Николай Харин - ДАртаньян в Бастилии Страница 4

Мария Медичи закусила губу.

Однако королева-мать была не из тех, кто позволяет обстоятельствам управлять собой. Напротив, она всегда стремилась управлять обстоятельствами. Короче говоря, королева-мать являла собой натуру незаурядную.

– Господь внял молитвам матери, – твердо проговорила бледная Мария Медичи. – Извещена ли королева?

– Нет еще, ваше величество, – почтительно склонился д'Аленкур. – Получив радостное известие из первых рук доктора Бувэра, я счел своим долгом прежде всего уведомить вас.

– Я не забуду вашего усердия, господин д'Аленкур, – произнесла королева-мать. – Однако необходимо немедленно уведомить королеву, ее прекрасные глаза, верно, уже покраснели от слез.

«Надо скорее предупредить Гастона! – подумала она. – Еще одно разочарование для бедного мальчика!»

С милостивой улыбкой она отпустила лионского губернатора.

– Знаете, герцог, – обратилась Мария Медичи к Генриху Монморанси, – теперь я понимаю, почему древние предавали казни гонца, приносящего недобрые вести… Я должна немедленно переговорить с королевой Анной, – продолжала она через мгновение.

– Ваше величество, думаю, мне следует справиться у доктора Бувэра о том, когда его величество сможет принять меня. Я хочу засвидетельствовать ему свое почтение, – быстро проговорил дю Трамбле, направляясь к дверям.

– Полагаю, король еще слишком слаб и сегодня принять вас не сможет! – властно произнесла королева-мать. В голосе ее звучал приказ.

Но дю Трамбле ему не подчинился. Он быстро вышел из залы.

– Господин маршал, – подозвала Мария Медичи Бассомпьера. – Проследите, чтобы господин дю Трамбле не скрылся. Кардинал должен узнать о выздоровлении короля уже после…

– Вы приказываете арестовать дю Трамбле, ваше величество?

Королева заколебалась.

– Нет, – решила она наконец. – Арестовывать не надо.

Прикажите своим офицерам, чтобы они не выпускали господина дю Трамбле из замка, только и всего.

Вслед за Бассомпьером разошлись и остальные заговорщики.

Мария Медичи осталась одна.

– Теперь – Анна, – промолвила она и позвала мадам де Бретей. – Срочно уведомьте королеву о том, что я жду ее здесь! На карту поставлено все!

– Но как это сделать, ваше величество?!

– Через маркизу де Вернейль. Она – надежный человек!

– Статс-дама из свиты ее величества?

– Именно! Не теряйте ни секунды, герцогиня!

Доблестный Бассомпьер вызвал капитана дю Гайлье.

– Кто охраняет замок?

– Полсотни швейцарцев.

– Швейцарцы?! Отлично – это то, что надо! Слушайте мой приказ: ни под каким видом не выпускать из замка шевалье дю Трамбле!

– Будет выполнено!

– В таком случае – чего же вы ждете?

– Я бы хотел уяснить одну деталь, сударь.

– Какую же, черт побери?!

– Должны ли они арестовать шевалье дю Трамбле, если он все-таки захочет выйти из замка?

«Королева запретила арестовывать дю Трамбле», – вспомнил маршал и принял соломоново решение:

– Послушайте, дю Гайлье, разве я недостаточно ясно выразился? Не арестовывать, а воспрепятствовать тому, чтобы он покинул замок. Затолкайте его обратно – пусть сидит тут!

– И еще одно.

– Что там еще?

– Боюсь, не все швейцарцы имеют ясное представление о том, как выглядит господин дю Трамбле…

– А, тысяча чертей! Впрочем, тем лучше.

– Лучше, сударь?

– Ну да! Как мне это сразу не пришло в голову! Пусть швейцарцы не выпускают никого.

– Никого?

– Кроме тех, кто в состоянии объяснить, кто он такой, на понятном им языке.

– Отлично!

Наконец-то получив четкий приказ, заметно повеселевший капитан удалился.

«Никто, кроме меня, в замке не говорит по-немецки, а уж мне-то не придет в голову донести кардиналу на самого себя!» – рассудил маршал.

Поздравив себя с удачным решением проблемы, он удалился почивать, так как время было уже позднее.

Между тем не все в замке готовились ко сну. По главной лестнице прошел дозор из трех солдат швейцарской гвардии и сержанта, каждый из солдат нес зажженный факел, в руках сержанта была алебарда. Когда швейцарцы скрылись за поворотом, в глубине коридора показалась фигура, закутанная в плащ. Человек направлялся к главному выходу из замка.

Он шагал твердо, но, видимо, не искал встреч с обитателями замка, в основном, из окружения королевы-матери, временно находящейся в Лионе, в связи с болезнью короля.

Дворянин, закутанный в плащ, добрался до широких ступеней лестницы, ведущей к главному входу, и стал торопливо спускаться. Лицо его скрывала широкополая шляпа с обычным красным пером, которые носило в те времена большинство военных…

Во дворе застучали копыта лошадей, и появилась карета с королевскими гербами, послышались голоса, заплясали огни, отбрасывая причудливо колышащиеся тени на стены замка.

Анна Австрийская немедленно прошла к королеве-матери. Ее сопровождали камеристка-испанка донья Эстефания, а также г-жа де Вернейль, г-жа де Ланнуа и м-ль д'Отфор.

Последняя из названных дам тайно служила партии принца, так как была подкуплена его сторонниками. Г-жа де Вернейль являлась осведомительницей Марии Медичи, а г-жа де Ланнуа шпионила в пользу кардинала. Таким образом, несчастная королева Анна могла положиться лишь на преданную Эстефанию, приехавшую с ней из Мадрида.

– Вы все уже знаете? – спросила ее королева-мать, предварительно убедившись, что все приближенные королевы удалились.

Они находились за толстыми створками дубовых дверей и не могли подслушать разговор, находясь на виду друг у Друга. Впрочем, королева-мать для верности пригласила Анну Австрийскую перейти с ней в смежный кабинет, затворив и его двери.

– Я все знаю, но испытываю лишь облегчение. Смерть его величества оставила бы в моем сердце незаживающую рану.

– Я хорошо знаю вас, Анна, и в другой ситуации готова была бы разделить ваши чувства. Но не теперь.

– Что вы имеете в виду, ваше величество?

– То, что наш заговор против министра зашел слишком далеко, чтобы остановиться на полпути. И при теперешнем положении дел больной и немощный король был бы для нас куда более безопасен…

Не дожидаясь дальнейших вопросов со стороны молодой королевы, королева-мать посвятила ее во все детали описанной выше сцены.

Анна Австрийская всплеснула руками:

– Это был он!

– Кто – он?! О ком вы, Анна?!

– Я видела его из окна кареты, подъезжая сюда. Он проскакал мимо, словно не заметил ни охраны, ни гербов на карете. Постарался спрятать лицо… Мы погибли!

– Да о ком вы говорите, Анна?!

– По дороге сюда я встретила…

– Ну же!

– Дю Трамбле. Он скакал во весь опор.