Андрей Величко - Инженер его высочества Страница 44

— Отряд, становись! — Толпа быстро преобразовалась в прямоугольник размерностью три на четыре, а Михаил обратился уже ко мне: — Господин Найденов, сержант Полозов — представляюсь по случаю возвращения из отпуска!

— Ну… предположим. А это что за народ?

— Это волонтеры!

— Своеобразно. Ладно, покажи им, где у нас столовая, и распорядись, чтоб покормили. — Я специально хотел увидеть Мишкину реакцию на слово «распорядись». Он и глазом не моргнул — растет кадр, однако. — А сам потом зайди ко мне.

Через полчаса бывший казачонок, а ныне его благородие сержант Полозов (я слышал, как один из приезжих к нему так обратился) был у меня в кабинете.

— Ну рассказывай.

Он начал. Помаленьку я представил себе общую картину. Он, конечно, писал домой о своих успехах. Писал и его брат, хорунжий из Гошиного казачьего отряда. Но там, видимо, к письмам относились с некоторым скепсисом — ну подвирает малец слегка, мол, возраст такой… Поэтому его появление вызвало в Иловле не просто шок, а несколько таковых последовательно. Мундир и неизвестные медали — ладно, но мотоцикл! А уж когда увидели маузер с дарственной надписью от самого его высочества… Но потрясения на этом только начинались. Следующее было связано с финансовым положением — сведения о пяти тысячах премиальных поставили Иловлю на уши. По недоговоркам и общему покраснению сержанта я понял, что он там теперь котируется чуть ли не как самый завидный жених. Ну и завершающий штрих — это когда Мишка явился к куренному и продемонстрировал бумаги за Гошиной подписью, где августейший атаман подтверждал статус экс-казачонка. После такого его уже на полном серьезе именовали «благородием». Естественно, последующие слова о скором расквартировании здесь частей Особого казачьего отряда и о том, что ему нужны будут добровольцы, а всем необходимым для службы обеспечит великий князь, упали на подготовленную почву. Ну а когда Мишка заявил, что требуются его ровесники для обучения на пилотов, число желающих зашкалило. Первым делом сержант отсеял неграмотных. Остальным он предлагал попробовать проехаться на мотоцикле, за рулем. Неотказавшихся и неупавших набралось двенадцать человек.

«Да, — подумал я, — в девятьсот четвертом им будет по восемнадцать-девятнадцать лет. Летать они к тому времени научатся лучше взрослых, а вот сомневаться — еще нет. Те, кто выживут, станут двадцатилетними капитанами и полковниками, обязанными Гоше всем и готовыми по первому его приказу бомбить хоть Красную Пресню, хоть Зимний дворец».

— Молодец, сержант, хвалю. Теперь ты их инструктор. Две недели на наземную подготовку и теорию, потом я приму экзамен. Увидишь, что не справляешься, — сразу ко мне, я помогу. А сейчас иди, готовь свою команду к представлению Георгию Александровичу, оно будет вечером. Да, кстати, много денег за отпуск растратил?

— Двести десять рублей, — смутился Мишка. — Но это на подарки!

Разумеется, пяти тысяч на руки ему никто не давал, деньги лежали в банке, и до совершеннолетия он мог брать их оттуда только с моей или Гошиной санкции. На отпуск я разрешил ему снять со счета пять сотен.

Вечером, после беседы с новыми курсантами, Гоша зашел ко мне.

— Мне надо ехать в Питер. Ники сейчас хорошо ко мне относится, так что твою троичную систему чинов для авиации он, скорее всего, проведет своим указом.

— Ага, проникся?!

— Не стройностью и красотой твоего табеля, не думай. Просто нужно что-то сделать для этих казачат, ну не присваивать же им подхорунжих! Да и тебе какой-нибудь статус не помешает.

Через неделю Гоша вернулся.

— Поздравляю, господин военный советник! — заявил он мне. — С вас причитается.

— Это меня так обозвали? — поразился я.

— Ну не меня же! Присвоенный тебе чин полковника авиации соответствует шестому классу Табели о рангах. На, читай высочайший указ. И готовься к принятию присяги.

— Всегда готов, а что там еще есть?

Там много чего было. Моя троичная система осталась, но звания внутри групп были похерены. Вместо моих «младших полковников» я увидел вот что:

Унтер-офицеры — ефрейтор, младший сержант, сержант. Причем сержант соответствовал коллежскому регистратору и был уже «благородием».

Обер-офицеры — младший лейтенант, лейтенант, капитан. Авиационный капитан соответствовал пехотному и относился к восьмому классу.

Штаб-офицеры — подполковник, полковник, бригадир.

Генералы — генерал-майор, генерал-лейтенант, генерал от авиации. Последний — это Гоша.

Эти звания могли присваиваться только летному составу, но зато без ограничений по возрасту.

Однако — вот же блин — все-таки сделали майорского генерала младше лейтенантского.

— Ну тогда поздравляю, ваше высокопревосходительство, — сказал я. — Или мне, по старой дружбе, можно тебя и по-простому, высочеством называть?

— Спасибо за поздравление, ваше высокоблагородие. Кстати, ты уж проследи, чтоб в официальной обстановке к тебе так и обращались. И мундир надень.

— Где я тебе его возьму? И на что он похож, кстати?

— Пока ни на что, утвержденного образца нет.

— А, ну я на джинсовый костюм погоны пришью.

— И нашивки пилота первого класса на задницу! — возмутился Гоша. — Ладно, мундиры — пусть это моя забота будет, а ты пока так походи. Да, вот еще что. Мишка — это просто находка, он в ближайшее время подвигов никаких совершать не будет, случаем? Пора бы его уже в младшие лейтенанты двигать.

— А как же, пусть парашюты испытывает, давно пора. Сначала несколько раз прыгнет с нашим, потом мешок с песком на местном парашюте сбросит, ну а следом — и сам на нем. Вот по результатам и присвоишь.

— Кстати, а ты еще на одну особенность этого документа внимание не обратил? Про пол там нет ни слова.

— Что, и Машку полковницей сделали? — восхитился я.

— Еще нет, это будет после пожалования ей княжеского титула. Кстати, на Рождество Ники приглашает нас в Питер, всех троих. А пока ты прикинь, какие должности у нас будут соответствовать какому званию, нужно штатное расписание. За основу можешь себя взять, ты начальник летной школы и полковник.

— Тогда пусть это будет бригадирская должность, нужен резерв для роста.

— Пусть бригадирская. Завтра в обед все это утвердим?

— Попробуем.

Гоша ушел, а я сел прикидывать это самое к носу. Значит, пусть из летной школы выходит сержант. Потолок для просто летчика — младший лейтенант. Хм, а если кто-то окажется феноменальным пилотом, но равнодушным к карьере, вроде того же Чкалова, он так младшим и останется? Не годится. Классы сюда подвязать? Например, просто пилот, налетав триста часов, может сдавать экзамен на пилота третьего класса, и потолок будет уже лейтенант. Вроде ничего. Значит, налетал он еще пятьсот, освоил ночные полеты, может летать в сложных метеоусловиях — пожалуйте сдавать на второй класс, потолок — старший лейтенант. Ну а первый класс — это ас, налет не менее двух тысяч, причем на всех типах, естественно, в любое время суток и при любой погоде, плюс высший пилотаж. Да, и для летающих командиров это станет стимулом повышать квалификацию. Например, командиром звена может быть пилот с классом не ниже третьего, эскадрильи — второго, полка — первого. Хотя нет, это надо убрать. Командир полка уже не столько ас, сколько администратор. Ну и кроме потолка званий надо еще ввести и доплату за классы, причем существенную. А в военное время по результатам боевых вылетов разрешить присваивать звания на ступень выше должностного потолка… Тогда пилот первого класса, командир эскадрильи, сможет кончить войну полковником. Нормально. Теперь по летной школе. Начальник — бригадир. Зам — подполковник (срочно найти, назначить, и пусть пашет). Старший инструктор — капитан. Просто инструктор — лейтенант. Летная школа официально пусть будет одна, а то, что построим под Царицыном, назовем просто авиаполком. И пяток «Святогоров» туда перебросим, для наглядной агитации по станицам и пускания пыли в глаза. Вот только как для нее кадры подбирать? Пожалуй, можно вот что сделать. После месяца полетов с инструктором в Георгиевской школе — экзамен, право летать самостоятельно, звание ефрейтора и квалификация кандидата в пилоты. А из этих кандидатов лучших будем отправлять в Царицын, остальные же пусть доучиваются на «Святогорах» и на них же потом летают в качестве нашей официальной воздушной мощи. Кстати, пора этих уродцев модернизировать, техника не должна стоять на месте: маленький уродец обязан эволюционировать в большого урода. Надо их, на фиг, сделать двухмоторными! А, ладно, гулять так гулять, пусть моторов будет сразу три. Кто у нас там еще из богатырей для названия есть? Илья Муромец — слишком длинно, пусть будет Пересвет.