Колин Маккалоу - Путь Моргана Страница 37

Прошло два месяца. В сентябре двери Колстонской школы вновь открылись для приходящих учеников, но новым директором стал отнюдь не мистер Причард. Исчезновение Уильяма Генри Моргана и самоубийство учителя латыни Джорджа Парфри лишили его всяких шансов занять руководящий пост. Поскольку возложить ответственность за случившееся на покойного директора было невозможно, позорное пятно появилось на репутации преподобного мистера Причарда. В особняке епископа ему пришлось долго отвечать на щекотливые вопросы самых влиятельных бристольцев.

Вскоре после начала занятий в Колстонской школе Ричард получил письмо от сборщика акциза мистера Бенджамина Фишера, который просил его зайти в управление немедленно.

– Вероятно, вас удивляет то, что мы до сих пор не взяли под стражу Уильяма Торна, – начал мистер Фишер, как только Ричард появился у него в кабинете. – К этой мере мы прибегнем лишь в крайнем случае, а пока наши усилия направлены на то, чтобы получить с мистера Томаса Кейва пеню в размере тысячи шестисот фунтов и обойтись без судебного разбирательства. Однако, – продолжал он с легкой улыбкой удовлетворения, – всплыли обстоятельства, которые заметно осложнили дело. Присядьте, мистер Морган. – Он прокашлялся. – Я слышал о том, что случилось с вашим сыном. Искренне сочувствую вам.

– Спасибо, – равнодушно откликнулся Ричард и сел.

– Мистер Морган, вам что-нибудь говорят имена Уильям Инселл и Роберт Джонс?

– Нет, сэр.

– Очень жаль. Оба они работали на винокуренном заводе Кейва одновременно с вами.

– Обслуживали перегонные аппараты?

– Да.

Нахмурившись, Ричард попытался вспомнить восемь или девять лиц, которые мелькали в полутемной комнате, и пожалел о том, что сторонился рабочих даже во время отсутствия Торна. Нет, он не вспомнил ни Инселла, ни Джонса.

– К сожалению, я просто не знаком с ними.

– Не важно. Вчера Инселл пришел ко мне и признался, что утаивал сведения – видимо, из страха перед Торном. Примерно в то же время, когда вы обнаружили отводные трубы и бочонки, Инселл подслушал разговор Торна, Кейва и мистера Сили Тревильяна. Они говорили о незаконном роме, не стесняясь в выражениях. Инселл был занят своей работой, его ни в чем не заподозрили, но ему стало ясно, что эти трое обманывают акцизное управление. Поэтому я намерен привлечь к ответственности Кейва, Тревильяна и Торна, а управление сможет получить свои деньги, наложив арест на имущество Кейва.

Оцепенение Ричарда начало рассеиваться, он откинулся на спинку стула и довольно улыбнулся.

– Отличные вести, сэр.

– Мистер Морган, ничего не предпринимайте, пока дело не дойдет до суда. Нам придется провести расследование, прежде чем взять под стражу всех троих, но позвольте вас заверить: рано или поздно это произойдет.

Два месяца назад эта новость заставила бы Ричарда бегом вернуться в «Герб бочара», не помня себя от радости, но сегодня вызвала в нем лишь мимолетную вспышку удовольствия.

– Я не помню ни Инселла, ни Джонса, – сообщил он отцу, – но они подтвердили мои показания.

– Уильям Инселл сидит вон там. – Дик указал в угол зала. – Он пришел поговорить с тобой и решил подождать.

Одного взгляда на лицо Инселла хватило Ричарду, чтобы освежить память. Инселл был совсем молодым, добродушным и трудолюбивым парнем. К сожалению, именно его Торн избрал козлом отпущения и дважды подверг порке, но Инселл даже не подумал сопротивляться. Впрочем, в его покорности не было ничего странного. Сопротивляясь, он наверняка лишился бы работы, а в трудные времена работа ценилась слишком высоко, чтобы терять ее. Ричарду ни разу даже не грозили поркой, ему не приходилось делать мучительный выбор между унижением и работой. Подобно Уильяму Генри, он умел избегать телесных наказаний, не выказывая подобострастия; кроме того, Ричард был опытным ремесленником, а не чернорабочим. А бедолага Инселл идеально подходил на роль жертвы. Он был ни в чем не виноват. Так распорядилась судьба.

Ричард отнес две полпинты рома на угловой стол и присел рядом с Инселлом. В последнее время его привычки изменились, но никто из родных ни словом не упоминал об этом: Ричард стал все чаще искать утешения в кружке рома.

– Как дела, Уилли? – спросил он, пододвигая одну кружку мистеру Инселлу.

– Я не мог не прийти, – сообщил Инселл.

– Что случилось? – Ричард с нетерпением ждал, когда обжигающая жидкость приглушит его душевную боль.

– Торн узнал, что я побывал в акцизном управлении.

– И неудивительно – ты же явился туда открыто. А теперь успокойся. Выпей рома.

Инселл жадно припал к кружке, чуть не поперхнувшись лучшим неразбавленным ромом Дика, но вскоре перестал дрожать. Опустошив свою кружку, Ричард заново наполнил обе.

– Я потерял работу, – признался Инселл.

– Тогда почему же ты боишься Торна?

– Этот человек – убийца! Он разыщет меня и прикончит!

Втайне Ричард считал, что на убийство скорее способен Сили Тревильян, но не стал спорить.

– Где ты живешь, Уилли?

– В Клифтоне. Возле Джейкобз-Уэлл.

– А какое отношение имеет к делу Роберт Джонс?

– Я рассказал ему о подслушанном разговоре. Мистер Фишер из акцизного управления заинтересовался Джонсом, но решил, что как свидетель я гораздо важнее.

– И он прав. Торн знает, что ты живешь возле Джейкобз-Уэлл?

– Вряд ли.

– А Джонс? – Ричард вдруг вспомнил Роберта Джонса – подхалима, прихвостня Торна. Несомненно, от него Торн и узнал о случившемся.

– Я не говорил ему.

– Тогда успокойся, Уилли. Если тебе нечем заняться, приходи сюда. Торну и в голову не придет искать тебя в «Гербе бочара». Но за ром тебе придется платить.

Инселл в испуге отодвинул кружку.

– Сколько я тебе должен?

– Я угощаю. Выше нос, Уилли. Эти мошенники не блещут умом. Тебе ничто не угрожает.

Дни становились все короче, у Ричарда оставалось все меньше времени на поиски Уильяма Генри. Первым делом он приходил на мыс Эйвона, карабкался по мрачным скалам, зовя сына. Добравшись до вершины ущелья, Ричард брел пешком через Дердхэм-Даун и Клифтон-Грин. Путь домой пролегал мимо дома Уильяма Инселла, но обычно они с Инселлом встречались на тропе через Брэндон-Хилл. Инселл торопился попасть домой до наступления темноты, однако из страха перед Торном покидал «Герб бочара» только в сумерках.

Ричард износил еще две пары башмаков, но никто из Морганов не посмел упрекнуть его: чем больше Ричард бродил по окрестностям, тем меньше рома он пил. Брату Уильяму неожиданно понадобилось заточить все пилы (он распиливал дерево, привезенное из Вест-Индии), поэтому у Ричарда появилось новое занятие помимо поисков в Клифтоне. А вдруг мальчик дошел до самого Каколд-Пилла? Ободренный новой надеждой, Ричард перестал считать походы к Уильяму потерянным временем. Несколько дней он совсем не пил: чтобы затачивать пилы, требовалась твердая рука.