Юрий Волошин - Друзья поневоле Страница 44

– Да, Гарданка! Царствие им небесное! Но, видно, такая уж судьба у моряков, верно, Гарданка?

– Где наша не пропадала! Гляди на меня, Петька. Хотели меня к ногайским татарам отправить до родовичей, а еще лучше в Крым. И что бы я там делал? В Крыму обязательно в набеги ходил бы на Русь да Польшу. А там от сабельного удара по голове один миг всегда отделяет. Тоже судьба была бы. Так что везде нас эта судьба не балует.

– Ох и говоришь ты, Гарданка! Как большак какой.

– А ты как думал! Усы, видишь, пробиваются. Стало быть, уже могу быть настоящим воином. Без всяких там опекунов разных, родовичей. Слава Аллаху, вырос я уже. Теперь самостоятельно пойдем судьбу щекотать, Петька!

– Однако я пойду гляну, как шкипер с инструментом управляется. Видишь, солнце из-за туч выглядывает. Наверное, уже полдень – вон оно как высоко стоит.

Петька поплелся к квартердеку, где Оллнат готовился определиться. В руках он держал астролябию, секстант и нацеливался на солнце, сверяясь с хронометром. Никто не знал, верно ли показывает он, но и другого никто не даст. Приходилось довольствоваться тем, что есть, вычисляя местонахождение судна с большими или малыми погрешностями.

Петька оперся о балясник перил трапа и вперил жадный взгляд в капитана. Ему нестерпимо хотелось подняться выше, но дисциплина и боязнь наказания удерживала его от этого. Матросам запрещалось подниматься на палубную надстройку на корме. Это было место капитана. Оттуда он управлял кораблем.

Петька уже немного понимал принцип действий капитана. Нужно было определить высоту солнца, углы между горизонтом и солнцем и определить широту или долготу, этого Петька никак не мог вразумить, однако надеялся как-нибудь спросить у О’Шейна, когда тот будет в хорошем настроении.

Оллнат закончил работу, сложил инструменты и посмотрел на Петьку:

– Чего уставился, обормот? Уж не первый раз. Тебя все это интересует?

Петька с трудом понял, о чем шла речь, и ответил, став прямо:

– Да, сэр! Очень интересует, сэр!

– Ладно, моряк! В другой раз заходи без разрешения, когда измерения буду делать. Покажу, поучу малость.

– Спасибо, сэр! Большое спасибо, сэр!

– А теперь проваливай! Работай, если сейчас твоя вахта, а если нет, так отдыхай. С ног-то валишься, небось?

– Да, сэр! – как попугай отвечал Петька, слабо улавливая смысл сказанного.

На душе стало так радостно и легко, что усталость вроде бы и отступила. Он поискал глазами Гардана, но не нашел и поплелся в трюм искать друга, чтобы поделиться радостной вестью.

Однако Гардан уже спал, и будить его Петька не решился. Все так сильно устали, что и самому стоило немедленно завалиться и отоспаться, хотя на корабле такое может случиться только во сне. В реальности отоспаться никогда не удавалось.

Наступили солнечные погожие дни. Жара быстро высушила палубу, и в трюме уже невозможно было находиться, хотя люки и были постоянно открыты для проветривания. Все матросы устраивались отдыхать прямо на палубе, выискивая места в тени паруса или шлюпки. Или просто привалившись под фальшборт, положив голову на бухту канатов.

Через несколько дней показался африканский берег. Он тянулся слева по борту едва заметной темной полосой, но все знали, что это Африка.

– Наверное, скоро невольников ловить начнем, как ты думаешь, Гарданка, – спросил Петька, когда они вместе стояли у фальшборта и смотрели на далекий берег. – Какой он, берег-то этот? Наверное, такой же пустынный, как и там, на севере, ты не знаешь?

– Кто ж его знает. Спросить надо у бывалых. Может, кто уже плавал в этих местах.

– Так и спросил бы, а, Гарданка. Уж очень охота знать.

– Чего спрашивать, коли скоро и так там будем!

– Все ж спроси. Сделай одолжение, а?

Как раз в этот момент к ним подошел невысокий, сильно сутулившийся матрос с грязной рыжеватой бороденкой и большими костистыми руками с отчетливыми жилами на них. Гардан повернулся к нему и спросил:

– Глен, ты бывал в этих краях?

– Нет, не довелось. Однако много слышал о них.

– Вот Питер спрашивает, что за земля там, на горизонте.

– Говорят, что вся она покрыта густым-густым лесом, и реки в нем текут большие, с крокодилами. Слоны в лесах шастают, носороги, а в болотах и реках бегемоты купаются, одни глаза и ноздри из воды видны.

– Слышал, Петр? Понял или перетолмачить?

– Немного понял.

– Черных дикарей там тьма, – продолжал рассказывать Глен. – Почти голые, с копьями и луками, в барабаны грохочут. Их нам и предстоит ловить или обменивать у вождей тамошних. Мне один португалец говорил, что со мной плавал года три назад.

– Видно, те земли под португальцами сейчас?

– Ага, под ними. Все захватили католики проклятые. Все себе заграбастали, а нам и поживиться нечем. Но ничего, скоро и на нашем столе кое-что появится. Это я вам говорю, Глен Паркинс.

Петька с интересом вслушивался, напрягаясь, чтобы лучше понять чужие слова, и злился, если что-то не понимал. Однако спрашивать у Гардана ему не хотелось. Он задумался и продолжал вглядываться в берег, который медленно проплывал в дымной дали, маня неизвестностью и страхом перед нею.

– Парус слева по ходу! – вдруг раздался голос с марса.

Гардан взглянул на Петьку и кивнул на мачту. Тот понял, и они бросились к вантам. Вскоре они были на марсе и полезли выше. Сверху они отчетливо увидели одинокий парус. Судно шло параллельным курсом, но в обратную сторону, слегка сближаясь с «Белой Мэри». Ветер был слабым, и лишь два часа спустя можно было различить, что это португальский военный корабль и направляется он прямо к ним.

Капитан долго рассматривал его в зрительную трубу. Наконец со злостью в голосе рявкнул:

– Право на борт! Все на реи! Ставь все паруса! Быстро, шакальи дети! Или хотите призом стать для португальцев? Они вам быстро головы снимут!

Повторять приказ не было смысла. Матросы и так обезьянами лезли на мачты, тянули снасти, а рулевой торопливо работал рулем. «Белая Мэри» с неохотой развернулась почти на запад и стала ходко удаляться от берега. Ветер был благоприятный, дул с юго-востока, и португальцу было трудно поймать его в свои паруса.

Их разделяли не больше трех миль, и пока неприятель разворачивался и менял курс, «Белая Мэри» ушла далеко к западу. Близился вечер, и англичане надеялись, что в темноте можно будет легко скрыться.

Здесь разворачивалась жестокая борьба за морские пути и удобные места на берегу. Англия набирала силы и выходила на морские просторы, тесня былых владычиц мира – Испанию и Португалию. Это была борьба за выживание, и в ней мог быть только один победитель. Наши ребята уже знали об этом, но не придавали особого значения. Им было не понять тех устремлений, которые подпитывали англичан.