаюсь, я вполне допускаю, что такая красотка даже меня могла бы заставить бросить палаш для штопальной иглы и сменить мужское седло на дамское.

— Да это бунт, сэр, это бунт! — крикнул, смеясь, капитан. — Как, Том Мейсон осмеливается соперничать с блестящим, веселым, обожаемым и вдобавок богатым майором Данвуди?! Вы лейтенант кавалерии, у которого только и есть, что лошадь, да и та не из лучших! А вот ваш капитан — тот крепок, как дуб, и живуч, как кошка!

— Однако, — возразил, улыбаясь, лейтенант, — и дуб можно расколоть, а старая кошка подохнет, если будет часто так бешено кидаться в атаку, как вы сегодня утром. А что, если вас несколько раз стукнет такая кувалда, какая опрокинула вас сегодня на спину?

— И не вспоминайте, дорогой Том! При одной мысли об этом у меня трещит башка, — ответил капитан Лоутон, пожимая плечами. — Я называю это — вызывать прежде времени ночь.

— Ночь смерти?

— Нет, сэр, ночь, которая следует за днем. Я увидел мириады звезд, чего никогда не увидишь при свете дня. Наверное, я остался в живых, к вашему удовольствию, только благодаря толстой треуголке, хоть я и живуч, как кошка.

— Весьма обязан вашей треуголке, — сухо сказал Мейсон, — а может, и изрядной толщине вашего черепа.

— Ладно, Том, ладно! Вы признанный шутник, и я не стану притворяться, что сержусь на вас, — добродушно сказал Лоутон. — Лейтенанту капитана Синглтона, очевидно, повезло сегодня больше, чем вам.

— Надеюсь, мы оба будем избавлены от неприятности получить повышение ценою смерти товарища и друга, — мягко заметил Мейсон, — ведь Ситгривс сказал, что Синглтон останется жив.

— От всего сердца надеюсь на это! — воскликнул Лоутон. — Я еще не встречал такого смелого безбородого юнца, как он. Меня удивляет, однако, что солдаты устояли, хотя мы с Синглтоном упали одновременно.

— Мне бы следовало поблагодарить вас за комплимент, — сказал, смеясь, лейтенант, — да скромность не позволяет. Я пытался остановить их, но безуспешно.

— Остановить! — рявкнул капитан. — Разве остановишь солдат во время атаки?

— Я полагал, что они бегут не туда, куда надо.

— Вот как! Значит, наше падение заставило их сделать крутой поворот?

— Может быть, и так, а может, они повернули, боясь, как бы самим не упасть. Однако, пока майор Данвуди нас не собрал, в наших рядах был удивительный беспорядок.

— Данвуди! Да ведь майор гнал немцев что было мочи!

— Значит, тогда он уже прогнал их. Майор примчался с двумя отрядами, проскакал между нами и неприятелем и с тем грозным видом, какой у него всегда бывает в пылу сражения, выстроил нас так быстро, что мы и ахнуть не успели. Вот тогда-то, — с живостью добавил лейтенант, — мы и загнали Джона Булла в кусты. Ну и славная была атака! Мы их били в хвост и в гриву, пока не разгромили.

— Черт побери! Какое зрелище я пропустил!

— Вы проворонили все от начала до конца.

— Да, — со вздохом сказал капитан, — для меня и бедняги Синглтона все это пропало. Однако, Том, что скажет этой белокурой девице сестра Джорджа Синглтона, когда приедет в белый коттедж?

— Ничего не скажет. Она повесится на своих подвязках, — заявил лейтенант.

— Я отношусь с должным уважением к начальству, но чтобы два таких ангела достались одному человеку — это более чем несправедливо, если только он не турок и не индус.

— Да, да, — тотчас откликнулся капитан, — майор вечно проповедует молодежи мораль, но сам он порядочный повеса. Вы заметили его слабость к этому перекрестку в долине? Если бы я дважды останавливался со своим отрядом в одном и том же месте, все поклялись бы, что там поблизости какая-то юбка.

— Ну, вас-то весь корпус знает.

— Ладно, Том, привычка чернить людей неизлечима, однако… — Капитан вдруг рванулся вперед и стал всматриваться в темноту. — Что там за зверь бежит через поле справа от нас?

— Это человек, — сказал Мейсон, пристально глядя перед собой.

— Судя по горбу, это дромадер, — добавил капитан, не спуская глаз со странного силуэта. Внезапно свернув с дороги, он закричал:

— Это Гарви Бёрч! Взять его живым или мертвым!

Только Мейсон и несколько ехавших впереди драгун разобрали слова капитана, но его возглас услышал весь отряд. Человек десять во главе с лейтенантом понеслись вслед за неистовым Лоутоном, да с такой быстротой, что у преследуемого не осталось никакой надежды на спасение.