Море, поющее о вечности - Александр Герасимов Страница 37

Дым от пепелища уже рассеивался. Крепкие сучья, основа для большого погребального костра, превратились в золу и головешки. Когда они остынут, настанет время могильщиков, которые отнесут горстки праха к месту захоронения. Прощание же осталось позади — самая тяжелая часть церемонии.

Эсон чуть крепче сжал плечо сына ладонью. Как взрослый человек, он хоронил многих людей, которых знал и любил. К тому же он был властелином города — прощание с покойными стало привычной и неотделимой частью его собственной жизни. Но совсем другое дело Ясон. Мальчик не помнил матери, которая умерла вскоре после родов, и до сегодняшнего дня не провожал в последний путь дорогих людей.

Царь догадывался, как непросто сейчас приходилось его сыну.

— Ты как, герой? В порядке? — наконец, спросил он.

— Ага.

Ясон решительно вытер кулаком влажные глаза и выпрямился. Царевич неплохо держался, что удивило Эсона. Мальчик сильно изменился всего за несколько дней. Еще недавно он почти не участвовал во взрослых делах и часто вел себя капризно, а из леса вернулся героем, в окружении верных друзей. И теперь стоически переживал прощание с погибшими.

На грудь Ясона наложили тугую повязку. Царапины оказались очень глубокими, но Хирон как следует обработал их и уверил царя, что беспокоиться не о чем. Другому участнику игр пришлось гораздо хуже.

— Кстати, ты же недавно навещал этого юношу, Полидевка? Его раны заживают?

Ясон кивнул:

— Полидевку еще повезло, отец. Правда, нескоро он сможет двигаться как прежде. Два сломанных ребра, глубокие порезы на груди и плечах — это серьезно… Но за ним хорошо ухаживают.

— Я распорядился, чтобы он мог ни в чем себе не отказывать, — кивнул владыка Иолка. — Все вы теперь герои, и отношение к вам должно быть соответствующее.

— Это точно. К Полидевку уже вернулся его прежний аппетит, и он скоро объест наш город, — на лице Ясона расцвела мимолетная улыбка. — Да и брат за ним присматривает. Хорошо знать, что ребята в порядке!

Эсон повернул голову, вглядываясь в лицо сына. В висках начала зарождаться знакомая боль, но он не обратил на нее внимания. Сейчас ему хотелось запомнить Ясона именно таким — повзрослевшим, но еще не до конца утратившим обаяния детской непосредственности.

Обликом Ясон очень походил на свою безвременно ушедшую мать. Это сходство многократно усиливало страхи царя. Эсон очень любил Пелопию, и когда над их ребенком нависла опасность, царь пришел в настоящий ужас. Вместе с Ясоном могло исчезнуть и последнее живое напоминание о том, что Пелопия когда-то ходила по этой земле.

В тот день владыка Иолка совершенно вышел из себя. Каким же оказалось его облегчение, когда Ясон с товарищами наконец предстали перед поисковым отрядом… И не как дрожащие, запуганные дети, а как победители!

Конечно, игры были безнадежно испорчены. Но победа над могучим зверем значила для выживших детей куда больше, чем поиск «сокровищ» и все предыдущие успехи.

Поддавшись порыву, Эсон взлохматил волосы сына, и тот глянул на него с недоумением. Подробности того дня снова живо всплыли в памяти царя. Да, он мог гордиться Ясоном. Его мальчика наверняка ожидает большое будущее…

* * *

С холмистой местности у поискового отряда то и дело открывался неплохой обзор, что упрощало продвижение. Вначале охотники посетили место нападения льва и по следам смогли выяснить, что здесь побывали другие дети. Кровавое зрелище угнетало взрослых, но среди растерзанных тел не оказалось Ясона. Это внушало надежду.

Затем они направились по цепочке следов, то и дело останавливаясь — приметы нередко терялись, особенно на каменистых участках. Чем дольше затягивались поиски, тем сильнее Эсон переживал.

Несмотря на это, ему пришлось объявить привал, поскольку со временем люди начали выдыхаться. Искать знаки в лесу без сна и отдыха было непростой задачей. Как бы ни хотелось царю немедленно продолжать путь, он понимал, что силы могут им всем понадобиться. Уставшие следопыты способны легко упустить цель. И кто знает, не нападет ли зверь на поисковый отряд?.. Нужно было хорошо отдохнуть.

Эсон смотрел на то, как Пелий распределял припасы между охотниками. На языке царя вертелся вопрос, который с самого начала не давал ему покоя. Он подозвал брата, когда тот закончил, и Пелий двинулся к нему, отряхивая руки от налипших крошек.

— Что такое? Кстати, тебе тоже не помешает поесть.

— Я не голоден. Почему ты пошел с нами?

— На все обязательно должна быть какая-то причина? — Пелий слегка приподнял бровь, но в остальном его лицо оставалось совершенно невозмутимым.

— Я думал, ты будешь в мое отсутствие присматривать за дворцом. Позаботишься, чтобы в городе не возникло паники и беспорядков. Но ты вызвался идти с отрядом, чем немало меня удивил.

— Мы ушли ненадолго, об Иолке могут побеспокоиться другие царедворцы, — Пелий уселся рядом на большой валун и поскреб пальцами грудь. Эсон продолжал в упор его разглядывать.

— Ну и?..

— Сам не уверен, — Пелий пожал плечами, словно желая уйти от темы. — Мне показалось, что это будет правильным.

— Ты никогда не относился к Ясону с теплом. И недавно у нас с тобой случилась ссора. Так что я действительно озадачен тем, что ты сейчас здесь. Почему?

— Возможно, я был впечатлен твоей настойчивостью.

— Только и всего?

— Ага. Или же я горел желанием сразиться с опасным зверем и лично победить его. Не спрашивай, у меня нет заготовленного ответа, который тебя устроит.

— Вот как, — Эсон отвел взгляд и провел рукой по лицу, словно пытаясь снять напряжение. — Знаешь, я бы хотел извиниться за тот случай ночью.

— Не имеет значения. У тебя была своя правда.

— И все же прости.

— Забудь. Говорю тебе, все в порядке, — Пелий криво улыбнулся, явно желая замять этот неловкий разговор. — Я и в самом деле недостаточно ценю то, к чему всей душой привязаны другие. Твой упрек справедлив.

Они помолчали, не глядя друг на друга. Оба испытывали некое чувство, отдающее горечью.

— Ничего-то у нас с тобой не выходит. И хороших отношений, какие были в детстве, вернуть не получится. Да, брат? — сказал Эсон с грустью. Его вопрос звучал скорее как утверждение.

После заминки Пелий с видимой неохотой ответил:

— Ну, ты все еще мой родич. И глупо обвинять тебя одного в том, что когда-то случилось между нами. Поэтому меньше беспокойся обо мне, больше думай про Ясона.