Опер Екатерины Великой. «Дело государственной важности» - Корчевский Юрий Григорьевич Страница 38

За разговором они незаметно добрались до поместья Кузьмы Антоновича. Андрей первым делом пистолеты зарядил, а потом уж и к Сологубову отправился.

– Всё, Кузьма Антонович! Поймали всех. И Лёньку, что из холодной сбежал, и двух других.

– Вот славно! – потёр руки довольный помещик.

– Исправник с помощниками ими сейчас занимается. В кутузку повёл. Суд у вас будет, в уезде.

– Слава богу, дошли мои молитвы! Ты мне только одно сейчас скажи – кто оборотень из моих?

– Постройте во дворе всех мужиков.

Сологубов отдал распоряжение.

Вскоре прибежал подросток.

– Готово, барин.

– Пойдёмте.

Во дворе стояли полтора десятка мужиков.

– Кто из них? – спросил помещик.

– Макар.

Сологубов вперился в одного из стоявших мужиков тяжёлым взглядом.

– Взять его!

Двое стоявших рядом мужиков тотчас схватили Макара за руки.

Кузьма Антонович подошёл к нему.

– Чего тебе, паскуда, не хватало? Я тебя кормил-поил, ты в тепле жил, и ты же меня, как Иуда, продал. К столбу его!

Мужики подтащили упирающегося Макара к вкопанному столбу и привязали. Потом разодрали на его спине рубаху.

– За провинность твою великую повелю бить тебя кнутом.

Мужики принесли кнут. Один из них поплевал на руки, отошёл на пару шагов подальше и с оттяжкой хлестнул Макара по спине. Тот вскрикнул, на спине вспух багровый рубец. Мужик взглянул на Кузьму Антоновича.

– Сколько бить?

– Пока шкура не слезет! – брезгливо бросил помещик. – Пошли, Андрей Михайлович, откушаем, что бог послал.

В доме вопли Макара слышны не были.

Андрей выпил вместе с помещиком, отдал должное то ли позднему обеду, то ли раннему ужину. Хороши оказались караси в сметане.

– Наши карасики из Мги утром выловлены. Кухарка Фрося готовит их замечательно. И с картошечкой. Полюбил я этот овощ. Ноне по весне четыре мешка посажу.

– Больше сажай, не прогадаешь. Людей своих накормишь да ещё на продажу в город свезёшь.

– А возьмут? – с сомнением спросил Сологубов.

– Возьмут! Распробовали уже.

Следующим днём Сологубов самолично вызвался отвезти Андрея в столицу. Андрей отнекивался:

– Да пусть хоть Павел сопроводит.

– Нет уж, я сам. Сам тебя сюда позвал, сам перед тобой, не знаючи дела, провинился, вот сам и отвезу.

После полудня Андрей с Кузьмой Антоновичем уже стояли на крыльце розыскной экспедиции.

Глава 7

Довольный исходом дела Сологубов горел желанием самолично поговорить с начальством – Лязгиным – и потому зашёл к нему в кабинет вместе с Андреем.

Поздоровавшись с начальником, Андрей доложился о прибытии после успешно проведённого дела.

– Молодец, быстро управился, – похвалил Лязгин розыскника.

– Не только быстро, но и хорошо, – вмешался Кузьма Антонович.

Он уселся на стул, не дождавшись приглашения, и, глядя на Андрея с нескрываемым восхищением, продолжил:

– Пожар в имении тушить помогал, грабителей пострелял кучу и пленных взял.

– Ну уж так прямо и кучу, – улыбнулся Лязгин.

– Ей-богу, не вру. Исправник уездный сказал. И ещё сказал – нюх у вашего человека на злодеев редкостный. Один из грабителей сбежал из узилища, так он – представляете – на следующий день нашёл его на заимке лесной.

Кузьма Антонович на мгновение перевёл дыхание:

– Погоня была с перестрелкой. У нас об этом только и говорят. Виноват я перед ним, усомнился было вначале – каюсь. Он по трактирам да пивным злодеев выискивал, а я грешным делом подумал – пьянствует, пока далеко от глаз начальства. Однако же ошибку свою и заблуждение осознал и извинился.

– Похвально.

– Не ошибся, выходит, сродственничек мой, когда сказал, что сюда обратиться надо. Истинные мастера своего дела служат.

– Других не держим, как-никак – столица.

– Благодарю покорнейше от всего сердца.

Сологубов встал и поклонился. На прощание он долго тряс руки Лязгину и Андрею. Наконец ушёл.

Привставший из кресла Лязгин вновь уселся и облегчённо вздохнул.

– Что-то утомил он меня. Ну, рассказывай по порядку.

Андрей рассказал всё, не забыв о мелочах.

– Ну что же, не без шероховатостей и накладок, но в целом – неплохо, – подвёл итог Лязгин. – Растёшь на глазах, это радует.

– А в экспедиции какие новости?

– Ловим помаленьку преступников. Громких дел нет. Сегодня отдыхай с дороги, а завтра – на службу.

Первым делом Андрей направился к Василисе. Ведь неделю не был, соскучился.

Купец с дочерью были дома. Встретили они Андрея ласково, как близкого и любимого человека.

– Садись, рассказывай, где пропадал, – прогудел Нифонт.

– Папенька, человек с дороги, устал, да и голоден небось. Покормить его надо, а вы сразу с расспросами.

– Так чего медлишь, быстрее накрывай на стол, – распорядился Нифонт.

Василиса заметалась между кухней и трапезной.

– Опять тайные дела? – спросил Нифонт.

– Да какие там тайные? В Сологубово ездил – шайка грабителей и воров там действовала, а исправник местный всё никак не мог укорот им дать. Пришлось мне ехать.

– И как успехи?

– Двоих застрелил, двоих арестовал – теперь суда ждут.

– Молодец, герой! – восхитился Нифонт. – По этому поводу и пригубить не грех.

Нифонт достал из шкафа пузатую бутылку смородиновой наливочки.

– Давай! По маленькой, для аппетита!

Они чокнулись за успехи, выпили, взялись за обильную закуску. Хотя аппетит у Андрея и без выпивки был зверский. Да и Василиса знатный стол накрыть успела.

Воздали должное курице, стерляди да овощам – капустке солёной с яблочками, а потом, как водится, чай с сахаром да с баранками вприкуску.

Наелся Андрей от пуза, вспотел от чая. Веки слипаться стали – сомлел. Нифонт заметил:

– Всё, спать пора. Вишь, гость дорогой почивать желает. Иди, Василиса, стели постелю.

Андрей разделся и лёг в кровать, на перину пуховую – благодать! Ещё бы в баньку, но это уже завтра. С тем и провалился в сон.

А под самое утро Василиса пришла, сбросила ночнушку и – к Андрею под одеяло. Какой уж тут сон, когда молодое жаркое девичье тело под боком? Натешились вдоволь.

Андрей уже придрёмывать в сладостной истоме стал, как Василиса на ушко шепнула:

– А какое ты мне платье на свадьбу купишь?

У Андрея весь сон как рукой сняло. До свадьбы три месяца с небольшим осталось, а денег – кот наплакал.

– А где его берут, платье-то?

Василиса хихикнула:

– Известно где – шьют. Есть и заморские, готовые, но уж больно дороги, да и не по фигуре. Немки да француженки с голландками уж больно тощи. А я хочу, чтобы сидело ладно, чтобы гости любовались мною.

– И сколько же будет стоить пошить хорошо?

– У меня белошвейка хорошая в знакомых есть, у неё закажу. Думаю, рублей десять обойдётся.

Андрей мысленно ахнул. У него жалованье после присвоения чина – шестьдесят два рубля! Причём годовые! Но промолчал. Негоже мужчине ныть да жаловаться на безденежье невесте перед главным днём в её жизни. Но и деньги искать где-то надобно.

Василиса выскользнула из-под одеяла, накинула ночнушку и ушла, чмокнув на прощание в губы. Андрей же так и не смог уснуть до утра.

Едва он переступил порог экспедиции, как сослуживцы дружно закричали:

– К Лязгину, срочно, ждёт!

– Где тебя носит? – вместо приветствия пробурчал Лязгин.

– Так я вовремя, – попытался оправдаться в ответ на незаслуженный упрёк Андрей.

– Знаю, знаю, – махнул рукой начальник экспедиции. – Мы уже и к тебе домой посылали – так тебя дома нет. Да ладно, это пустое. Неприятность случилась, и даже не неприятность – беда. Невестку князя Засекина убили. Чуешь, к чему я клоню?

– Мне расследовать?

– Понял правильно. Происшествие два часа назад случилось. За мной домой карету прислали, а я – за тобой.

– Я же в экспедиции не один, поопытнее есть.

– Ты не увиливай. Князь только тебя требует. По-моему, в дворянских кругах ты приобрёл широкую известность.