Эндрю Ходжер - Храм Фортуны II Страница 47

Ты поднял их на борт и выяснил, что имеешь дело с сицилийским купцом и его слугами. Купец предложил тебе хорошие деньги, чтобы ты доставил его в Панорм. Ты заметил, что при нем находится полный мешок золота и драгоценностей.

Ты согласился, а ночью вместе со своими людьми убил купца и его слуг и ограбил его. Ведь так было, Никомед?

Грек не мог вымолвить ни слова, его губы дрожали, руки нервно бегали по столу.

— Откуда... — с усилием прохрипел он.

— Откуда я это знаю? — улыбнулся парфянин. — Все очень просто. Когда вы выбросили тела убитых за борт, то не заметили, что один из тех людей был еще жив. Так уж получилось, что следом за вами шло другое судно. Оно и подобрало беднягу, которого алчный шкипер Никомед хотел лишить жизни, дабы обогатиться неправедным путем.

Грек опустил голову. Слова парфянина были чистой правдой. Возразить тут нечего.

— Семья сицилийского купца долго пыталась разыскать его, но безуспешно. Решили, что он погиб во время кораблекрушения. И я пока не стал никого в этом разубеждать, хотя тот человек, уцелевший слуга, находится сейчас в надежном месте и готов дать против тебя показания.

Не буду подробно рассказывать, откуда я так хорошо знаю эту историю. Тут во многом заслуга случая. Но вот так интересно получается, что теперь ты, Никомед, находишься в моих руках. И я волен решать, забыть ли обо всем или передать дело в суд. Как ты думаешь, что с тобой сделают за убийство римского гражданина?

Думать тут было нечего. С бедного грека просто сдерут шкуру или скормят его в амфитеатре диким зверям. И в том, и в другом случае удовольствия мало.

Никомед поднял голову, затравленно глядя в лицо Абнира. Он понял, что выхода у него нет. Не может же он, в самом деле, просить Ливию или Сеяна выпутать его из такой скверной истории? Ему ведь ясно дали понять, что свою работу он сделал и более нечего путаться под ногами.

А то ведь ребята Сеяна — Эвдем и его компания — запросто могут воткнуть ему в спину ножичек где-нибудь в темном переулке.

Да, Никомед крепко влип. Это понимал Абнир, понимал и сам грек. Феликсу тоже все было ясно.

Поначалу он даже обрадовался, что подлый шкипер получит по заслугам, но тут же сообразил, что не в интересах парфянина выдавать Никомеда. Конечно же, смуглый представитель рода Аршакидов попытается использовать грека в своих целях.

Нельзя сказать, чтобы Феликса очень уж заботили вопросы величия римской Империи, но все же он чувствовал себя гражданином этой страны, для которой парфяне были исконными и опасными врагами.

Тем более пират испытывал сейчас некоторую благодарность к цезарю Тиберию, который сохранил ему жизнь и подарил свободу. И разве не правильно будет теперь сообщить префекту города о сговоре парфянского шпиона и беспринципного грека? Феликс решил, что так и сделает, но для начала надо было еще узнать, в чем же заключается та услуга, о которой Абнир хочет попросить шкипера.

Почувствовав, что его правая нога совсем затекла, пират перенес тяжесть тела на левую и снова плотно приложил ухо к столь полезной дырке в стене.

— А скажи-ка мне, любезный Никомед, — говорил тем временем парфянин, — ведь у того купца была при себе целая куча денег. Куда же ты дел такое богатство? Почему еще тогда не зажил покойно и безбедно где-нибудь в провинции?

Грек горестно хмыкнул.

— Как бы не так! — со злостью сказал он. — На следующий день мы и сами наткнулись на пиратов и те обчистили нас до нитки. Вот уж не повезло, так не повезло!

— Ну, не расстраивайся, — успокоил его Абнир. — Разве тебя не учили в детстве, что нажитое неправедным путем впрок не идет? А я предлагаю тебе заработать не меньше, но зато совершенно честно.

— Да уж, честно, — буркнул грек. — За такую честность меня того и гляди на крест прибьют.

— Ты, похоже, весьма ценишь свою шкуру, — с улыбкой заметил парфянин.

— А ты — нет? — с вызовом спросил шкипер.

Абнир нахмурился.

— Не забывайся, грек, — холодно произнес он. — Помни, с кем говоришь. Ладно, слушай внимательно.

Его взгляд медленно прополз по стене, и Сабин невольно вздрогнул — ему показалось, что пытливые черные глаза парфянина встретились с его глазами. Абнир смотрел в стену несколько секунд, но выражение его лица совершенно не изменилось, и Феликс успокоился. Нет, тот его не заметил. Иначе вряд ли смог бы сохранить самообладание.

— Так вот, — заговорил парфянин все тем же спокойным, уверенным голосом. — Тебе придется, любезный Никомед, в самое ближайшее время выехать в Иудею...

— В Иудею? — взвыл охваченный ужасом грек. — Чего вдруг? Терпеть не могу этот народец.

— Замолчи и слушай, — резко перебил его парфянин. — Мы, кажется, уже выяснили, что выбор у тебя невелик.

Никомед схватился за голову и принялся раскачиваться из стороны в сторону, всем своим видом демонстрируя полнейшее отчаяние. Но на сурового Абнира это не произвело никакого впечатления.

— Дело в том, — продолжал он, — что — как мне удалось выяснить — цезарь посылает в Иерусалим нового прокуратора. Прежний, Руф, был у меня на жалованье, но Валерий Грат — человек другого покроя.

Впрочем, это уже наша забота, тебя сей вопрос не касается. А вот, что должен сделать непосредственно ты.

Вместе с прокуратором Тиберий посылает еще двоих людей с каким-то специальным заданием. Каким именно — мы так и не смогли узнать. Это предстоит сделать тебе.

Могу только сказать, что миссия эта чрезвычайно важная и секретная — предприняты строжайшие меры предосторожности. У меня есть кое-какие догадки на сей счет, но пока о них рано говорить.

Я уверен, что выполнение этого задания может нанести ущерб интересам Парфии в Сирии и Палестине. Этого допустить нельзя. Наши позиции и так сейчас несколько ослаблены, но уже очень скоро парфяне восстановят прежнее могущество и отберут у Рима все захваченные Помпеем и Антонием территории. И ты, Никомед, если не подведешь меня, будешь достойно вознагражден. Мой повелитель, царь Артабан, ценит преданных и умных людей. Ты слышал, каких почестей достиг Лабиен, который искренне помогал парфянам? Почему бы тебе не повторить его карьеру?

А уж в золоте ты сможешь просто купаться. Ну как, заманчиво звучит, а, грек?

Никомед кивнул. Оно, конечно, так, но риск...

— А почему вы именно меня выбрали? — спросил он. — Разве у столь могучего царя не нашлось более достойного кандидата в Лабиены?

Абнир улыбнулся.

— Это сделал я. Так уж получилось, что мне кое-что известно о тебе. К тому же, сейчас у меня невелик выбор агентов. Но я уверен, что ты прекрасно справишься с этой задачей. Если, конечно, захочешь. А ты ведь захочешь, любезный, не так ли?