Алексей Витаков - Посох волхва Страница 4

– Ишь ты как! И правильно ведь все сказал. Только сила может быть и в других частях плоти, а еще вокруг тебя и даже очень далеко в небе или под землей.

– Этого мне знать неведомо! Но догадываюсь давно, что силу доставать можно откуда угодно. Вон взять хоть дерево: корнями из-под земли берет, а ветвями с неба выгребает. Наверно, и человеку так бы надобно.

– Вот этому я и буду тебя учить. А что росточку ты невеликого, так то, парень, не беда.

Абарис натянул полушубок до подбородка и задремал. Сквозь дрему он слышал, как Ишута удивленно спросил:

– Где же дом, куда они едут? Ведь Абарис, по слухам, живет за Днепром. Неужели на впряженной волокуше такое возможно?

Старый волхв только улыбнулся в ответ и погрузился в покой внутреннего созерцания.

Абарис и Ишута познакомились в очень хорошее время. Тогда еще солнце было от лика самого Сварога: бледный месяц – от его грудей, утренние зори – от очей бога, вечерние – от опашня его, ветры буйные – от его дыхания, громы – от его глаголов. И Сварог мог строго наказать людей за непочтение к какому-нибудь из своих созданий. Тогда еще мог…

Есть такое сказание, очень древнее и весьма поучительное. Это было давно, у Сварога еще не было солнца на небе, и люди жили в потемках. Но вот, когда бог выпустил из-за пазухи солнце, дались все диву; смотрят на солнышко и ума не приложат… А пуще – бабы! Повынесли они решета, давай набирать света, чтобы внести в хаты да там посветить; хаты еще без окон строились. Ну, бабы есть бабы! Уж какие есть! Поднимут решето к солнцу, оно будто и наберется света полным-полно, через край льется, а только что в хату – и нет ничего! А сварогово солнышко все выше и выше поднимается, уже припекать стало. Вздурели бабы, сильно притомились за работой, хоть света и не добыли, а тут еще светило жжет – и вышло такое окаянство: начали они на солнце-то плевать! Сварог прогневался и превратил нечестивых в камень. Но, чтобы на земле порядок существовал и никто боле себя плохо не вел, насадил Сварог волхвов и велел тем, чтобы следили за порядком зорко. Наделил волей своей и призвал карать отступников, а ежели волхвы будут плохо справляться, то тогда он накажет их своими молниями.

Солнце постоянно совершает свои обороты: озаряя землю днем, оставляет ее ночью во мраке; согревая весною и летом, покидает ее во власть холоду в осенние и зимние месяцы. Где же бывает оно ночью? Благотворное светило дня, красное солнце или Дажьбог, обитает на востоке – в стране вечного лета и плодородия, откуда разносятся весною семена по всей земле; там высится его золотой дворец, откуда выезжает оно поутру на своей светозарной колеснице, запряженной белыми, огнедышащими лошадьми, и совершает свой обычный путь по небесному своду.

Между богами света и тьмы, тепла и холода происходит вечная, нескончаемая борьба за владычество над миром. Дажьбог противостоит злой ведьме, представительнице ночного мрака, темных туч и зимы. Побеждает ее, но и сам терпит боль от ран, наносимых ею. «Зиме и лету союзу нету». В июне месяце солнце, следуя непременному закону судеб, поворачивает на зимний путь, дни постепенно умаляются, а ночи увеличиваются; власть царственного светила мало-помалу ослабевает и уступает зиме. В ноябре зима уже встает на ноги, нечистая сила выходит из пропастей ада и своим появлением производит холода, метели и вьюги: земля застывает, воды оковываются льдами, и жизнь замирает. Но в декабре солнце поворачивает на лето, и с этого времени сила его снова нарождается, дни начинают прибывать, а ночи – умаляться. Чувствуя возрастающие силы врага, зима истощает все свои губительные средства на борьбу с приближающимся летом: настают трескучие морозы, страшные для садов и озимых посевов, умножаются простудные болезни и падежи скота. В это время простолюдины кладут на окна и у дверей пироги, чтобы черные духи могли отведать угощения, не заходя во двор или в дом.

Еще днепровские люди потчуют мороз киселем, с просьбою не касаться их засеянных полей. Тщетно зима напрягает усилия; в свое время является весна, воды сбрасывают ледяные оковы, воздух наполняется живительной теплотою, согретая солнечными лучами земля получает дар. Возврат весны сопровождается грозами; в их торжественных знамениях всего ярче представляются небесные битвы, в какие вступает божество весны, дарующие ясные дни, плодородие и новую жизнь, с демонами стужи и мрака. В черных тучах сидит нечистая сила, затемняющая ясный лик солнца и задерживающая дожди: подобно ночи туча есть эмблема печали, горя и вражды. Неспроста говорят: «Сварог! Пронеси тучу мороком». В раскатах грома слышатся удары, наносимые Перуном кощеевым тучам, в молниях видится блеск его несокрушимой палицы и летучих стрел, в шуме бури – воинственные клики сражающихся. Черные духи бьются на кулаки в полночь. Громовик разит эту силу своими огненными стрелами и, торжествуя победу, возжигает светильник солнца, погашенный лукавыми духами – туманами и облаками.

Волхв Абарис был слугой солнца, преданным рабом Дажьбога и Перуна.

По обыкновению, между утренней росой и полуденным солнцем он садился на растрескавшийся пень дуба и, держа на коленях таблички, выводил стилом по бересте.

«…Не должно кормить ребенка рыбою – прежде нежели минет ему год; в худом раскладе он долго не станет говорить: потому как рыба нема.

Не должно есть с ножа, чтобы не сделаться злым.

Ежели при весеннем разливе лед не тронется с места, а упадет на дно реки или озера, то год будет тяжелым.

Ежели упадет со стены фигура, значит, в доме кто-то умрет.

Запрещаю рубить и срезать капусту до того дня, как хозяин леса макнет лапу в реку, а то на сечке или ноже выступит кровь.

При посеве проса не берись за голову и не чешись, дабы не было между всходами головни.

На Масленицу стели полотенце на лавку да ставь фигуры богов; по окончании молитвословия хозяйка должна вскинуть полотенце это на крышу избы, дабы лен народился долгий; ежели полотенце с крыши не скатится, то лен будет ладный.

Не должно варить яйца там, где сидит наседка; иначе зародыши в положенных под нее яйцах так же замрут, как и в тех, которые сварены.

В случае пореза обмакивай белую ветошку в кровь и просушивай у печки: как высохнет тряпица, так рана сама собой затянется. Сушить ветошку надо слегка, не на сильном огне, а то рана еще пуще разболится.

Кто испечет луковицу прежде, чем собран лук с гряд, у того он весь засохнет.

Когда невеста моется перед свадьбою в бане и будут в печи головешки, то не следует бить их кочергою; не то молодой муж будет бить свою суженую. Подруги раздевают невесту, моют и парят ее, избегая всякого шума и приговаривая: «Как тихо моется дитя Сварога, так будет тиха ее жизнь замужняя!»