Олег Мушинский - Черный ростовщик Страница 41

Крепость, как и положено, охранялась бдительным часовым. Здоровенный детина в одних кожаных штанах полулежал в ее тени, жевал травинку и хмуро поглядывал по сторонам, одним своим видом распугивая любителей пошарить в чужом имуществе. Эспада прошел между крепостью и первой башней и сразу столкнулся с очаровательной блондинкой из трактира «У Валерия».

— О! Привет, Миранда. Рад тебя видеть.

— А уж как я рада, что нашла тебя, — отозвалась она.

И, еще даже не договорив, резко выбросила вперед правую руку. Навыки сработали раньше, чем разум. Эспада отпрянул. Очень своевременно, надо добавить. На солнце сверкнуло лезвие ножа — широкое и очень острое. Придись удар в цель, и физиономия дона Себастьяна могла бы сильно пострадать.

— Эй! Ты что?!

Вместо ответа Миранда нанесла новый удар. Этот был направлен в грудь. Эспада, отступив, отмахнулся от него полой плаща. Лезвие с тихим хрустом пропороло ткань.

— С ума сошла?

Сошла или нет, но натиск ее был бешеный. Вот ведь когда пригодились уроки покойного ныне капитана де ла Сьерпе. Удары сыпались один за другим. Эспада отступал по пирсу, блокируя удары руками и плащом, и пока страдала только одежда — в основном тот же плащ и рубашка. Миранда порезала ее на левом рукаве.

Но долго так продолжаться не могло. Двигалась девушка на удивление быстро и ловко. Первая попытка перехватить руку с ножом закончилась тем самым порезом рубашки. Вторая чуть было не лишила дона Себастьяна радости общения с женщинами. Вот и отказывай после этого темпераментным блондинкам. После третьей — неудачной для обоих — попытки Эспаде пришло в голову, что если он и дальше будет вести себя как подобает благородному идальго, то у него есть все шансы стать идальго мертвым. Миранда разошлась не на шутку.

— Карамба! — прорычал Эспада, отступая еще на шаг и сдергивая плащ с плеча. — Да что ж тебе надо?

На этот раз он удостоился ответа:

— Умри, пожалуйста! Умри! Умри! Умри!

Каждое слово сопровождалось яростным ударом. Эспада взмахнул плащом, пытаясь накрыть им Миранду, но та тоже явно не вчера училась играть в такие игры. Плащ накрыл только угол ящика. Если бы ускользающая девушка сама не зацепилась платьем за все тот же угол, ситуация могла бы обернуться не лучшей своей стороной. Рванувшись, Миранда освободилась, оставив лоскут желтой ткани. Через прореху в боку выглянула идеально белая кожа. Вне всякого сомнения, гладкая на ощупь.

— Эй, Миранда, не надо так уж на меня сердиться, — миролюбиво улыбнулся Эспада, не сводя внимательного взгляда с ее оружия. — Я ведь вернулся, как ты и хотела.

Блондинка сделала вид, что задумалась, а потом вдруг рванулась вперед, замахиваясь ножом. В воздухе свистнул хлыст. Миранда вскрикнула. Хлыст порвал рукав и оставил на белоснежной коже ярко-красную отметину. Нож, вылетев из руки, бултыхнулся в воду. Миранда оглянулась. На краю пирса Диана собирала хлыст в кольцо для нового удара. Взгляды, которыми обменялись девушки, были далеки от взаимного восхищения. За ящиками кто-то громко топал по деревянному настилу, но дону Себастьяну из-за башни ящиков не было видно. Миранда вскинула левую руку, и в ящики совсем рядом с его ухом вонзился стилет.

— Чёрт! — сказала девушка.

И бросилась с пирса в воду.

— Стой!

Грохнувшись на настил, Эспада едва не схватил ее за ноги, но промахнулся. Миранда исчезла под водой. Эспада чуть было не кувырнулся за ней следом. Диана в последний момент поймала его за плечо.

— Стой! — крикнула она. — Куда собрался?!

— Она утонет!

— Сама виновата!

Вообще-то да. Еще бы и дона Себастьяна с собой утянула на дно, но разве об этом должен думать благородный идальго, когда он видит даму, попавшую в беду? Хотя эту, похоже, называть попавшей в беду было еще рано. Описав полукруг, блондинка вынырнула шагов на десять дальше. Платье и все прочее, что мешало плыть, — если прочее вообще было — она сбросила под водой, оставшись только в коротеньких белых штанишках. Длинные стройные ноги, ничем более не прикрытые, стоили отдельного вдумчивого изучения, а весь открывшийся вид — Миранда как раз в этот момент перевернулась в воде — не позволял даже на краткий миг усомниться: зря дон Себастьян той ночью в трактире «У Валерия» предпочел провести ночь один. Вытянувшись на волне во весь свой рост — две вары ангельской красоты, покрытые нежнейшей атласной кожей. — Миранда, не оглядываясь, поплыла прочь.

— Ну вот она, твоя красавица, — фыркнула Диана. — К сожалению, живая и здоровая. Если собираешься догонять, ты не мог бы оставить мне деньги? Я ей не доверяю.

Сказано это было подчеркнуто равнодушным тоном, но чуткое ухо дона Себастьяна уловило в нем чуждые наплевательскому отношению нотки. Нет, хватит с него на сегодня стычек! Его даже на войне так часто убить не пытались. Эспада покачал головой и откинулся назад, спиной на ящики, не сводя, впрочем, взгляда от восхитительной нимфы.

— Нет, за двумя зайцами погонишься, оба тебе сапоги и обгадят, — ответил он грубоватым, но, увы, точным солдатским афоризмом. — Так что не волнуйся. Я вообще плавать не умею.

— И это наша морская пехота, — послышался рядом тихий спокойный голос, сопроводивший фразу грустным вздохом.

Грустным не от наполнявшего его чувства, а просто выражающим суть такого выдоха. Повернув голову, Эспада увидел инквизитора. Его сопровождал невысокий человек в лохмотьях, что-то на ходу оживленно докладывающий святому отцу. Позади тяжело топали по настилу четверо стражников. Замыкал процессию падре Доминик.

Инквизитор простер руку, указывая страже на Миранду, и произнес:

— Вы, четверо, видите ту девицу? Догоните ее.

Жест был полностью излишний. Стражники и так уделяли плывущей девушке столько внимания, что не замечали ничего на своем пути. Один плечом въехал в ящики и чуть не опрокинул всю башню. Второй оступился на краю пирса, и только бдительность товарища не позволила ему навернуться вниз. Но то взгляды. Стоило тем же взглядам уделить толику внимания глубоким сине-зеленым водам, и они очень неуверенно переглянулись. Должно быть, тоже не могли похвастаться мастерством передвижения по водной глади. Частично их извиняли железные кирасы, но ведь их можно было снять. Причем это было легче сделать, чем под водой выскользнуть из платья.

— По берегу, болваны, — сказал инквизитор, и на миг в его голосе прорезалось что-то человеческое. — Она плывет вон к тем скалам.

— Будет сделано, святой отец, — пробасили все четверо и дружно затопали обратно.

Одну башню они все-таки опрокинули. Полуголый детина выскочил на шум. Стражники на ходу наорали на него и помчались по пристани. Хорошо, алебардой не приложили. Выстрелив им в спину порцией проклятий, детина недовольно оглядел плавающие ящики, воззвал с богохульством к небесам и полез в воду. Падре Доминик нахмурился. Инквизитор никак не высказал своего неудовольствия, но Эспада почему-то сразу подумал, что эта несдержанность не сойдет бедолаге с рук.