Александр Чиненков - Крещенные кровью Страница 46

– Слушаюсь, – ответил посыльный и, поправив на себе гимнастерку, суетливо вышел.

Калачев придвинул стул поближе к столу начальника:

– Может, помочь, Андреевич?

– Это я сейчас тебе помогаю, – оторвав взгляд от папок, пробасил начальник. – Через час, все эти папки перенесем из моего кабинета в твой.

Услышав такую невероятную новость, Степан едва не лишился дара речи:

– Вы что, надумали в моем кабинете архив устроить?

– Какой архив, – усмехнулся Горовой. – Это все дела не списанные, а действующие! Они к нам свезены со всего Урала. Ты их все объединишь в одно производство и займешься расследованием.

– Мне? Такую кучу? – обомлел Степан. – Но что я с ними буду делать?

Горовой нагнул голову и, глядя в сторону окна, задумался.

– Начнешь с того, что все изучишь и объединишь. Отпуск твой придется отложить еще на неопределенное время.

– Но-о-о…

– Никаких «но»! Это не мой приказ, а начальника ОГПУ Оренбургской губернии товарища Коростина! Знаешь такого?

Степан озадаченно поскреб затылок:

– Одно мне ясно, Андреевич: под монастырь меня хочет подвести товарищ Коростин. Это же немыслимо в одночасье расследовать столько дел!

– Обожди, не пугайся, – усмехнулся Горовой. – Все эти дела заведены по деятельности одной банды! Тебе надо будет только внимательно вникнуть в суть и разложить их по датам. Уголовники в банде одни и те же, вот только кто они, придется устанавливать тебе, Степан!

– Черт возьми, да пока я изучу дела эти, сколько времени пройдет, – возмутился Калачев. – Я буду вникать, читать, а банда в это время грабить и убивать?!

– К тебе в помощь прикрепляются два оперативника. Я тоже не буду пассивно наблюдать со стороны. Бандиты обнаглели: они орудуют под носом, пользуясь безнаказанностью и нашим неумением их изобличить.

В кабинет вошли Игнат Теплов и Геннадий Бурматов.

– Вызывали, Дмитрий Андреевич? – спросил Теплов, протягивая для пожатия руку.

– Вижу, прилично выглядите, – отозвался Горовой. – Наверное, выходные выкружить умудрились?

– Какие выходные, – ухмыльнулся Бурматов. – Вчерась пораньше освободиться получилось, вот и выспались.

– Это я попросил вашего начальника дать вам отдохнуть. Теперь не до сна вам будет, ребятушки. Землю рыть будете носами!

Калачев, поздоровавшись с оперативниками, сидел тихо, пока начальник не указал им на него.

– Надеюсь, знакомить вас нет надобности, – сказал он. – В одной упряжке теперь пахать будете.

Все замолчали. Степан с интересом разглядывал оперативников, словно видел их впервые. Бурматов – обычный человек с маловыразительными глазами и тихим голосом – озадачен услышанным и даже встревожен. Теплов озабочен тоже, но спокоен – Степан увидел раздумье на скуластом лице с глубокими морщинами под глазами, крупным упрямым лбом и черным от густой щетины подбородком.

– Я думаю, что пора переходить к сути дела, – предложил наконец Калачев, решив, что пора вставить и свое слово. – Каким образом заниматься расследованием, мы определимся позже. А сейчас хотелось бы услышать, какими сведениями располагаешь ты, Дмитрий Андреевич, чтобы знать, с каким отребьем нам придется тягаться?

– Готовьтесь тягаться с такими зверями, по сравнению с которыми Сатана – жалкий шалунишка, – вздохнул Горовой. – Отчаянная смелость, с какой бандиты совершают свои грабительские налеты, неуязвимость и безнаказанность заставляют трепетать не только Оренбург. Людская молва приписывает этим подонкам покровительство сил ада!

Банда успешно колесит по городам Урала, Поволжья и Средней Азии. Ее участники не брезгуют ничем. Кражи, разбои, грабежи… По некоторым сведениям, на дело бандиты ходят небольшими группами. Именно по этой причине состав установить пока не удалось. И еще: они чрезвычайно опасны. Заподозрив неладное, не раздумывая, сразу открывают пальбу.

– Откуда у этих гадов столько оружия и патронов? – спросил Бурматов.

– А чем еще промышляют эти легендарные проходимцы? – перебил его Степан.

– Их конек – грабить товарные поезда, – охотно пояснил Горовой. – Добыча в вагонах перевозится немалая. Тюки, ящики с мануфактурой, одежда, продукты питания… Это поприще на жаргоне называется краснухой.

– Понятно, – нахмурился Степан. – Мы практически ничего не знаем. Ни фамилий, ни адресов. Неизвестно, какие именно преступления совершила банда, а все самые дерзкие и тяжкие уже приписываем ей.

– Тебя что-то не устраивает, следователь Калачев? – уставился на него Горовой.

– Как я понял, розыском банды никто серьезно не занимался. – ухмыльнулся Степан. – И я представляю, как обрадовались наши коллеги по всему Уралу и Средней Азии, когда мы запросили их дела! Они с удовольствием сплавили нам свои «висяки», в душе надеясь, что банда – уроженка нашего края и «висяки» к ним обратно никогда уже не вернутся!

– Скорее всего, так оно и есть, – улыбнулся Горовой. – Вы тоже были бы рады поступить подобным образом, но, уверяю вас, что банда эта наша и сейчас она живет и нагло действует именно здесь, в Оренбурге.

Начальник посмотрел на часы и развел руками.

– Прошу меня простить, товарищи, но на сегодня наше совещание будем считать законченным. Напоследок хочу сказать, что вся ваша деятельность чрезвычайно секретна и состоит на контроле не только у начальника Управления, но и в Москве!

Горовой не закончил фразу и указал рукой на дверь. Теплов и Бурматов быстро попрощались и ушли, а Калачев словно и не собирался покидать кабинет. Начальник удивился:

– Ты что, Степан, хочешь мне что-то сказать?

– Не просто хочу, а обязан это сделать, – ответил Калачев задумчиво. – Ты не поверишь, Андреевич, но я уловил связь между таинственной бандой и теми людоедами из Башкирского техникума, с делом которых ты меня познакомил.

– Вот как? – хитро прищурился Калачев. – И в чем она заключается?

– И бандой, и людоедами управлял один человек! – ответил Степан возбужденно.

– И ты знаешь, кто он?

– Утверждать не берусь, но догадываюсь.

– Ты думаешь, что это…

– Назовем его «скопец», – не дав договорить начальнику, выпалил Степан. – И так мы будем называть его до окончания расследования, не озвучивая кличку «Купец» для секретности…

7

Неожиданно для сельчан созданная Васькой Носовым коммуна заработала в полную силу. Коммунары выглядели опрятными, сытыми, хотя довольными их вряд ли можно было назвать. Молодые мужчины, не пьющие, не курящие, но… лица у всех каменные, а взгляд – отсутствующий. Они ремонтировали усадьбу, наводили порядок на выделенных землях. Правда, из сельских в коммуне трудился только Ефремка Воронов, остальные числились пришлыми.