Окись серебра - Виктория Александрова Страница 42

Не пойми откуда взявшийся король прервал очередную неловкую паузу:

— Что ж, дорогие миледи, давайте мы наконец сделаем то, ради чего вы приехали.

Кристина поняла, кого он ей напоминает — бального распорядителя. И вообще, нормально ли, что такими вещами занимается сам Фернанд, а не кто-то из его людей?.. Впрочем, какая разница. Главное — подписать наконец этот проклятый договор, окончательно примирившись с леди Элис, и поехать домой. Находиться здесь было неуютно. Да и по Генриху она уже успела дико соскучиться… Впервые после свадьбы они расставались на столь долгий срок.

Договор, написанный на нескольких тонких листах пергамента — в трёх экземплярах, гласил, что Шингстен в лице лорда Киллеана и леди Элис Карперов объявляет о своей безоговорочной капитуляции, отказывается от всех захваченных земель и больше на них не претендует, а также обязуется выплатить денежную компенсацию в определённом размере. Нолд и Бьёльн же, теперь уже единая земля в лице лорда Генриха Штейнберга и леди Кристины Коллинз-Штейнберг, принимает капитуляцию и в свою очередь обещает не вести никаких боевых действий с Шингстеном.

Кристина хмыкнула. Как всё просто и ясно… Жаль только, что этими словами о мире и любви не вернуть погибших, не восстановить разрушенные деревни, города и замки, не поправить искалеченные судьбы тех, кто выжил в этой войне, но потерял близких и любимых или сам остался ранен душевно.

Элис расписалась за себя и за мужа, и Кристина сделала то же самое. Штольц стоял рядом с отрешённым видом, но девушка краем глаза заметила, как внимательно он поглядывал на небольшую, но довольно-таки грозную свиту Элис и как сжимал рукоять меча чуть покрасневшими от холода пальцами в чёрных митенках из тонкой кожи. Шингстенцы были в доспехах и конусообразных шлемах с заострённым верхом, среди них виднелись и мечники, и копейщики. Кристина окинула взглядом своих — те были защищены и вооружены явно не хуже… Впрочем, вряд ли сейчас могло случиться что-то непредвиденное. У Кристины, как она прикинула, людей было больше, да и разве мог король со своей гвардией допустить кровопролитие… Ах, а вот ещё одна его оплошность: перед входом в шатёр он даже не намекнул на то, что оружие стоит оставить.

— А теперь, дорогие миледи, пожмите друг другу руки в знак вечного мира между вашими землями, — торжественно объявил Фернанд, когда все документы были подписаны, а печати — поставлены.

Кристина незамедлительно стянула с пальцев перчатку и протянула руку для пожатия. Элис замешкалась, явно нарочно, но всё же руку пожала. У неё были длинные музыкальные пальцы, украшенные несколькими кольцами без камней, и девушке подумалось, что леди Карпер правда могла играть на каком-нибудь инструменте… Как интересно. Иногда Кристине казалось, что искусство — вещь абсолютно бесполезная и бессмысленная, а иногда ей так хотелось излить в стихах то, что так терзало её всё это время. Может, стоит попробовать по возвращении домой?

Понимая, что едва держит себя в руках, Кристина первая разорвала рукопожатие, чтобы Элис не ощутила дрожи в её пальцах. Стало любопытно, как эта женщина пережила смерть сына и что чувствовала именно сейчас, смотря в глаза и пожимая руку той, против кого он воевал? Но смелости не хватило даже как-то намекнуть на это, и Кристина лишь сдержанно улыбнулась, а Элис улыбнулась ей в ответ — как ни странно, без злобы и презрения.

* * *

Обратный путь занял меньше времени, и к концу третьего дня они уже подъезжали к Эори. Издалека было видно, что башни его занесло снегом, да и вдоль дороги, ведущей к замку, возвышались огромные сугробы. Видимо, здесь всё же была метель, но все пути вовремя расчистили.

Ехать домой было куда легче и веселее, чем из дома. Лошадей гнали то рысью, то галопом, изредка переходя на шаг, а во время остановок и ночлегов Кристина и Хельмут то и дело о чём-то коротко переговаривались и шутили, в том числе и друг над другом, обсуждали минувшую церемонию (впрочем, церемонией это событие можно было назвать с большой натяжкой), короля и леди Элис. Хельмуту показалась подозрительной её сдержанность, но при этом он заметил, что самое главное — благополучный исход этой встречи. Кристина была с ним согласна. Дикая мысль, просто безумная — девушка по жизни привыкла быть несогласной со Штольцем по любому поводу. Также было несколько странно осознавать, что без Хельмута эта поездка была бы в разы скучнее.

Правда, к теме разговора о его сестре они так и не вернулись, но Кристине думалось, что он сдержит слово и напишет ей, а после свадьбы обязательно последует её совету и первым пойдёт на примирение. А если продолжит строить из себя обиженного ребёнка… Что ж, пусть делает что хочет. Кристина, по крайней мере, действительно хотела ему помочь с этим.

Самое главное, что ночевать вместе им больше не пришлось.

А ещё Хельмут всё-таки закашлял, но всё время оправдывался, что ему то что-то в горло залетело, то слюной поперхнулся. Однако Кристина не поверила и в глубине души злорадствовала. Видимо, придётся заставлять его дышать над картошкой…

Когда они уже почти доехали до Нижнего города, она сказала:

— Спасибо, что согласился съездить со мной.

— Да не за что, — отмахнулся Хельмут, улыбнувшись. — Считай, что я согласился ради Генриха.

«Ну, зато теперь мы друзья», — подумала Кристина, но вслух этого не сказала.

За секунду до…[21]

1394 год от Великого затмения, сентябрь

Все утро София неотрывно смотрела в окно, силясь разглядеть знамена, высокие столбы дыма или ещё какие-то признаки того, что у подножия замка расположился военный лагерь. Иногда ей и вправду удавалось заметить какое-то шевеление, но девушка уже ни в чем не была уверена.

Где-то дня два по замку ходили слухи, что к Даррендорфу подошла армия освободителей, что Смит, Вэйд и пограничные крепости уже освобождены и что леди Коллинз вернулась… София не знала, верить этим словам или нет — Даррендорф уже который месяц находился в изоляции, а все новости поступали исключительно из уст захватчиков, естественно, в искаженном виде. Так, например, они говорили, что войну развязала леди Кристина, убив жену лорда Карпера, и