Граф Монте-Кристо. Том 2 - Александр Дюма Страница 33

Дверца коляски отворилась, и из нее вышла г-жа де Морсер, опираясь на руку сына.

Альбер проводил мать в ее комнаты, тотчас же заказал себе ванну и лошадей, а выйдя из рук камердинера, велел отвезти себя на Елисейские Поля, к графу Монте-Кристо.

Граф принял его со своей обычной улыбкой. Странная вещь: невозможно было хоть сколько-нибудь продвинуться вперед в сердце или уме этого человека. Всякий, кто пытался, если можно так выразиться, насильно войти в его душу, наталкивался на непреодолимую стену.

Морсер, который кинулся к нему с распростертыми объятиями, увидав его, невольно опустил руки и, несмотря на приветливую улыбку графа, осмелился только на рукопожатие.

Со своей стороны, Монте-Кристо, как всегда, только дотронулся до его руки, не пожав ее.

– Ну, вот и я, дорогой граф, – сказал Альбер.

– Добро пожаловать.

– Я приехал только час тому назад.

– Из Дьеппа?

– Из Трепора.

– Ах, да, верно.

– И мой первый визит – к вам.

– Это очень мило с вашей стороны, – сказал Монте-Кристо таким же безразличным тоном, как сказал бы любую другую фразу.

– Ну, скажите, что нового?

– Что нового? И вы спрашиваете об этом у меня, у приезжего?

– Вы меня не поняли; я хотел спросить, сделали ли вы что-нибудь для меня?

– Разве вы мне что-нибудь поручали? – сказал Монте-Кристо, изображая беспокойство.

– Да ну же, не притворяйтесь равнодушным, – сказал Альбер. – Говорят, что существует симпатическая связь, которая действует на расстоянии; так вот, в Трепоре я ощутил такой электрический ток; может быть, вы ничего не сделали для меня, но во всяком случае думали обо мне.

– Это возможно, – сказал Монте-Кристо. – Я в самом деле думал о вас, но магнетический ток, коего я был проводником, действовал, признаюсь, помимо моей воли.

– Разве? Расскажите, как это было?

– Очень просто. У меня обедал Данглар.

– Это я знаю; ведь мы с матушкой для того и уехали, чтобы избежать встречи с ним.

– Но он обедал в обществе Андреа Кавальканти.

– Вашего итальянского князя?

– Не надо преувеличивать. Андреа называет себя всего только виконтом.

– Называет себя?

– Вот именно.

– Так он не виконт?

– Откуда мне знать? Он сам себя так называет, так его называю я, так его называют другие, – разве это не все равно, как если бы он в самом деле был виконтом?

– Оригинальные мысли вы высказываете! Итак?

– Что итак?

– У вас обедал Данглар?

– Да.

– И ваш виконт Андреа Кавальканти?

– Виконт Андреа Кавальканти, маркиз – его отец, госпожа Данглар, Вильфор с женой, очаровательные молодые люди – Дебрэ, Максимилиан Моррель и... кто же еще? постойте... ах, да, Шато-Рено.

– Говорили обо мне?

– Ни слова.

– Тем хуже.

– Почему? Вы ведь, кажется, сами хотели, чтобы о вас забыли, – вот ваше желание и исполнилось.

– Дорогой граф, если обо мне не говорили, то, стало быть, обо мне много думали, а это приводит меня в отчаяние.

– Не все ли вам равно, раз мадмуазель Данглар не была в числе тех, кто о вас там думал? Да, впрочем, она могла думать о вас у себя дома.

– О, на этот счет я спокоен; а если она и думала обо мне, то в том же духе, как я о ней.

– Какая трогательная симпатия! – сказал граф. – Значит, вы друг друга ненавидите?

– Видите ли, – сказал Морсер, – если бы мадмуазель Данглар была способна снизойти к мучениям, которых я, впрочем, из-за нее не испытываю, и вознаградить меня за них, не считаясь с брачными условиями, о которых договорились наши семьи, то я был бы в восторге. Короче говоря, я считаю, что из мадмуазель Данглар вышла бы очаровательная любовница, но в роли жены, черт возьми...

– Недурного вы мнения о своей будущей жене, – сказал, смеясь, Монте-Кристо.

– Ну да, это немного грубо сказано, конечно, но зато верно. А эту мечту нельзя претворить в жизнь, – и для того, чтобы достичь известной цели, необходимо, чтобы мадмуазель Данглар стала моей женой, то есть жила вместе со мной, думала рядом со мной, пела рядом со мной, занималась музыкой и писала стихи в десяти шагах от меня, и все это в течение всей моей жизни. От всего этого я прихожу в ужас. С любовницей можно расстаться, но жена, черт возьми, это другое дело, с нею вы связаны навсегда, вблизи или на расстоянии, безразлично. А быть вечно связанным с мадмуазель Данглар, даже на расстоянии, об этом и подумать страшно.

– На вас не угодишь, виконт.

– Да, потому что я часто мечтаю о невозможном.

– О чем же это?

– Найти такую жену, какую нашел мой отец.

Монте-Кристо побледнел и взглянул на Альбера, играя парой великолепных пистолетов и быстро щелкая их курками.

– Так ваш отец был очень счастлив? – спросил он.

– Вы знаете, какого я мнения о моей матери, граф: она ангел. Посмотрите на нее: она все еще прекрасна, умна, как всегда, добрее, чем когда-либо. Мы только что были в Трепоре; обычно для сына сопровождать мать – значит, оказать ей снисходительную любезность или отбыть тяжелую повинность; я же провел наедине с ней четыре дня, и, скажу вам, я чувствую себя счастливее, свежее, поэтичнее, чем если бы я возил в Трепор королеву Маб или Титанию.

– Такое совершенство может привести в отчаяние; слушая вас, не на шутку захочешь остаться холостяком.

– В этом все дело, – продолжал Альбер. – Зная, что на свете существует безупречная женщина,