Ксавье Монтепен - Рауль, или Искатель приключений. Книга 2 Страница 5

— Значит, вы бросаете меня одну? — прошептала Венера с испугом.

— Нет, этот господин примет в тебе участие…

— Нет, нет… — перебила Венера с отчаяньем в голосе, — я не хочу здесь оставаться!

— А я говорю, — возразила Рогомм с дьявольским хладнокровием, — что ты должна остаться непременно, а то нас обеих повесят, как твоего отца, Эшине!..

И гнусная мегера, воспользовавшись остолбенением Венеры, быстро пошла к двери и исчезла. Несколько минут девушка оставалась неподвижной, напрасно стараясь объяснить себе, что с ней случилось. Мало-помалу каким-то смутным инстинктом она поняла опасность своего положения. Она хотела броситься к двери, но старик как будто предвидел это. Он схватил Венеру за руку, и несмотря на все свои усилия, она никак не могла вырваться от него.

— Пустите меня!.. Я хочу уйти!.. — вскричала Венера, топнув ногой почти с детским гневом.

— А я хочу, чтобы вы остались! — возразил старик, сжимая ее руку с неимоверной силой.

— Вы мне не господин!.. Я вас не послушаюсь…

— Ошибаетесь, милое дитя!..

— Как? Разве вы господин… Мне? По какому праву?

— Я купил вас…

— Купили!.. — повторила Венера с изумлением, отвращением и ужасом.

— Вы это знаете так же хорошо, как и я, потому что только что видели, как я платил золотом…

Лишь тогда Венера поняла, какой гнусный торг заключила Рогомм, и зарыдала горькими слезами.

И все-таки она еще слишком была далека от того, чтобы предвидеть в эту минуту все несчастья, которые должны были обрушиться на нее.

VII. Подслащенное винцо

— Я не люблю слез, — сухо сказал старик, — ступайте, я увижусь с вами после, когда вы станете благоразумнее.

Он ударил по столу прикладом пистолета. Тотчас вошел дворецкий.

— Уведи эту девушку, — сказал старик.

Доверенный слуга отвел ее в большую комнату, обтянутую темно-красным, будто кровавым, штофом. Всю мебель этой комнаты составляли кровать, стол, кресло и зеркало. В камине горел огонь. Дворецкий оставил Венеру одну; но когда он вышел, девушке показалось, что он запер за собой дверь на ключ. Она побежала к двери и убедилась в этом. Итак, она была пленницей! Девушка упала в кресло. Рыдания ее усилились, перейдя в припадок. Когда этот пароксизм несколько уменьшился, Венера начала обдумывать свое положение. Она сказала себе, что плен ее не может быть продолжителен, что, наконец, невозможно, чтобы женщина, которая заботилась о ней с детства, продала ее навсегда за несколько золотых монет. Она убедила себя, что Рогомм скоро придет за ней, и рассудила, что во всяком случае для нее выгоднее казаться покорной и воспользоваться первым представившимся случаем, чтобы убежать. А этот случай, по ее мнению, должен был представиться рано или поздно.

Эти мысли привели Венеру в спокойное расположение, тут дверь ее комнаты вдруг отворилась. Лакей, в сопровождении дворецкого, принес ей обед. Она села за стол и попробовала несколько блюд; но все они были так сильно приправлены пряными кореньями, что их едкий вкус щипал ей горло. Тогда она налила из хрустального графина неполную рюмку вина топазового цвета и выпила, чтобы утолить жажду.

После первого глотка она почувствовала странное ощущение: какое-то тяжелое и непреодолимое оцепенение, могущественнее самого сильного сна, постепенно начало овладевать ее телом и умом. Она легла и заснула, или скорее лишилась чувств.

По всей вероятности — и мы со своей стороны в этом не сомневаемся — в вине, принесенном ей, было какое-то наркотическое средство.

Ночью странный шум вывел Венеру из оцепенения. Она раскрыла глаза. Было темно. Она вскочила и хотела спрыгнуть с постели. Вдруг кто-то схватил ее за руку. Она хотела закричать, но голос ее замер. Притом, кто услышал бы ее крик? Кто заступился бы за бедную брошенную девушку в этом замке, где жили только презренные рабы и неутолимый деспот?..

Венеру могло спасти только одно чудо. Девушка сделала последнее усилие, в котором жизнь, готовая оставить ее, сосредоточилась вся! Слабая рука ее, поднятая к небу с мольбою о защите, вдруг наткнулась впотьмах на тяжелые складки длинного штофного занавеса. Венера машинально ухватилась за него, приподнялась и почувствовала, что висит в пустом пространстве.

Вдруг она услыхала падение какого-то тяжелого тела, потом сдавленное ругательство… Глухой стон… Хрипение… Потом все смолкло!

Упав на ковер, Венера не ушиблась. Только страшное волнение и ужас отняли у нее ясность мыслей.

Мало-помалу она опомнилась и тогда только могла отдать себе отчет в том, что случилось. Она лежала на полу. Глубокое безмолвие и полная темнота царили вокруг нее. Только в угасающем камине горели еще уголья. Она ощупью добралась до камина, раздула угли и зажгла лампу. Через несколько секунд комната была освещена.

С трепетом, но и решимостью подошла Венера к алькову. Ужасное, неожиданное зрелище представилось ее взору. Судорожное и отчаянное усилие, которому она была обязана своим освобождением, вырвало железное кольцо, которым был прикреплен к потолку балдахин кровати. Кольцо лежало на голове старика, седые волосы которого были окровавлены. Кровь, просачиваясь сквозь широкую и глубокую рану, текла на щеки и орошала густые длинные усы.

Венера в страхе отступила.

VIII. Побег

Умер ли старик? Венера этого не знала. Но умер он или был только без чувств, положение девушки было одинаково ужасно. В первом случае ее непременно обвинят в убийстве, и тогда она окончит свою жизнь подобно несчастному акробату, как предсказывала Рогомм. Во втором — ей предстояло спасаться от бешеной ярости и мести старика. Ей оставалось только одно: побег.

Но как бежать? Найдет ли она дорогу в лабиринте коридоров и комнат, через которые проходила до этой роковой комнаты? Притом она помнила, что замок защищается подъемным мостом, который поднимали каждый вечер, Дожидаться дня? Но слуги считали ее пленницей и потому, наверно, не выпустят ее без приказания своего господина. Что же будет с нею, когда они узнают о происшествии, случившемся ночью? Венера видела опасность повсюду. Мысли ее мутились. Она думала, что сходит с ума, и смотрела на потерю своего рассудка как на единственное оставшееся ей счастье.

Машинально подошла она к окну и растворила его, чтобы освежить свою пылающую голову холодным ночным воздухом. Луна не сияла; но небо было чисто и блестяще, как часто бывает на севере зимой. Скоро утомленные глаза девушки привыкли к темноте. Она приметила, что окно возвышалось надо рвом, находившимся под ним, не более чем футов на двадцать. В то же время Венера вспомнила, что в этом рве не было воды. Ей тотчас пришло в голову, что таким образом она сумеет убежать из этого проклятого дома. Она решилась испытать это крайнее средство. Венера осмотрела комнату, и ей пришло в голову, что шелковые занавески, упавшие на кровать, могут заменить веревки. Но эти занавески были окровавлены: чтобы взять их и разорвать, надо было запачкать руки этой кровью; надо было приподнять отвратительный труп, один вид которого наполнял Венеру непреодолимым ужасом. Долго чувство отвращения мешало ей исполнить это. Несколько раз она хотела даже отказаться от этого и решилась было предоставить себя воле случая.