Владимир Евгеньев - Огни святого Эльма Страница 37

– Почему вы о нас так беспокоитесь? – спросила Соня.

– Да, пришла пора об этом сказать. Вы мои дети, – его лицо стало очень печальным, – я вам никогда об этом не говорил, но это так.

– Неудивительно, эти постоянные стрессы, штормы, легко сойти с ума, – сказала Соня, сочувственно глядя на капитана.

– Я понимаю, что кажусь вам сумасшедшим, – капитан схватился за голову, – иногда я сам понимаю, что я не в себе, вы просто мои потомки, как говорится, вы для меня как дети, это сложно понять. Я вас искал больше трехсот пятидесяти лет.

– Но триста пятьдесят лет назад мы еще не жили, – осторожно заметил Данила, он крайне удивленно смотрел на капитана.

– Понимаете, моя жена ждала ребенка, я так хотел этого, но не увидел его никогда, а до этого у нас не было детей пятнадцать лет. А потом произошло это… это несчастье. Я очень во многом виноват, вся моя жизнь ошибка, и вы это единственное, что осталось после меня, мне так хотелось увидеть своего ребенка, я представлял его себе долгими ночами в шторм. Ах, эти бесконечные штормы, не удивляюсь, что в раю нет моря, как написано в Библии. Море, наверно, будет в аду.

Я мечтал, что Господь прекратит все это и простит меня, и я буду учить своего сына скакать на лошади и стрелять из пистолета, и он поплывет со мной на корабле. Но Бог не освободил меня от этого странствия. Да, у меня много грехов, но Его почему-то называют милосердным. Я не хочу быть богатым как Дирк, мне ничего не нужно. Я так виноват перед своей женой и сыном и это было бы утешением для меня увидеть моих потомков, подарить им часть нерастраченного тепла души.

Когда-то мой внук уехал в Россию. Я знаю немного про всех своих потомков, какого труда мне стоило достать эти сведения, но, ни разу не удалось никого из них встретить! И вот только сейчас я встретил вас, но все кончено, я видел над вашими головами огни святого Эльма, это значит на вас теперь тоже проклятие. Как ужасно, что вы не успели покинуть корабль до захода солнца, тогда все было бы хорошо.

– Мне очень жаль вас, но я ничего не поняла, – сказала Соня. Она начинала впадать в отчаяние. «Этот капитан сошел с ума, и уже нет возможности ничего выяснить».

– Вы слышали легенду о Летучем Голландце, обреченном вечно странствовать по морю? Это правдивая история. Вы сейчас находитесь на нем, я его капитан, и вы мои потомки.

– Ну, наконец-то, могли бы сказать все сразу без лирических отступлений, я шучу, конечно, простите, – усмехнулась Соня. Новость не укладывалась у нее в голове, похоже, это правда, но какая-то абсурдная. Надо срочно выпить рома, чтобы не сойти с ума.

Капитан обнял одной рукой Данилу, а другой Соню и говорил хрипловатым прерывающимся голосом. Морщины стали глубже, лицо было искажено страданием. София почувствовала, что он не лжет.

– Подумаешь, проклятие, не так уж это и плохо, путешествовать все время, – сказал Данила преувеличенно бодрым голосом.

Филипп печально улыбнулся.

– А как же ваш международный бизнес? – спросил Данила, видимо, желая еще больше подбодрить капитана.

Капитан нахмурился и как-то неохотно пояснил:

– Да, это было давно, еще в семнадцатом веке, мы все работали в Ост-индской компании, у нее была торговля по всему миру. А сейчас мне не до этого, да и зачем, если я все время здесь на корабле и только иногда выхожу на берег, не нужно больших средств, чтобы… он сделал паузу, видимо, подбирая слова, чтобы немного отдохнуть. И я тратил время на поиски потомков, наведение справок, это очень непросто.

– А как же костюм, Ролек-с, Феррари? – спросил Данила несколько разочарованно. Но понял, что может обидеть капитана, и быстро добавил: – Вообще это все ерунда, не так уж и важно, на какой машине ездить.

– Это я все одолжил у Дирка, он зарабатывает большие деньги, но я считаю то, как он это делает, совершенно бесчеловечно.

– А чем он занимается? – Соне стало крайне интересно, раз Дирк проявляет к ней такие откровенные знаки внимания, она должна знать о нем все.

– Не будем об этом говорить, – сказал Филипп тоном, не терпящим возражений.

– Я все-таки не совсем понимаю, зачем вы нас искали, – сказала Соня.

– Это не так просто, я сломал жизнь себе и множеству людей, мое самое большое желание увидеть сына не исполнилось. Моя нормальная жизнь давно кончена, все надежды разбиты. Я хотел, может быть, какой-то компенсации за все это. Мечтал хоть на мгновение почувствовать себя счастливым, что-то сделать для вас.

– Помните, вы мне показывали столько драгоценностей и красивых нарядов? Я считаю, в молодости вам удалось многого добиться, – Соне хотелось как-то утешить капитана.

– Я нашел сундуки с драгоценностями и одеждой у берега около обломков судна, разбившегося о скалы. Это было в наше последнее плаванье до проклятия, – грустно ответил капитан. – Правда, кое-что у меня и осталось и из наших фамильных ценностей, но их, увы, немного, я из семьи обедневших дворян.

Он горестно усмехнулся.

У Сони сжалось сердце от сочувствия. Она подумала об ужасных условиях на корабле, бесконечных штормах, заколдованном круге вины, страдания и тоски. Это подобно пожизненному заключению, которое не может закончиться смертью или скорее вечному пребыванию в кромешном аду. «Глупо на него обижаться, он не хотел втягивать нас во все это, – подумала Соня. – И потом капитан наш родственник, с ним произошла трагедия и уже ничего нельзя изменить, как это страшно».

– Но, если вы и вправду капитан Летучего Голландца, вас знают почти во всем мире, это же здорово, – заявил Данила опять слишком веселым голосом.

– Да, и все боятся встречи с моим кораблем.

– Но я так поняла, что все-таки можно как-то снять проклятие, – осторожно заметила Соня.

Филипп внимательно смотрел на нее и как будто не слышал ее вопроса.

– У меня никогда не было дочери, я не знаю, что говорят в таких случаях, – он вздохнул, – но тебе, Сонечка, не стоит общаться с Дирком, с Элаем и с другими людьми из команды.

– Почему же? – Соня почувствовала раздражение.

– Да ты не понимаешь, что они из семнадцатого века, они еще живы только благодаря проклятию, ничего хорошего из этого не получится, – Филипп перешел на крик, но потом опомнился. – Ладно, извини, не будем об этом. Может, нам всем удастся покинуть корабль. Я хочу открыть вам страшную тайну, о которой не знает никто из команды.

«Да, если все предки будут указывать, как жить, это будет ужасно», – подумала Соня с грустной иронией. А тем временем капитан продолжал:

– Я хотел обогнуть мыс Доброй Надежды в жуткую бурю, во что бы то ни стало, несмотря на страшный противный ветер и протесты команды, и проклял небеса. А сразу после этого я увидел светлого ангела, который сказал, что меня наказывает Господь, и мы будем странствовать в шторм во веки веков. Но есть один способ избавиться от этого. Он сказал, что мы заслужим прощение, если…