Рональд Уэлч - Рыцарь-крестоносец Страница 49

– Я Джон де Витри, – сказал нищий. – Рыцарь ордена госпитальеров.

– Де Витри! – воскликнул в изумлении Филипп, тотчас же вспоминая приемную во дворце Иерусалима, компанию разодетой молодежи с надушенными платками и голос, голос Джосселина, рассказывавшего что-то о брате-госпитальере молодого Жака де Витри.

– Я знал вашего брата, сир Джон, – тихо проговорил он.

– Да, Жак. Жаль. Он был убит при Хиттине. – Де Витри предложил ему свободный стул.

Филипп сел, вложив свой кинжал в ножны.

– Что вы делаете в Дамаске, де Витри? – спросил он. – Вы скрываетесь здесь после побега из плена?

– О нет. Я приехал сюда по собственному желанию. Из замка Крэк де Шевалье.

– По собственному желанию?

Де Витри рассмеялся.

– Видите ли, сир Филипп, мы поддерживаем постоянную связь с Дамаском. Я уже не раз приезжал сюда, потому что в совершенстве знаю арабский язык.

– Но зачем вы здесь?

– Во-первых, нам нужно знать, что здесь происходит, а во-вторых, мы организуем побеги пленников. Вы следующий в нашем списке.

Филипп растерянно пожал плечами, потом рассмеялся.

– Я думаю, вам лучше объясниться яснее, сир Джон, – сказал он.

– Все очень просто, – начал де Витри. – У ордена госпитальеров достаточно денег, а даже самый преданный своему народу и религии мусульманин сделает за деньги все.

Нам удалось освободить уже нескольких баронов. Видите ли, основная трудность – нехватка лошадей. Ведь не так трудно выйти за стены крепости? – Филипп кивнул. – Но зато пешком нельзя далеко уйти. Вот в этом-то и состоит наша помощь. У нас здесь есть одно место, где мы держим хороших, свежих лошадей. Одна из них предназначена для вас. Через два дня быстрой езды вы уже будете в Крэке.

– Мне нужны две лошади, – перебил его Филипп.

– Две?

– Да, со мной поедет Жильбер д'Эссейли. Он тоже здесь, в Дамаске.

Де Витри с сомнением покачал головой.

– Но у меня указания только насчет вас, сир Филипп. Великий Магистр особо настаивал, чтобы освободить вас.

– Кто?

– Сир Роджер де Мулине. Его не убили с другими госпитальерами при Хиттине, знаете ли. Он очень волновался за вас, сир Филипп. Видите ли, у вас много влиятельных друзей. Сир Вальян де Ибелин и Ги Лузиньянский настаивали, чтобы вам была оказана помощь при побеге.

При этих словах брови Филиппа от удивления слегка приподнялись, но больше никоим образом он не выразил своих чувств, которые в нем вызвало сообщение о том, что такие важные лица лично заинтересованы его судьбой. С годами он все более походил на своего отца.

Через пять минут он уже убедил де Витри позволить взять ему еще одну лошадь: он бы мог убедить кого угодно, а не только этого молодого госпитальера.

Де Витри очень подробно описал Филиппу место, где их будут ждать лошади, и сообщил пароль, услышав который, человек, присматривающий за лошадьми, передаст им коней. Потом он рассказал Филиппу, как добраться до крепости Крэк, и объяснил, что необходимо взять с собой в путь достаточное количество воды и пищи.

– А вы, де Витри? – с любопытством спросил Филипп.

– Мне нужно остаться здесь. У меня еще полно дел.

Филипп, схватив его руку, крепко сжал ее.

– Вы храбрый человек, сир Джон, – сказал он. – Однажды я найду способ, как отблагодарить вас.

– Сначала выберитесь из Дамаска, а уж потом поговорим о благодарности, – улыбнулся де Витри.

Филипп, выйдя из гостиницы, поспешил назад, в дом Усамаха, решив утром разыскать Жильбера. Они должны покинуть Дамаск будущей ночью. Филипп не беспокоился о возможности исполнения такого замысла: дом, где жил Жильбер, находился под самой городской стеной. А перелезть через стену с помощью веревки двум сильным мужчинам не составит труда.

Пока Филипп шел по темным улицам, он обдумывал детали предстоящего побега и даже не заметил, как очутился у дверей дома Усамаха. Еда, фрукты, вода, веревка, оружие – он уже хорошо продумал, где достать все это. Все должно быть готово к завтрашнему вечеру.

Рано утром на следующий день он встретил Жильбера на базаре. Положение христианских рыцарей в Дамаске было особенным. Пока они не пытались бежать, их не трогали и турки относились к ним довольно дружественно, уважая в них достойного врага, но те, кто оказывался пойман при попытке к бегству, не могли рассчитывать на пощаду.

Итак, Филипп имел возможность часто видеться с Жильбером и открыто разговаривать с ним. Жильбер почти не изменился за четыре года плена.

Он оставался все тем же нескладным молодым человеком, когда-то вместе с другими рыцарями отправившимся в поход из Бланш-Гарде: неуклюжий, медлительный, смотрящий на окружающий мир с недоверием и пессимизмом.

Как и Филипп, он был одет в изношенную одежду: таким образом, им удавалось не привлекать к себе особого внимания на улицах города, поскольку, если христианин позволял себе привлечь к своей особе взгляды турков, он рисковал получить оплеуху или увесистую затрещину, а бывало, что и похуже.

Укрывшись в тени высокой стены, они начали свой тихий разговор.

– Нам нужно бежать сегодня ночью, – сказал Филипп и почувствовал, как Жильбер вздрогнул от неожиданности. – Не выдавай своего волнения, – пробормотал он своему другу.

– Я стараюсь, Филипп. Но меня все это беспокоит. Не будь дураком. Нам ни за что не сбежать из этого логова нехристей. А если нас поймают… Помнишь, что они сделали с Жаком де ла Торт в прошлом месяце?

Филипп старался об этом не вспоминать. Жак был его хорошим другом.

– Все иначе, Жильбер, – постарался он успокоить приятеля и рассказал ему о де Витри. – Единственная трудность состоит в том, как тебе незаметно ускользнуть из дома. Я достану веревку. Но нам лучше не рисковать, оставив веревку свисающей со стены. Ее могут заметить часовые. Можем мы как-нибудь снять ее после того, как ты спустишься вниз?

Жильбера немного воодушевила история о де Витри, и он отнесся к этому плану со всей серьезностью.

– В моем доме есть один слуга-сириец, – сказал он. – Он христианин и может для меня сделать все в благодарность за мое с ним хорошее обращение. Ему там очень туго приходится, можешь мне поверить. На прошлой неделе его сильно выпороли за то, что он разбил на кухне кувшин, и поэтому сейчас он просто ненавидит всех арабов вместе взятых.

Филиппу не очень понравилась эта идея.

– Он очень рискует, согласившись помочь нам, Жильбер, – с сомнением в голосе возразил он. – На этот раз, если его поймают, ему не отделаться поркой.