Александр Дюма - Графиня Монте-Кристо Страница 34

Полковник Фриц показался мне человеком чрезвычайно вежливым, хотя и несколько холодным на вид.

Он худощав, высок, одет очень элегантно и все еще кажется молодым, хотя ему уже за сорок.

Говорят, у него есть лишь один недостаток, заключающийся в том, что во время игры он никогда не делает высоких ставок. Впрочем, я не вижу тут ничего предосудительного.

Считается, что доход его составляет тридцать тысяч франков.

Признаюсь, этот человек одновременно чем-то интересует и пугает меня.

Холодность его по отношению ко мне просто замечательна, хотя он неизменно вежлив и предупредителен. Несколько раз я ловила на себе его пристальный взгляд. Что может скрываться за этим тайным интересом? Ненависть, жалость, презрение или, наоборот, ревнивая привязанность? Сама не знаю. Могу лишь сказать, что мои чувства к нему трудно поддаются описанию.

Лицо его я нахожу красивым, но холодным. Голос его приятен, но говорит он так коротко и резко, что слова его похожи на удар шпаги.

Когда он входит в комнату, мне даже не надо видеть его, чтобы догадаться о его присутствии, которое я интуитивно сразу же угадываю.

Сердце мое сжимается, стоит лишь ему приблизиться ко мне.

Я почему-то уверена, что этот человек окажет огромное влияние на мою жизнь.

ГЛАВА V

Приглашение на танец

(Из голубого дневника)

Ах, Урсула, Урсула! Добрые сестры оказались правы. Мир — это действительно нечто ужасное.

О, для нас гораздо лучше было бы остаться в монастыре, в тишине и безвестности, подальше от всяких соблазнов и искушений!

Но ты, наверное, не понимаешь меня?

О, теперь, когда глаза мои ослеплены этим блеском, когда слух мой очарован этой прелестной музыкой, а сердце тронуто льстивыми речами, я чувствую, что возвращение к прежней жизни уже невозможно. И все же душу мою наполняет страх.

Сегодня вечером я впервые увидела тот ослепительный свет, тот яркий факел, который называется обществом, против опасностей которого нас так часто предостерегали добрые сестры.

Перед моим взором еще сияют канделябры и люстры, нестерпимым огнем горят бриллианты, меня окружают роскошные шелковые платья.

Ах, Урсула, ты и представить себе не можешь, как все это прекрасно!

Сначала мне показалось, что я попала в какую-то волшебную страну, одну из тех, которые мы иногда видим в сновидениях.

Везде цветы, везде ослепительный свет газовых ламп, а женщины кажутся сказочными феями в украшениях из звезд.

Боясь лишиться чувств от волнения, я тяжело оперлась на руку сопровождавшего меня полковника Фрица.

Внезапно сквозь окружавший меня золотистый туман я увидела приближавшуюся ко мне женщину, красота и величественность осанки которой превосходили всякое воображение.

Это была хозяйка дома, где проходил бал, это была графиня Монте-Кристо.

Она ласково взяла меня за руку. И что же она сказала мне?

— Не бойтесь, дитя мое.

И я тут же перестала испытывать всякий страх.

Графиня любезно усадила меня между собою и моей матушкой.

Я все еще была слишком взволнована и возбуждена, чтобы запомнить все, что она мне говорила. Помню только, что она сделала мне несколько комплиментов относительно моего платья и выразила радость от знакомства со мной.

Однако тут я, никогда прежде не страдавшая от излишней скромности и всегда считавшая себя довольно привлекательной, внезапно почувствовала замешательство, ибо нашла графиню в тысячу раз красивее себя.

Глаза всех присутствующих были устремлены на нас. Графиня была столь любезна, что отнесла это внимание на мой счет и повторяла это столь часто, что я наконец невольно поверила ей.

Ах, дорогая Урсула, тщеславие — это мерзкий грех, но уверяю тебя, оно доставляет массу удовольствия.

Мимо нас двигалась настоящая процессия и для каждого из гостей у графини Монте-Кристо находилось доброе слово. Позже она представила меня некоторым из приглашенных, и при виде моего успеха матушка слегка покраснела.

Тем временем заиграл оркестр.

— О, эти ножки готовы пуститься в пляс, так и кажется, что сейчас они превратятся в крылья, — с веселым блеском в глазах заметила графиня. — Ничего, дорогая, сейчас мы найдем вам подходящего кавалера, — добавила она.

Напрасно уверяла я ее, что не умею и не хочу танцевать. По просьбе графини один из молодых людей, который, поклонившись нам, собрался было отойти в сторону, остался и тут графиня представила его мне. Это оказался виконт де ла Крус, который сразу же произвел на меня приятное впечатление.

Он очень красив, но похоже совсем не обращает на это внимания; хотя на губах его часто играет мягкая улыбка, но во взгляде темных глаз чувствуется легкая печаль.

Ты, должно быть, скажешь, что для первого знакомства я уделила ему слишком много внимания. Отвечу на это, что наблюдательной девушке достаточно одного беглого взгляда, чтобы составить себе мнение о молодом человеке, кроме того, у меня была масса времени для анализа достоинств своего героя, ибо я имела честь танцевать с ним.

Да, милая подруга, я танцевала и это оказалось вовсе не таким трудным искусством, как я ожидала. Графиня Монте-Кристо оказалась совершенно права. Ноги девушек действительно иногда напоминают крылья, только сами девушки об этом часто не догадываются. Кроме того, я ведь танцевала не первый раз в жизни.

Хотя виконт де ла Крус пригласил меня на танец и я согласилась, графиня Монте-Кристо, заметив мое волнение, решила дать мне время немного прийти в себя и обратилась к виконту с просьбой отложить наш танец на более позднее время.

Поклонившись в знак молчаливого согласия, виконт удалился с торжественностью Сида, облаченного во фрак.

Стоило ему отойти на несколько шагов, как я немедленно обрушила упреки на голову матушки и графини Монте-Кристо, но обе лишь посмеялись надо мной, особенно последняя.

— Признайтесь, дорогое дитя, — сказала она, — что вам очень хочется танцевать и лишь ложный стыд удерживает вас от этого. Вот почему я выбрала для вас этого несравненного кавалера, который способен вызвать зависть у многих молодых дам и девиц.

Помолчав немного, она продолжала:

— Виконт слишком серьезен, чтобы скакать по зале подобно восемнадцатилетнему мальчику, и пригласив вас сегодня на танец, он впервые на моей памяти изменил своим привычкам. Теперь вы можете гордиться тем, что первой в моем доме смогли превратить этого героя в танцора.

— Героя, сударыня? — с удивлением переспросила я.

— Да, дитя мое, героя, — ответила она. — Возможно, в свое время бедной старой женщине будет позволено поведать вам и всему миру, кто такой на самом деле виконт де ла Крус и какое благородное сердце бьется в его груди. Сейчас же я лишь могу повторить слова, вызвавшие ваше удивление: он настоящий герой!